А еще я все больше и больше хотела в туалет. Это все из-за кофе.
Если бы я была частным сыщиком на посту, то пустила бы в ход стаканчик от кофе. Но это если бы я была в машине и у меня был член. Но у меня нет ни первого, ни второго. Я посмотрела на закрытую стеклянную дверь через дорогу и на экран. Без четверти пять.
Ну не может быть, чтобы кто-то вышел из офиса без четверти пять? Даже если бы в пять у них было совещание, они бы уже ушли. Сейчас еще слишком рано, чтобы идти домой. Я же могу отлучиться на две минутки, правда? А если упущу ее, вернусь в другой день.
Или, конечно, нет.
Я закрыла ноутбук, положила его в сумку, собрала вещи и кинулась туда, куда указывала стрелка под железной вывеской с женщиной в старомодном платье с оборками и с зонтиком в руках, надеясь, что никто не «украдет» мой наблюдательный пункт. Я прошла через несколько деревянных дверей, вниз по лестнице и потом по коридору, – черт, это что, шутка, что ли? – и наконец-то нашла дверь, которую искала.
Я воспользовалась туалетом с удивительной скоростью, помыла руки и побежала назад по коридору и лестнице в кафе.
А вот и она.
Слоан стояла у прилавка с многоразовым бамбуковым стаканчиком в руке, в который бариста, кажется, только что налил кофе, и болтала с ним, как со старым другом. Учитывая то, что ее офис находился буквально в пяти шагах отсюда, это, скорее всего, было правдой.
Я остановилась, желая убедиться на все сто процентов. Она казалась меньше, чем на фотографиях, на пару сантиметров ниже меня, несмотря на то что на ней были красные лакированные кожаные ботинки на небольшом каблуке. Благодаря поднятым наверх темным волосам она казалась зрительно выше. На секунду я задумалась, не ошиблась ли, но ее стиль невозможно было ни с кем перепутать: это приталенное черное пальто, стрелки и красная помада – я видела их на каждой фотографии жены Майлза, которая мне попадалась.
А потом я услышала, как бариста сказал:
– До завтра, Слоан, – и я знала, что делать.
Я подбежала, поймав ее, как только она дотронулась до двери.
– Извините, – сказала я, – вы, случайно, не Слоан Кэссиди? Можно с вами поговорить?
За секунду до ее ответа я поняла, что совершила две глупейшие ошибки.
Первое – это то, что я не догадалась, как работа научила Слоан отвечать людям. Все-таки передо мной была женщина, которая решала судьбу восходящих звезд. К ней, наверное, все время приставали девушки, которые и писали ей, и звонили, и твиты отправляли, и все впустую. Они надеялись, что если она их увидит, действительно увидит, – то сразу же разглядит в них потенциал и сделает своими клиентами.
Она знала, как с такими разбираться, и так же разобралась и со мной.
– Дорогуша, – сказала она, – мне нужно бежать, я жутко опаздываю. Но было бы здорово с вами поговорить! Пожалуйста, оставьте мне визитку.
Она протянула мне блестящий красный прямоугольник, но я не взяла. Она посмотрела на меня пару секунд, потом толкнула дверь бедром и вышла.
Если бы я только позволила секретарше дать мне услышать ее голос. Это и было моей второй ошибкой. Даже ее голосовой почты бы хватило. Ведь я часами слушала ее больше полугода.
Она и была Плохой Девочкой, той самой женщиной из «Извините, что мне не жаль».
Эпилог
Я откинулась назад, устраиваясь поудобнее на белых тканевых подушках, и отхлебнула из бутылки холодного пива со вкусом огурца и крыжовника. Ноги я почти полностью опустила в песок, все еще теплый, хотя солнце уже заходило за горизонт и дневная жара потихоньку сменялась нежной вечерней прохладой. В уходящем свете море напоминало мятую фольгу. Листья пальмы над головой оставляли в небе цвета индиго черные зазубрины.
Я смотрела на Ксандера, ждущего у прилавка, на его длинные загорелые ноги в мешковатых коротких джинсовых шортах. От солнца его волосы почти выцвели и стали золотого цвета, а на щеках и плечах выскочили веснушки. Как странно, что всего три месяца назад я видела его только в офисной одежде; а сейчас мне казалось, что я знаю каждый сантиметр его тела не хуже своего собственного. Я привыкла к его запаху, когда обнимаю его по утрам, к соленому вкусу его кожи, когда я его целую, и к тому, что после секса он смеется, будто мы какие-то сумасшедшие гении и только что изобрели это удивительное, приятное и бесконечное удовольствие.
Я знаю, что несмотря на то, что он уже так много путешествовал, Ксандер все еще волнуется, когда самолет попадает в зону турбулентности, и что он успокаивается, когда я держу его за руку. Я знаю, что он обожает пробовать все новое, если это только не «мертвые животные». Я знаю, что он легко заговаривает с таксистами, случайными людьми в автобусе или в холле отеля; и что если ущипнуть его у основания позвоночника, он с удовольствием вздрогнет от щекотки.
И я знаю, что он так же узнает меня: что я ненавижу запах бананов, но люблю папайю; боюсь выходить куда-либо без крема от загара SPF50+; так и не научилась плавать, но люблю заходить в воду по пояс, а потом лежать на спине, зная, что он рядом и, когда будет большая волна, всегда поставит меня на ноги. Он знает, что я люблю креветки, но ненавижу снимать с них панцирь – и чистит их для меня, хоть сам и не ест; что я люблю, когда он делает мне массаж ног, и еще больше, когда он завершает массаж и целует меня, медленно двигаясь от щиколоток к бедрам и выше.
А теперь он стоял в небольшой очереди за тем, что, судя по всему, считалось лучшим салатом из зеленых манго во всей Камбодже. Судя по количеству людей, окружавших небольшой деревянный шатер, в котором его продавали, Ксандер вернется еще не скоро, но я не возражала. Я так расслабилась, что была рада лениво ждать, наблюдать за людьми и закатом с бутылкой пива, еще на две трети полной.
Я достала телефон из своей плетеной пляжной сумки, которую Ксандер подарил мне в надежде, что я перестану терять солнечные очки и бальзам для губ, и зашла в Вотсап, бросив мимолетный взгляд на иконку Slack, который Бьянка заставила всех установить для планирования свадьбы Мэдди. Наверное, уже пора его удалить, но сейчас мне было лень. Она больше меня не ранит, и уж тем более ее облачное программное обеспечение совместной работы.
Я получила сообщение от Мэдди. Фотографию, на которой были ее длинные ноги в джинсах и ноги Генри рядом с ней. Только вот этих самых ног было почти не видно, потому что поперек них лежал самый огромный и пушистый черный кот из всех, что я когда-либо видела. Серьезно, до того как я прочитала сообщение под фото, я было подумала, что их проглотил огромный медведь.
Но Мэдди написала: «Знакомься, это Уэйн. Он переехал к нам сегодня днем, но уже нами командует».
Я ответила кучей сердечек и кошачьих мордочек и сказала, что Уэйн – лучший кот в мире, а еще скоро станет самым избалованным. Потом зашла на почту и кликнула на папку с черновиками. Я заходила туда очень часто, но так и не решалась отправить сообщение:
