Пары вскоре оказались включенными в свои соответствующие и отдельные касты, но это ограничивало их другими способами. Команде нужно было изучить слои внутри каждой касты – элиту и низших. Но социальная иерархия очертила такие четкие границы, что даже внутри одной касты братание с теми, кто считался представителем иного уровня, вызвало бы нежелательное внимание и в проекции могло стать причиной остракизма. Чтобы охватить в исследовании бедных белых жителей – низший класс доминирующей касты, – Мэри Гарднер заняла должность правительственного соцработника в рамках программы «Новый курс», которая позволила ей встречаться с более бедными белыми и посещать их дома
[332].
Такой вариант не подходил Элизабет Дэвис, поскольку Дэвисы стремились встретиться с более бедными чернокожими жителями. В то время немногим афроамериканским женщинам разрешалось занимать подобные государственные должности в Миссисипи, и федеральная помощь, которую Мэри Гарднер могла оказать белым, с которыми встречалась, в то время не распространялась на бедных чернокожих в Миссисипи.
Поэтому Эллисон Дэвис попытался нанять пятого исследователя, Сент-Клера Дрейка, своего бывшего студента, который спустя десятилетия станет известным чикагским специалистом по середине двадцатого века. Дрейк, прирожденный северянин, не горел желанием проводить месяцы или годы на Юге Джима Кроу, где всего несколько лет назад в соседней Алабаме по обвинению в нападении на двух белых женщин, позже отказавшихся от своих показаний, были заключены в тюрьму девять молодых чернокожих мужчин, известных как мальчики Скоттсборо. Дэвис убедил его в трансцендентной цели миссии. «Вы не сможете по-настоящему разрушить систему, пока не поймете, по каким законам она работает», – сказал ему Дэвис.
Дрейк согласился приехать и оказался в среде издольщиков и прислуги, к которым Дэвисы, теперь считающиеся частью группы чернокожих из высшего среднего класса в Натчезе, не могли иметь легко объяснимого доступа. Все они, как в формалине, были заключены в ролях, на которых их приняло местное общество, вынуждены были делать то, что положено было в их подкасте, или ставить под угрозу свое положение в исследовательской среде.
Их жизнь зависела от соблюдения правил, которые они приехали изучать, и от демонстрации преданности касте, к которой были причислены. Мэри Гарднер, белая женщина-исследователь, зашла так далеко, что влезла в юбку с обручем и по приглашению стала экскурсоводом по особняку
[333]. Было опасно выходить из образа, белой паре нельзя было демонстрировать близость к Дэвисам, с которыми в этом мире доминирующая каста могла иметь лишь минимальный контакт.
На публике им следовало всегда оставаться в образе, а Дэвисы должны были проявлять почтение к Гарднерам и никогда не показывать, что они на самом деле друзья и коллеги, занятые в одном деле. Обе женщины обнаружили, что им вообще нельзя находиться вместе на публике, им приходилось скрывать, насколько хорошо они знали друг друга; кастовая система запрещала такое товарищество между женщинами разных каст. «Они могли разве что случайно пересечься в сетевом продуктовом магазине в центре города, – писал Дэвид А. Варел, биограф Дэвиса. – И обменяться там вежливым сдержанным приветствием»
[334].
Со временем белые исследователи воочию увидели препятствия, с которыми сталкиваются афроамериканцы. Куда бы они ни пошли, у Дэвисов почти нигде не было гарантии пищи и базовых удобств. Каждый ход нужно было продумывать заранее с учетом кастового протокола. Были времена, когда Гарднеру, белому исследователю, приходилось просить ключ от ванной, чтобы Дэвис, если ему разрешали ею пользоваться, мог хотя бы закрыть дверь
[335].
Дэвис был лидером группы, но они не могли сообщить об этом местным жителям. Они должны были придерживаться своих кастовых качеств. Идея, что чернокожий человек может на равных работать с белым, поразила бы местных горожан как гром с ясного неба.
Они не могли притвориться, что не работают вместе, но «общими словами смогли объяснить, что Эллисон работает на Берли: это были единственные приемлемые отношения между белым человеком и негром»
[336], – писал Варел.
Чтобы просто встретиться и обсудить свои открытия, требовалась четко разработанная стратегия. У них не было офиса за пределами штаб-квартиры, и они не могли заходить друг к другу, не вызывая подозрений и дискомфорта у окружающих. Визит черного человека к белому противоречил бы законам кастовой системы, поэтому Гарднер не мог посещать Дэвиса. Напротив, допускался и даже соответствовал всеобщим ожиданиям визит чернокожего к белому представителю доминирующей касты для удобства последнего. Но из соображений сохранения морального духа и достоинства для Дэвиса как руководителя группы было бы неприемлемо входить в дом своего коллеги через черный вход. «Недостаточно было просто сказать, что Эллисон работает на Берли. Ожидалось, что каждый из них будет вести себя строго в соответствии со своей кастовой ролью», – писал Варел.
Поэтому они разработали для себя протокол, по которому могли организовывать встречи. Один звонил другому, чтобы договориться о встрече. Дэвис подходил к оговоренному перекрестку, Гарднер его подбирал, и они выезжали на проселочную дорогу, чтобы проделать всю работу в машине, не привлекая к себе излишнего внимания. Они знали, что даже это было нарушением кастовой системы, но это был единственный возможный для них способ выполнять работу.
Позже Гарднер узнал, что «и начальник полиции, и шериф были в курсе каждой такой встречи», – написал Варел. Ни тот, ни другой не вмешивались, но нарушение порядка было столь вопиющим, «что буквально обязывало шерифа следить за двумя мужчинами».
Это наблюдение было напоминанием о том, что в любой момент власти могут закрыть весь проект или того хуже. «Шериф мог в любое время конфисковать их записи, раскрыть истинную природу их более глобального исследования и уничтожить собранные ими данные», – написал Варел.
Чтобы защитить свои исследования, они часто отправляли письма Уорнеру в Кембридж. Но Эллисон пришлось действовать осторожно. «Частые почтовые отправления от негров, особенно негров образованных, вызвали бы подозрение у белых почтовых служащих среднего возраста, принадлежащих к среднему классу», – писал Варел.
«Все исследования взаимодействия белых и негров, – сказал однажды Уорнер, – приходилось проводить с деликатностью, характерной для саперов»
[337].
* * *
В 1941 году, когда Соединенные Штаты готовились вступить во Вторую мировую войну, команда Дэвиса и Гарднера явила миру, пожалуй, самое всестороннее на сегодняшний день исследование американской кастовой системы. Том объемом в 538 страниц был озаглавлен «Глубокий Юг: социальное антропологическое исследование каст и классов». В нем давалось подробное описание слоев социальных классов внутри двух основных каст в Америке – белых и черных людей.
