– Видимо, так ты и угодил в ловушку, – ворчу я, но ногами перебираю.
К счастью, до моих слов ветру дела нет.
– Поторопитесь, путники, – усмехается невидимая хозяйка сада. – Мое терпение так хрупко…
Мы все быстрее и быстрее идем по центральной аллее, под сапогами хрустит самоцветное крошево, а сама дорожка будто тоже движется, неизбежно приближая нас к укрытым облаком колоннам.
В самом сердце этой не то беседки, не то площади высится постамент с хрустальным троном, который я не разглядела издалека. А на троне сидит… каменная статуя.
Глаза ее закрыты, уголки губ приподняты в улыбке, в руках зажат букетик цветов, а волосы и ткани выполнены до того тонко, до того искусно, что я вижу каждую прядку, развевающуюся на ветру, каждый мельчайший узор на подоле. Кажется, это свадебное платье…
– Приветствуем, госпожа, – произносит Принц, когда живая дорожка практически выбрасывает нас к изножью трона. – Чрезвычайно рады оказаться в столь необычном саду.
Он еще и кланяется, точнее, по-королевски кивает, а вот меня заставляет согнуться, но я тут же выпрямляюсь.
– Так-так-так, – вместо ответной любезности тянет хозяйка. – Кто тут у нас…
Губы статуи остаются неподвижны, и я не знаю, ее ли это голос или кого-то, притаившегося за изящной хрустальной спинкой.
– Какие занятные гости. Принц без глаз и королевства и…
Голос умолкает, а во мне все сжимается. Вот сейчас, сейчас хозяйка сада откроет Принцу все, на что я не решилась. И я одновременно страшусь и жажду быть разоблаченной.
– Впрочем, об этом после, иначе какое тогда веселье, правда? – Женщина смеется, и слышится в этом смехе тихий перестук, будто камешки в кармане бьются друг о друга. – Рассказывайте, зачем пожаловали.
– Слухами земля полнится, – светским тоном начинает Принц, – и мы не могли не слышать о ваших чудесных фруктах, вот и рискнули одолеть столь сложный путь, дабы их отведать.
Похоже, он и правда надеется на мирные переговоры: вот сейчас они с хозяйкой расшаркаются, взаимно потешат гордыню и она самолично вручит нам яблоко и отправит восвояси. Мне хочется зажмуриться и для верности закрыть уши руками, чтобы ничего не видеть и не слышать, но я неотрывно смотрю на каменное лицо. Поэтому замечаю, как подрагивают серые губы, словно статуя сдерживает смех.
– Отведать? – с откровенной издевкой переспрашивает она. – Что ж, я весьма гостеприимна. Берите все, что видите на столах. Сливы и абрикосы, вишню и гранаты, персики и виноград…
– Признаться, я большой любитель яблок…
О боги.
Я уже собираюсь хорошенько ткнуть Принца в бок, когда статуя вдруг распахивает глаза. Невероятно живые, человеческие глаза цвета штормового моря.
– Яблоки, – говорит она, и на сей раз каменные губы шевелятся. – Яблоки…
От этого движения по щекам и подбородку ползут трещины, лицо словно распадается на пластины, и они дрожат, трещат, сталкиваются, но что-то удерживает их вместе.
– Яблоки, – в третий раз повторяет Каменная Дева и встает с трона.
Теперь уже все ее тело растрескивается по суставам – грохот поднимается такой, будто мы застряли в горах в разгар камнепада. Я вижу, как сгибаются и разгибаются локти статуи, и в подвижных трещинах мелькает алая человеческая плоть.
– Следовало догадаться, – до мурашек холодно и спокойно произносит Дева, возвышаясь над нами серым божеством. – Старый подлец никак не успокоится. Смотрю, и клубочек при вас, и мелкий демон наверняка где-то припрятан.
Я и впрямь все еще крепко сжимаю клубок в руке и чувствую, как бруни копошится где-то за шиворотом.
– Уж кого он сюда только не посылал… Должна признать, вы самые интересные. Жаль только, вызвались помогать кому не следовало.
– Что стало с остальными? – подаю я голос, и Дева задумчиво склоняет голову.
– Одни сумели уйти. Другие помогли моим деревьям стать выше и сильнее.
– Нам бы первый вариант, – поднимает руку Принц.
Обычную руку. Вторую, позолоченную, он, оказывается, все это время прячет за спиной.
Я по-прежнему хочу хорошенько его стукнуть, но полностью поддерживаю это решение.
– И разумеется, с яблоком. – Каменная Дева цокает языком. – Что ж, это может быть забавно.
А потом делает шаг. И еще один, и еще. Из постамента выдвигаются ступени, заставляя меня отшатнуться и оттащить назад Принца, и Дева спускается по ним, волоча за собой растрескавшийся шлейф свадебного платья.
– Одна загадка на двоих, по правдивому ответу с каждого и ценный обмен. Если все сделаете правильно, я позволю сорвать и вынести из моего сада самое спелое из яблок, и пусть старый пень подавится.
Все во мне вопит, что соглашаться нельзя. Загадка, две правды, обмен… Что она желает узнать и получить от нас? Увы, из-за любезностей Принца выбора почти не остается, так что я сжимаю его запястье, мысленно умоляя не делать глупостей, и киваю:
– Хорошо.
Принц, поджав губы, повторяет кивок.
– Тогда начнем с загадки, – почти мурлычет Дева. – Пожалуй, если кто и способен понять мою боль, то это вы двое. Итак. Я должна была стать королевой Лейдфара. Меня лишили власти, любви, жизни. Кто же обратил меня в камень?
– Это не загадка! – возмущается Принц, чем тут же притягивает к себе прищуренный взгляд статуи. – Это вопрос, ответ на который либо знаешь, либо…
Я дергаю его за рукав.
Он не прав. Ведь загадка прозвучала до слова «итак», и касается она нас двоих. Что мы оба способны понять? Принц не знает обо мне ничего, но у меня на руках обе половинки истории, и наша общая боль… ты?
Ответ вертится на языке, но я сдерживаюсь, засмотревшись на платье Каменной Девы. Слишком оно старомодное. Даже среди маминых дворцовых нарядов уже не было столь пышных рукавов и юбок, а сейчас их, наверное, и вовсе встретишь только на старинных гравюрах.
Деву обратили давно, еще до твоего рождения, поэтому разгадка в другом.
– Если считаете игру нечестной, – тем временем отвечает она, – я ни к чему не принуждаю. Можете попробовать уйти.
И камешки перекатываются, стучат в каждом ее слове. Тук-тук-тук.
– Нет, стойте. – Я закрываю глаза, втягиваю носом воздух, лишенный ароматов, и медленно выдыхаю. – Вас предала и обратила… сестра.
И снова смотрю на Деву.
Ответ точно правильный. Лицо ее, даром что каменное, не скрывает ни единой эмоции, и сейчас я вижу одновременно досаду и удовлетворение. Она словно не хочет слышать о сестре, но радуется моей догадливости. Ведь это шаг прямо в расставленную ловушку.
– Да, – тянет Дева, – сестры, они такие. И братья, верно, Принц? Ох, как в тебе все бурлит! Прямо ведьмовской котел. Уверена, будь глаза на месте, ты бы их удивленно таращил на подружку.
