– Создания, которых общепринято называть драконами, принадлежат к особому классу внепространственных сущностей. Они способны принимать различные формы, включая классическую форму крылатых рептилий, но также могут выглядеть как обычные люди, – продолжил мистер Фитц. – Когда они принимают человеческий облик, их потусторонняя сущность скрывается и они ничем не отличаются от всех остальных горожан. Иными словами, в городе нам не на что смотреть. Мы не увидим ни рогов, ни хвостов, ни странных глаз…
– Да-да, все так, – сказал сэр Гервард, но мистера Фитца это не остановило.
– Им не обязательно иметь пристрастие к потреблению молодых дев, и они не выставляют напоказ свои клады. Они не дышат огнем, по крайней мере когда прячутся в смертной форме. Они не…
– Довольно! – вскричал Гервард, вскидывая руки в знак капитуляции и нечаянно проливая каплю чернил на оригинальный свиток, что потребовало срочных спасительных мер при помощи губки и ножа.
– Таким образом, если мы будем ходить по городу, это не даст нам ничего, кроме удовлетворения ваших чувств, которые, я полагаю, и служат истинной причиной, по которой вы хотите это сделать, а также почему вы изображаете отстающего в нашей работе с бумагами.
– О, ну хорошо, – сказал сэр Гервард, оставляя свои безнадежные попытки удалить чернильное пятно. – Как насчет того, чтобы покинуть этот затхлый альков и проверить первых семидесяти двух, которые у нас уже есть? Хорошее количество для начала, я бы сказал.
– Как только мы это сделаем, поползут слухи о нашей деятельности, – сказал мистер Фитц. – Это должно быть очевидным даже для вас, Гервард. Если дракон услышит, что Верховный Архонт одобрила расследование в отношении всех, кто имеет запасы золота на сумму более десяти тысяч статеров, он вполне может бежать в какое-нибудь заранее приготовленное укрытие, прежде чем мы будем готовы пуститься за ним. К тому же, я уверен, мне не следует напоминать вам о том, что местонахождение этого укрытия – главный предмет наших рассуждений, ибо именно там дракон спрячет свои сокровища…
– Которые Архонт заберет себе, – перебил сэр Гервард. – Я по-прежнему считаю, что нам положено куда больше, чем четвертая часть. Все-таки это мы нашли таблички в Каррилинионе…
– Мы? Минуту назад вы предположили, что дракона не существует.
– Ладно! Ладно! Но у меня уже затекают суставы, и за те два дня, что мы тут сидим, я постарел на целый год! Давайте разделять и властвовать, как возгласил Нарбоний в «Гибели множества».
– Вы знаете, что когда реальный Нарбоний на самом деле разделил свои силы, его войска были разбиты по кусочку? – спросил мистер Фитц. – А когда Киденс писала свою пьесу, она предпочла внести изменения в исторические события.
– Нет, – признался сэр Гервард. – В пьесе вся суть. Кто вообще помнит историю?
– Нарбоний был дураком, – буркнул мистер Фитц. – У него были хорошие советники, но он решил их проигнорировать, что я… в общем, я читал, что он от них отвернулся.
– Древняя история! – сказал сэр Гервард. Он хмуро зыркнул на Фитца и переменил тему, повышая голос. – Интересно, если бы мы изменили условия…
– Шестьсот семь лет назад, – пробормотал мистер Фитц, но понизив голос почти до шепота, – четыре месяца и три дня. Незадолго до полудня. После этого началась битва, и Нарбоний был убит вскоре после заката – стрелой в спину, когда пытался сбежать с поля.
– Как я сказал, – вещал сэр Гервард, – четвертая часть представляется скудным вознаграждением за то, что мы не только принесли известие об этом драконе, но и проделали весь этот нелегкий труд здесь…
– Я заточил вам новое перо, – сообщил мистер Фитц. – Прошу вас, пишите быстрее.
Сэр Гервард вздохнул, взял перо и вернулся к разложенному перед ним свитку.
– Знаете, как только мы начнем шерстить всех этих богачей, поднимется шумиха, – сказал сэр Гервард. – Они подумают, что Архонт собирается ввести новый налог. И наверняка взбунтуются.
– Не будет никакой шумихи, – ответил мистер Фитц. – Если бы вы слушали, когда я объяснял суть дела Архонт, список тех, кто обладает достаточным запасом золота, это только первый шаг – ориентир, если хотите. Как только у нас будут эти имена, нам потребуется сопоставить их с реестром родившихся, умерших и пропавших без вести, чтобы выявить какие-либо закономерности в наследственности. Это, я полагаю, укажет нам на двух-трех человек, которых понадобится изучить внимательнее. Архонтат достоин похвалы за такую щепетильность в ведении записей.
– Вы же там несколько часов трепались, – сказал сэр Гервард. – Очень скучно было. К тому же Архонт меня не любит.
– Сомневаюсь, что Архонт вообще испытывает к вам какие-либо чувства, – сказал мистер Фитц. – Она весьма разумная женщина. Прошу вас, приступайте к делу.
В комнате воцарилось молчание, прерываемое лишь редким скрипом пера, выписывающего очередное имя, пока огромный колокол в центральной башне не возвестил о том, что солнце достигло зенита и снова двинулось к горизонту. Или, как сказали бы на севере, – о том, что наступил полдень.
– Лучше бы мы просто сели за этим делом в канцелярии, – сказал сэр Гервард, в очередной раз отбрасывая свое перо. – Там просторно, и свет хороший, все записи под рукой…
– И там много юных девиц среди служащих, чтобы вы смогли испытать на них свои чары, – перебил его мистер Фитц. – Нам лучше здесь, в уединении, где никто не узнает о нашей задаче и не станет подозревать о существовании драконьих сокровищ.
– Да я сам не убежден, что дракон вообще есть! – воскликнул сэр Гервард довольно громко.
– Тише! – осадил его мистер Фитц, значительно посмотрев на дверь. Хотя та была из цельного дуба, она разбухла от редкого использования и периодических затоплений ввиду того, что кровля башни была слишком слаба против мусонной погоды Никандроса, и не закрывалась до конца. Внизу оставалась щель в три пальца шириной, поэтому стражники, очень вероятно, слышали каждое слово даже из своей комнаты внизу, и уж точно могли подкрасться по лестнице, чтобы развесить уши.
– Что? Они же Избранные Архонт, разве нет? – вспылил сэр Гервард. – Отличные солдаты. Верные. Такие сокровищами не соблазнятся.
– Гервард. Я вам уже говорил, что нам следует держать все это втайне, и вам стоило бы обуздать свою естественную склонность к общительности. А теперь, чем скорее мы примемся за дело, тем скорее его закончим.
Гервард что-то пробормотал.
– Чего?
– Я просто задумался, сколько эта задача может занять времени, – сказал сэр Гервард. – Только выразился не так многословно.
– Это вопрос разумный, – ответил мистер Фитц. – По моим подсчетам, если предположить незначительный рост вашего вклада в дело, мы закончим с налоговыми отчетами через восемь дней, и тогда сможем перейти к сопоставлению с реестрами, что потребует еще от девятнадцати до двадцати одного дня…
– Месяц! – взревел сэр Гервард. – Месяц в этой темной заплесневелой комнатенке! Я так не могу! Мне нужен воздух и свет… мне… мне нужно выпить!
