«Некоторые да, – подумал демон. – Боятся. Не знают. Не хотят пробовать. Менять».
– Цзин Вэй? – Голос львицы, приглушенный, проник к ней сквозь энергетический барьер. Она была взволнована. – Ты в порядке?
– Демон говорит у меня в голове, – сказала Цзин Вэй.
– Правда? – протрубил слон изумленно. – И ты его понимаешь?
– Конечно! – крикнула в ответ Цзин Вэй.
«Конец жизни – плохо. Жизнь навсегда. Конец…»
Цзин Вэй догадалась, что демон пытается найти слово, но ему не удается. Поэтому он закончил просто: «не-жизнь».
– Кого убивают, те уходят навсегда, – сказала Цзин Вэй.
«Уходят навсегда, когда убиваем?» – проговорил демон у нее в голове. Она поняла, что демон подумал не только о людях, которые уходили навсегда, когда их убивали демоны, но и о себе – когда его убьет Цзин Вэй.
– Уходят навсегда, – подтвердила Цзин Вэй.
«Навсегда – сейчас», – сказал демон.
– Глупый демон! – выругалась Цзин Вэй, устремляясь к нему. Она ударила демона и отлетела назад, ужаленная чем-то, что оставило у нее на коже странное ощущение.
– Что он сказал? – закричала львица так громко, что Цзин Вэй отчетливо ее услышала.
– Он сказал: «навсегда – это сейчас».
– Бессмыслица какая-то, – пробормотал орел. – Это что значит?
– Дзен какой-то, – заметил слон. – Как и все, что сейчас тут творится.
– А еще что-нибудь он сказал? – спросила львица.
– А почему ты оттуда так вылетела? – добавил слон.
– Ты цела? – спросил орел.
– Он много всякого говорил про жизнь и про смерть, – сказала Цзин Вэй. – А вылетела я потому, что он меня укусил. И я собираюсь его убить.
– Укусил? – изумилась львица.
– Мы зафиксировали всплеск статического электричества, – сообщил орел. – Возможно, он просто ударил ее током.
– Почему вы меня не убили? – спросила Цзин Вэй, сгибая руку в том месте, где укус ощущался сильнее всего.
«Не убить. Убить – навсегда. Жить – навсегда».
– Жить – не навсегда, – сказала Цзин Вэй. – Народ умирает.
«Не наш народ».
– Мы убиваем вас, я знаю, что мы это можем, – сказала Цзин Вэй, думая, что, может быть, у нее самой не было на это никаких шансов.
«Да, – согласился демон. – Многие мертвы».
– Вы убили наш народ, – сказала Цзин Вэй.
«Ваш народ? Народ наш». – Демон словно запутался.
– Наш народ, – сказала Цзин Вэй.
– О! Семантическое противоречие! – воскликнула львица. – Цзин Вэй, похоже, демоны думают, что народ – это только они!
– Ну они и глупые! – ответила Цзин Вэй раздраженно. – Расскажите мне, как его убить.
– Мы не хотим, чтобы ты его убивала, – сказал ей орел.
– Это потому что вы тоже демоны, – вспылила Цзин Вэй, дав проявиться своему отчаянию. Она попала в ловушку к демону, которого не могла убить, и привели ее туда другие демоны, которые хотели ее съесть. Она была обречена, как и ее деревня – Янь Диньбань, его братья, сестра и родители; Чжоу Мэй Син, ее единственная подруга и ее дурацкие родители; Чжан Чэнь и все остальные – обречены.
– Это ведь пещера чудес! Почему вы мне не помогаете? – Цзин Вэй всхлипнула. Затем сделала глубокий вдох и прокричала во все горло: – О, великие владыки! Услышьте мою просьбу! Мою деревню и долину осаждают демоны, и без вашей помощи мы погибнем!
– О, великие владыки! – закричал демон голосом маленького мальчика. – Услышьте мою просьбу! Я последнее дитя, и мне не с кем играть. Телесные приходят и уничтожают моих друзей, выкапывают мои растения, уничтожают мои игрушки и ничего не слушают! Моих родителей больше нет, они пали в битве, которую я не помню. Мои сестры плачут, потому что детей больше не будет и телесные нас одолеют. Мы погибаем. Мы хотим мира. Они нас не слушают. О, великие владыки! Я призываю вас к справедливости! К состраданию! К любви!
– Что? – вскричали трое зверей снаружи.
– У тебя есть имя? – сказала Цзин Вэй, поворачиваясь к фигуре, которая теперь была окутана синим и выглядела похожей на тень очень чумазого мальчика. – Меня зовут Ли Цзин Вэй. Это значит «Птичка».
– У меня много имен, – ответила фигура мальчика. – Столько, что я все и не помню. Но твои слова… они странные, их мне трудно повторять. Как бы ты меня назвала?
– А какое имя ты хочешь? – спросила Цзин Вэй. – Мне выбирать не давали. Я была слишком мала, когда родилась.
– Я тоже был мал, – ответила фигура. – Но мне нужно имя, которое ты сможешь использовать, новое. Такое, чтобы ты могла выговорить и я мог различить.
– Ты убивал кого-нибудь в моей деревне?
– Нет, – ответила фигура мальчика. – Это другие напали, когда подумали, что вы меня забрали.
– А почему они не напали сюда? – спросила Цзин Вэй с вызовом, обернувшись на фигуры позади пузыря. – Это вы устроили, чтобы демоны напали на мою деревню?
– Нет, – ответила львица. – Мы не знали об этом, пока ты не пришла.
– Мой народ отправился бы за ближайшими телесными, – сказал демон. А потом, другим голосом, спросил: – Много их умерло?
– Не счесть! – ответила Цзин Вэй, взмахнув руками.
– Что это значит? – спросила фигура.
– Много, – сказала львица. – Можно пересчитать все пальцы на руках и на ногах, и получится только двадцать.
Мальчик выглядел больным. «Убивать навсегда».
– Да, – согласилась Цзин Вэй. – Навсегда.
– А этого ты бы убила? – спросил мальчик, указывая на себя.
– Вы же не убивали никого из моего народа, верно?
– Нет, не убивал, – сказал мальчик. – Но если бы я не пришел сюда, они бы не умерли. Мне жаль.
– То, что тебе жаль, их не вернет! – вскричала Цзин Вэй, сжав руки в маленькие кулачки.
– Мы не можем их вернуть, – сказала львица. – Но мы можем сделать так, чтобы другие не погибли.
«Навсегда? Нет».
– Почему нет? – спросила Цзин Вэй. – Вы сказали, что живете вечно – так почему нельзя это сделать навсегда?
«Потому что вы не живете вечно, – сказал демон. – Вы телесны. Вы однажды перестанете жить, энтропия вас уничтожит».
– Это уже случалось раньше? – спросила Цзин Вэй. – Те, кто подписал договор, они все мертвы?
«Мы сражаемся. Мы забываем. Мы можем умереть. Мы не можем переродиться».
– Никто не может переродиться, – сказала Цзин Вэй.
– Так, она не буддист, – пробубнил тихонько слон.
«Нет новых. Нет детей».
