– Что бы ни случилось, дорогая Люсинда, твоя душа неоспоримо, непреложно и незыблемо принадлежит тебе. Знаю, то, что я говорю, сейчас кажется тебе совершенной бессмыслицей, но обещай, что все равно это запомнишь, хорошо?
Миссис Холлинз была права. Это казалось совершенной бессмыслицей. Но Лакки все равно пообещала. Ученые открыли ящик, и Лакки испытала странное ощущение, оно исходило из глубины ее солнечного сплетения. Лакки услышала оглушительный рев и увидела яркий свет, а потом все погрузилось в темноту.
«Лакки?»
«Лакки?»
Лакки не знала, где очутилась. Она знала только то, что было очень темно.
«Прости, Лакки. Я не знал, что делать. Там было очень много людей, и я испугался».
Лакки сощурилась, ее зрение стало привыкать с слабому освещению.
«Ты спала. И ты… о, Лакки, прошу, не сердись на меня. Я этого не хотел. Мне кажется, это моя вина, но я не знаю, почему это так. Я знаю только, что ты мне нужна, Лакки. Ты мне нужна».
Лакки оглядела комнату. Подняла голову – увидела часы на стене, их стеклянная поверхность отражала желтый свет далекого уличного фонаря. Она сидела на твердой поверхности, рядом с высокой стопкой каких-то кусков ткани. На одной стене висела классная доска. Из-под закрытой двери сочился слабый свет. Рядом с окном тянулся ряд парт. Лакки сдвинула брови.
– Я в классе мистера Шоу?
«Я не знаю мистера Шоу. Я знаю только тебя».
Дракон стоял перед ней. Ее дракон. Только теперь он был крупнее. Он занимал… так много пространства. Лакки покачала головой, будто это помогло бы собраться с мыслями. Драконий хвост обвивал тело, и он держал его за кончик, прижимая его к щеке – точно ребенок, схватившийся за уголок одеяла. Чешуя мерцала в тусклом свете. В больших зеленых глазах стояли слезы.
«Я так сильно тебя люблю, Лакки. Я не знал, что еще сделать. Мне очень страшно».
– Зачем ты перенес меня именно сюда? – Она заметила, что в задней комнате вновь зажегся пульсирующий свет. И что мистер Шоу огромными буквами вывел на доске расписание до конца недели, согласно которому им предстояло повторять один и тот же проект каждый день, «ПОКА НЕ БУДУТ ДОСТИГНУТЫ ДОСТАТОЧНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ!» Но ведь мистер Шоу никогда не повторялся. Он видел в этом признак слабости. Что же случилось теперь? Мистер Шоу ходил недавно к ней домой. Зачем именно? Этого Лакки не знала. Она старалась думать как ученая. Полагаться на данные. Прямо сейчас она находилась в классе мистера Шоу, но на чем это она сидела?
«Я перенес тебя сюда, потому что здесь все началось. Или, может быть, начался только я. Я здесь, потому что это показалось мне правильным, и я не мог уйти без тебя».
Лакки вспомнила про лосося, который всегда возвращается туда, где появился на свет, чтобы там нереститься. Она знала, что другие животные поступают так же – что-то глубоко внутри заставляло их возвращаться туда, где они родились. Это же касалось и ее дракона? Он что, намеревался… сделать еще драконов? Поскольку его она создала буквально из ничего, это казалось вполне возможным. Она не была уверена, что это такая уж хорошая идея – создать множество драконов. Своего-то она любила. Но для нее было важно рассуждать как ученая.
Лакки встала, вздрогнула и обхватила себя руками, только сейчас поняв, что на ней совершенно ничего не надето. Она погрозила дракону пальцем. И вдруг поняла, что ей пришлось поднять лицо, чтобы посмотреть ему в глаза. Это каких же он стал таких размеров?
– Ты украл мою одежду? – спросила она с вызовом. – Воровать одежду – плохо. – Она знала, что ответственна за моральное воспитание дракона. А воспитывать его, поняла она, было очень сложно.
Дракон прикусил нижнюю губу.
«Твоя одежда здесь. Она просто больше не была тебе впору. Ты… ну, ты стала очень маленькой, Лакки. И я не знал, что делать».
Лакки оглянулась на огромную груду тканей и поняла, что это была ее одежда – и она возвышалась высоко над ее головой. Лакки также поняла, что стояла на лабораторном столе, который будто бы простирался во все стороны. Она нахмурилась.
– Какой у меня рост? – спросила она.
«Я не знаю, какой бывает рост. Вот такой?» – Дракон показал его лапами, но это ничуть не помогло. Лакки встала. Она не стеснялась того, что была перед драконом голая, но она знала, что одежда ей нужна. Она взобралась на горку и нашла брюки, в кармане которых, знала она, лежала бандана. Та тоже была ей велика, но Лакки сумела скрутить ее и, завязав пару узлов, надеть как платье. Теперь главное было не уменьшиться еще. Или увеличиться. Она не знала точно, как все это работает.
– Долго мы здесь? – Лакки пыталась лихорадочно соображать. Что ей было известно? Что она могла из этого заключить? Ей нужна была миссис Холлинз. И мама. Что если она уменьшилась так сильно, что исчезла? Дракон недоуменно смотрел на нее, поэтому она спросила еще раз: – Сколько времени прошло с тех пор, как мы покинули ученых?
«Я не знаю про время. Я знаю только тебя».
Толку от дракона было немного. Лакки нужна была информация. Она оглянулась на сочащийся из задней комнаты свет.
– Ты принес мой рюкзак? – спросила Лакки.
«Ты имеешь в виду вот это?» – Дракон поднял рюкзак. Тот был гораздо больше самой Лакки. И едва ли это был хороший знак.
– Ладно, ты должен его открыть. – Это действие было уже сложнее объяснить дракону с его неуклюжими пальцами и не знающему слова вроде «молния» или «лямка». Вдруг она остановилась. И склонив голову набок, взглянула на дракона.
– Погоди минуту. Твой голос в моей голове. Это ты его туда поместил или я сама?
«Я не знаю, что такое голова», – сказал дракон.
Лакки на минуту задумалась. А потом попросила:
– Закрой глаза, – и показала дракону, что такое глаза. Потом Лакки попыталась максимально отчетливо представить себе картину. Мама лежит на диване и плачет, закрыв лицо руками. У Лакки болит живот, кожу покалывает. Дракон заплакал.
«Я беспокоюсь за маму», – сказал дракон.
Лакки кивнула.
– Я тоже, – сказала она. – Ладно, теперь внимательно. – И очень старательно постаралась представить, как открывает рюкзак, находит там блокнот, потом лезет в карман и достает карандаш. А потом и точилку. Руки дракона были большие и неуклюжие, но Лакки надеялась, что он наловчится, ведь ему придется ими писать.
– Ладно, отнеси меня в заднюю комнату. Мне нужно увидеть, что делает мистер Шоу.
На следующее утро очень взволнованная миссис Холлинз вышла во двор проверить сов, но вместо них обнаружила трех драконов. Те были разных размеров: один с медведя гризли, другой с овцу, третий с ведро. Еще там было трое детей. Тоже разных размеров. Самая маленькая девочка стояла на ладони у своего дракона в платье из банданы.
– ТЫ! – воскликнула миссис Холлинз самому большому дракону. А потом прокричала что-то по-старострански. – И ты даже не спросил. Берешь то, что тебе не принадлежит, и не спрашиваешь разрешения.
