– Нет, – Бьянка чуть повысила голос, чтобы уж точно все услышали, – я не об этом, а о том, что, наверное, странно идти в церковь и слышать их клятвы верности и обещания всегда быть вместе, когда сама спишь с женатым.
Ее слова повисли в воздухе как ядовитое облако. Я почувствовала, как лицо вдруг стало холодным, а потом сразу горячим.
– Не понимаю, о чем ты.
– О, а я думаю, прекрасно понимаешь. «У меня есть парень. Его зовут Майлз, он архитектор», – сказала она, передразнивая мой акцент, – это небольшая индустрия, знаешь ли. И так уж случилось, что мне довелось работать с ним над несколькими проектами, и за все это время я успела довольно хорошо его узнать. Его и Слоан, его жену.
– Они разошлись. Он переехал несколько недель назад. Они разводятся… – Из меня вылетали слова, и, произнося их, я понимала, что никто в это не поверит, включая меня.
– Чушь, – резанула Бьянка, – а потом ты скажешь, что она его не понимает и они не спят вместе. Они пытаются завести ребенка, знаешь ли. Проходят лечение от бесплодия. Я поддерживала Слоан на протяжении всего ее пути, долгого и болезненного для нее и включающего много-много секса. Слоан мне все об этом рассказывала. Полагаю, она знает, что может мне доверять.
«Если эта Слоан и впрямь так думает, то она очень плохо разбирается в людях», – подумала я. А потом осознала, что если она не догадалась, что муж ей изменяет, то это точно правда. И что я, веря каждому слову Майлза, при этом еще хуже.
Я вспомнила то ощущение власти над ним, которое чувствовала, когда он смотрел на меня, – ту опьяняющую эйфорию, которую ощущала, видя его желание, и поняла, что все это – иллюзия. Все это время власть была у него, потому что он знал, чего от меня хотел, и холодно просчитал, как это получить.
Он думал, что если скажет мне, что его брак уже расторгнут во всех отношениях и с любой точки зрения, то этого хватит, чтобы меня убедить. Но когда оказалось, что этого не хватит, он немного поднял планку и сказал мне, что он действительно расторгнут, и я как дура ему поверила. И уж точно не стала сомневаться в том, что его слова могут оказаться неправдой.
И все же теперь, когда Бьянка открыто меня атаковала, мне хотелось защититься, а значит, защитить и его.
– Он оставил ее, – пропищала я, – я была в квартире, где он сейчас живет.
Бьянка засмеялась:
– В квартире – полагаю, ты говоришь о «Фабрике»? Квартире, принадлежащей двум клиентам Слоан, которую Майлз предложил продать, потому что у него есть знакомый агент по недвижимости? Квартира, которую я все выходные готовила к продаже, чтобы помочь подруге? А я-то думала, откуда в мусорке взялась пустая бутылка шампанского и пакетики от презервативов. Маленькая шлюшка.
Я посмотрела по сторонам, на своих друзей. Все они замерли в шоке и замешательстве. Скоро, подумала я, они оправятся от шока и начнут осуждать меня так же, как Бьянка.
– Я не знала. Поверь мне, я не знала. Я думала, что он говорил правду.
Слезы, которые я сдерживала еще с четверга, после новостей от Марго, теперь уже сдерживать не получилось. Я плюхнулась на одну из двуспальных кроватей, закрыла лицо руками и заплакала.
– Я пойму, если ты больше не хочешь, чтобы я была твоей подружкой невесты, Мэдди, – говорила я сквозь слезы.
Я почувствовала прикосновение теплых рук к своим плечам. Хлоя и Молли сели по обе стороны от меня и крепко меня обняли.
– Не сходи с ума, – сказала Мэдди, – этот козел вешал тебе лапшу на уши, врал тебе и своей жене! Ты ничего ей не должна. Не ты на ней жената, а он. И он ее предал, а не ты. Да и к тому же ты не знала! Ты ни в чем не виновата. Ты – моя подруга, и всегда ею будешь, и конечно, я хочу, чтобы ты была моей подружкой невесты. С другой стороны…
Я подняла глаза и увидела, какой взгляд Мэдди бросила на Бьянку. То же, к счастью, сделала и Молли.
– Хватит драмы на сегодня, – перебила она, – Бьянка, ты не можешь не понимать, что ведешь себя ужасно. Ты что, пытаешься разрушить свадьбу своего брата? Потому что, честно говоря, мне так и кажется.
– Я… – начала Бьянка.
Но Молли разошлась по полной.
– С первого дня, как ты втянулась в организацию свадьбы, ты сделала все возможное, чтобы отстранить от дел Шарлотту, рассорить нас с Мэдди, и чтобы всем нам было тяжело и больно. О чем ты только думаешь? Если Шарлотта ошиблась и поверила всему, что наговорил ей этот козел, то это не твое дело!
– Слоан – моя подруга, – сказала Бьянка, как ребенок выпятив нижнюю губу. Ее пластический хирург, кто бы он ни был, тоже явно переборщил.
– А я скоро стану твоей невесткой, – сказала Мэдди, – родная кровь, так сказать. Так что хватит портить мне свадьбу и унижать моих друзей. Если бы мне и захотелось уволить одну из своих подружек невесты – что, должна признать, мне очень хочется сделать, – то это уж точно была бы не Шарлотта.
– Может, мне кажется, но это случайно не Чарис там на дереве застряла? – спросила Хлоя.
Бьянка побледнела под слоем макияжа.
– О боже, – завопила она, – моя малышка! Я убью эту тетку.
Потом она вспомнила, что «этой теткой» была мама Мэдди, замолчала, распахнула стеклянные двери и помчалась в сад. Никогда не думала, что можно так быстро бегать на каблуках.
– Надеюсь, она не упадет, – прокомментировала Молли.
– Бьянка? – спросила я. – Да пусть падает.
– Да нет! Бедняжка Чарис, – сказала Молли, потом поняла мою шутку, и вдруг все разом засмеялись.
Мы видели, как мама Мэдди выбежала из шатра. Они с Бьянкой одновременно добежали до дерева, и обе в ужасе посмотрели на Чарис, которая застряла на высоте полутора метров и рыдала. Мама Мэдди скинула каблуки и вскарабкалась на одну из нижних веток. Балансируя как канатоходец, она дотянулась, крепко прижала к себе Чарис и спустила ее вниз, а потом и сама грациозно спрыгнула.
– В Суррее такому не учат, – с восхищением сказала Хлоя.
– Так, – сказала Молли, когда катастрофа миновала, – мы должны были выйти еще пять минут назад. Кто-нибудь напишите Генри, что мы немного опаздываем. Нужно подкрасить Шарлотту.
– И маме понадобятся новые колготки, – добавила Мэдди.
– У меня в сумке есть, – предложила я, про себя молясь на «Гугл», – косметичка и все такое. Запасные колготки, нитка с иголкой.
– Я принесу ее из твоей комнаты, – сказала Молли, – подожди здесь.
И словно свадебный «Спецназ города ангелов», мы приступили к делу. Хлоя смыла тушь, размытую по моему лицу, и нанесла тонну консилера. Мэдди написала Генри – пару секунд перед этим размышляя, считается ли это плохим знаком, как если бы он увидел ее до свадьбы. Молли отдала маме Мэдди новые прозрачные колготки в десять ден и подпилила ноготь, который та сломала, карабкаясь по дереву.
