Нехотя я перестала за ним наблюдать и пошла в дом. В холодильнике стояло несколько банок диетической «Колы» и бутылок пива, которые оставил Генри. Скорее всего, Тим от них откажется, ведь он на работе и за рулем (и к тому же машет смертельной бензопилой), но я все равно предложу. Еще я поставила чайник, на всякий случай. Я заметила, что у меня немного дрожали руки – даже смешно, и вспомнила слова ведущей подкаста «Извините, что мне не жаль» – Плохой Девочки, о которой я как раз и подумала:
Не волнуйся! Ты же не должна с ним спать, боже мой! Просто немного повеселись, пофлиртуй. Поймай его взгляд, пошути, посмейся вместе с ним. Может, даже позволь себе немного физического контакта. Прикоснись к его руке, например.
Насколько это будет сложно? Я знала ответ: это будет невероятно сложно. По части флирта я была такой же отсталой, как Пол Гаскойн
[6], когда он вернулся в футбол. Я подождала, пока Тим убрался и отнес все инструменты в фургон. Потом он вошел в кухню и сказал:
– Все, готово. Теперь ваши соседи могут не волноваться за черепицу на крыше.
– Что хотите выпить? – спросила я, медленно указывая на чайник и холодильник. Тим снял свою рабочую куртку, и мои догадки насчет его фигуры полностью оправдались. У него были такие накачанные руки, что от них растягивались рукава его белой футболки, запачканной древесным соком и по́том там, где соприкасалась с телом. А под джинсами происходило еще более будоражащее движение мускулов. Просто огонь.
– Стакан воды, спасибо, – сказал он, и я поняла, что все это время снова на него пялилась.
Я набрала воды из-под крана в пивную кружку и добавила туда пару кубиков льда, жалея, что не могу приложить их к своим горящим щекам. Или к его накачанному прессу – лед сразу растает от соприкосновения с кожей и побежит аппетитной струйкой прямо к его… Шарлотта! О чем ты вообще думаешь?
– Так что вы там делали? Это очень опасно? – спросила я.
– Да ничего особенного на самом деле. Это опасно, только если не знаешь, что делаешь.
Тим подошел и взял кружку у меня из рук. Он был так близко, что я чувствовала его запах: дезодорант или гель для душа, что-то такое, и древесный запах, оставшийся на руках и на нем самом – такой сыроватый, сексуальный, мужской запах. Это опасно. Я не знаю, что делаю.
– Кем вы работаете? – спросил он.
– В сфере финансов, – ответила я, – помощником администратора в хедж-фонде в Мейфэйре. Совсем не так увлекательно, как ваша работа.
– Это не всегда увлекательно. Только иногда.
Он посмотрел на меня, а я на него. Мы долго глядели друг на друга, и в тот момент что-то изменилось. Я знала, что он понимает, о чем я думаю, и чувствует то же самое. Тихая, солнечная кухня сразу же зарядилась сексом, как будто это танцпол в клубе или номер люкс для молодоженов в отеле «Флэш».
Я ему нравлюсь, и это точно (даже если я пухлый двойник Иванки), но не знаю, что сказать, не могу придумать ничего остроумного, да и вообще ничего.
Он сделал большой глоток воды, подошел еще на шаг ближе и отдал мне кружку, не отводя глаз.
– Значит, твоя вторая половинка сейчас не дома? – спросил он.
Я послушала всего один эпизод «Извините, что мне не жаль», и то заснула, не дослушав его до конца, но была уверена, что знаю, что ведущая сделала бы на моем месте.
Она бы включила свою внутреннюю плохую девочку и ответила: «На самом деле я свободна», при этом глядя на него сквозь ресницы и взмахивая локонами.
Затем сделала бы шаг вперед, а ближе уже и некуда. Дотронулась до его руки – до места, где рукав растянулся от бицепса, и почувствовала тепло и мягкость его кожи, именно такой, какой она кажется, а под рубашкой – упругие и сильные мускулы. Она бы улыбнулась и приблизилась к его лицу, дожидаясь поцелуя, прикосновения и всего, что было бы дальше. А может, набралась бы смелости и страстно поцеловала его первая.
Но я… ничего подобного не сделала. Пошла на попятную. И услышала собственный голос:
– На самом деле он придет с минуты на минуту.
А Тим сказал:
– В таком случае мне лучше поторопиться.
Я дождалась, пока он не уехал, и упала на диван, горя от волнения. Я до него не дотронулась. Я даже толком не пофлиртовала. Но что-то я все-таки сделала – та сторона меня, про которую я уже давно забыла, очнулась ото сна. Я ожила. Впервые за много месяцев.
Боже, Шарлотта, еще немного, и ты переспала бы с арбористом!
Я решила не рассказывать об этой квазиавантюре Молли и Хлое во время бранча на следующий день. Если бы там была Мэдди, может, я что-нибудь и сказала. Даже превратила бы все это в целую историю, преувеличив сексуальность Тима и приуменьшив свою трусость. Но Мэдди не пришла, и я промолчала.
Вместо этого мы обсудили вероятность того, что парень Молли, Уильям, сделает ей предложение (по-моему, весьма маловероятно, ведь они встречаются уже несколько лет и вроде бы его и так все устраивает: Молли занимается глажкой, готовит ему ужин каждый день – зачем что-то менять?). Еще мы говорили о Гарете – новом и, похоже, идеальном парне Хлои (она познакомилась с ним в интернете, через несколько месяцев после того, как Сэм разбил ей сердце. Она впала в депрессию и так похудела, что даже не пришлось втягивать щеки для селфи на аватарку в Тиндере). А также о том, продержусь ли я всю следующую неделю, чтобы не сойти с ума и не атаковать Пирса степлером (он даже не был моим боссом, но относился ко мне как к прислуге).
И только позже, когда я уже вышла из метро, слегка навеселе от «Маргариты», я поняла, что совсем забыла о новой соседке, которая, должно быть, уже приехала. Бедная, подумала я, приехала, а дома ни души. Ладно, зато у нее был шанс походить по дому, осмотреться и решить, в какую из двух свободных комнат перенести свои вещи. Я ускорила шаг и поспешила за угол, на нашу улицу, остановившись, только чтобы погладить Снежка по его колючему белому подбородку – он сидел на стене напротив соседского дома и, судя по всему, ждал, когда вернутся его человеки. Семь часов вечера – у нас еще было время сходить в паб и познакомиться друг с другом.
Но когда я открыла дверь и крикнула «Привет! – никто не ответил. Я крикнула снова, поднялась наверх и осмотрелась. Обе спальни все еще пустовали и выглядели заброшенными. И несмотря на то, что Генри не спал в своей комнате уже много месяцев, она все же казалась нужной, пока он здесь жил – в шкафу висели его вещи, в углу стояли лыжи.
Ничего страшного. Скоро придет Тэнси, дом снова оживет, и я больше не буду болтаться здесь в одиночестве Но пока на меня навалилась депрессия воскресных вечеров. Веки отяжелели от коктейлей, выпитых во время бранча, и я чувствовала, что у меня начинается похмелье. Я угрюмо заправила стиральную машину, какое-то время постояла, уставившись на холодильник, но так и не решила, что съесть. В итоге заварила чай, взяла пачку печенья «Хобнобс» и пошла к себе смотреть «Джеймстаун» на планшете.
