На берегу за домом я обнаружила еще одну площадку, посреди которой стоял угольный мангал. Здесь же я обнаружила бензиновый генератор и две пятигаллонные канистры с бензином. У самой воды лежали вверх дном две байдарки, весла и спасательные жилеты были сложены под ними. Небольшой причал уходил в воду и заканчивался купальным плотом. Верхние доски плота выгорели и высохли на солнце, бока заросли тиной.
С обеих сторон двор ограничивали высокие деревья. Это был уже почти настоящий лес, поэтому место, где стоял коттедж, выглядело достаточно укромным, отрезанным от всего остального мира. Других коттеджей со двора видно не было.
Только потом я заметила, что к дому не подходят ни электрические провода, ни телефонные кабели. Я достала мобильник. Ноль сигнала.
Да, для любого подростка жизнь в этом коттедже была бы сущим адом. В особенности для такого подростка, который не ладит с родителями. Две недели должны были показаться Лорен тюремным заключением протяженностью не менее двадцати лет.
Особенно после полутора месяцев, проведенных в реабилитационной клинике.
– Бедная девочка!.. – пробормотала я.
Пройдя вдоль берега к лесу, я почти сразу заметила тропу, усеянную побуревшими сосновыми иголками. Была ли это та самая тропа, по которой Лорен ходила в Лунную заводь, чтобы там, словно несчастный ребенок, выдумывающий себе друга, вызывать из озера Дженни Погремушку?
Существовал только один способ это проверить.
Я пошла по тропе.
Как только я зашла достаточно далеко в лес, на меня набросились тучи комаров. Вот чем чреваты импровизации и непродуманные решения! В фургоне у меня был небольшой рюкзак для охоты, в котором лежало все необходимое: аптечка первой помощи, бутылка с водой, батончики гранолы
[18], зажигалка, металлизированное термоодеяло, видеокамера, диктофон и спрей от насекомых. Иногда я брала с собой и револьвер, но сейчас у меня не было ничего, кроме ключей от машины в кармане. Охотиться на монстра с пустыми руками (если, конечно, этот монстр существует) было по меньшей мере глупо.
Не вернуться ли за рюкзаком, подумала я, но к этому моменту я шла по тропе уже минут десять. Пойду дальше, решила я. В конце концов, это не дебри Амазонки.
И я двинулась дальше. Тропа шла более или менее параллельно берегу озера, но все же на порядочном расстоянии от него, так что воды я не видела. Лес был в основном сосновый, но попадались березы и тополя. Землю покрывал толстый ковер опавшей хвои, листьев, мха и веток, однако я видела, что по тропе ходили сравнительно недавно: кое-где по ее сторонам ветки кустов были обломаны, а в сырых местах отпечатались следы обуви. Потом я увидела окурок и остановилась, чтобы его подобрать. Кто курил эту сигарету? Лорен?
Дальше я шла, воображая себя пропавшей девушкой, которая пробирается по тропе после захода солнца.
Это было не так уж и трудно. Я имею в виду – вспомнить, как в тринадцать лет я тайком убегала по ночам в лес.
* * *
Интересно, далеко еще до заповедника? И как я узнаю, что это заповедник, когда (и если) я до него доберусь?
Примерно через полчаса ходьбы я уже всерьез проклинала себя за то, что не взяла рюкзак. Мне хотелось пить, да и комары не унимались. Казалось, они пожирают меня живьем.
«Еще пять минут, и пойду назад», – сказала я себе. Тропа по-прежнему прихотливо петляла между кустами и стволами деревьев, и я не видела ничего примечательного. Не исключено, подумала я, что это вообще не та тропа. Наверное, до Лунной заводи проще добраться из заповедника, чем идти вдоль берега от коттеджа Шумахеров.
Я как раз собиралась повернуть обратно, когда тропа привела меня к другой, более широкой и нахоженной. На перекрестке стоял указатель с надписью: «Лунная заводь, 1/4 мили». Стрелка показывала направо. Под стрелкой налево было написано: «Красная тропа», «Серебряная тропа». Судя по карте, которую я, к счастью, успела достаточно хорошо изучить, так назывались проложенные через заказник туристические маршруты.
Рядом с указателем стоял старый информационный щит – такой же, как на воротах заказника, только более старый. Он был весь в потеках ржавчины; кроме того, на жести виднелись многочисленные круглые отверстия – следы пуль или дроби. «Костры запрещены, проезд на автомобилях запрещен, установка палаток запрещена», – гласила надпись на щите. Ни слова об охоте.
Я повернула направо, и уже через несколько шагов тропа заметно сузилась. Теперь она шла под уклон, то и дело огибая довольно крупные камни, старые пни и упавшие деревья, и в конце концов привела меня к выкрошившимся каменным ступенькам, спускавшимся к берегу озера. Неровные каменные плиты, вросшие в откос, были покрыты скользким мхом.
Придерживаясь руками за ветки кустов, я спустилась к воде. Двигалась я очень медленно и осторожно – меньше всего мне хотелось подвернуть ногу. Скорее всего, мобильная связь здесь тоже отсутствовала, а место, по всем приметам, было редко посещаемое.
Заводь оказалась небольшим укромным заливчиком, окруженным березами и ивами, – самое подходящее место для подростковых тусовок. Пляж был галечный, в самом центре чернел след от костра, рядом с которым я обнаружила две пивные банки и несколько окурков. Кусок толстого бревна, очевидно, принесенный водой, служил скамейкой. Я опустилась на него и провела кончиками пальцев по вырезанным на старом дереве именам и инициалам.
С. В., Х. У., «Здесь был Танзи» и так далее. Я искала инициалы Л. Ш. – искала хоть что-то, что могло бы подсказать мне, что́ случилось с Лорен, но, разумеется, ничего не нашла.
Ну, не очень-то я и рассчитывала…
Некоторое время я любовалась тем, как солнечные лучи танцуют на воде, потом попыталась представить себе поднимающуюся из воды женскую фигуру – ажурное, как Эйфелева башня, тело, сотканное из сетей, костей и пустоты. Бр-р!.. Сдвинувшись с места, я двинулась вдоль заводи.
Не сразу, но мне удалось найти дерево с дуплом, о котором рассказывали ребята. Старую, белоснежную, как бумага, березу с узловатой, отстающей корой. На высоте футов шести от земли в стволе темнела дыра размером с кулак – самое подходящее, на взгляд подростка, место для тайника. И именно в таком месте, как мне казалось, Дженни Погремушка могла бы оставить свой дар.
Привстав на цыпочки, я просунула руку в дупло, рассчитывая найти там пачку сигарет или пакетик с травкой. Некоторое время я впустую шарила в деревянной трухе, потом мои пальцы наткнулись на какой-то гладкий и твердый предмет прямоугольной формы. Рядом с ним я нащупала небольшой бумажный сверточек.
Подцепив оба предмета пальцами, я вытащила их из дупла.
У меня на ладони лежали старая позолоченная зажигалка «Зиппо» с выгравированной на ней бабочкой и сложенный в несколько раз листок из папки на кольцах (такую тетрадь мы когда-то использовали для нашей «Книги монстров»), перевязанный грязным садовым шпагатом.
