Гнев горячил кровь. Грудь жгло, когда сердце лихорадочно колотилось в клетке из ребер. По спине пробежала очередная волна дрожи.
Ида застыла на месте, закрыла лицо ладонями и медленно выдохнула, пытаясь успокоиться.
Может, стоило сбежать от него? Что он сделал бы в таком случае? Он даже не знал, кто она такая. Если она просто уйдет сейчас, то он никогда не найдет ее. Да и станет ли искать? Подумаешь, два золотника потратил на нее. Это вообще не деньги!
Ида взвыла и обреченно опустилась на край жесткой кровати. Она не могла сбежать. Ее так не воспитывали. Дурацкие законы чести не позволяли оставить услугу неоплаченной. Кто их вообще придумал? Вот из-за таких глупых правил, придуманных боги знают кем и когда, многие попадали в неприятности, а кто-то и вовсе погибал!
Ида задумчиво покосилась на кошель, выглядывающий из-под подушки. Может, было бы лучше заплатить этому наглому графу? Хорошая лира стоила около десяти золотых монет, а про то, что именно эта была реликвией, дороже всего этого королевства, он и не знал. Ночлег и ужин в гостинице обошлись ему еще в пару золотников. Хоть он и заявил, что спас ее жизнь от волков, но кто в это поверит?
И все же Иде не хотелось платить этому наглецу ни медяка. Похоже, проводить его до Белого Града было действительно наименьшим из всех зол. К тому же она могла бы заработать по дороге, выступая в трактирах. Она все равно собиралась разведать, что и как с этим турниром. Но зачем этому наглому графу сопровождение до города, к которому вел прямой и самый широкий в королевстве тракт? Здесь каждый трактирщик укажет дорогу, еще и пальцем у виска покрутит, если кто скажет, что заблудился.
Все время, пока Ида натягивала на себя штаны, рубашку и дорожное платье, застегивала пояс с кошельком и кинжалом и закрепляла за спиной лиру, она обдумывала план, как бы заставить назойливого графа самого отказаться от этой затеи. К сожалению, на ум ничего дельного не приходило.
Ида обернулась, проверяя, не забыла ли чего, и вышла из комнаты, направляясь на первый этаж. Сердце волнительно застучало, когда она поймала заинтересованный взгляд графа, сидящего за щедро накрытым столом в трапезном зале. Надо было просто не подходить к нему тогда.
Глава 4
— Вот уж нет, милорд! — Ида стояла перед графом, уперев руки в бока, и гневно сверлила его взглядом.
— Другого варианта у нас нет, — он спокойно пожал плечами, хотя на его губах играла наглая самодовольная улыбка. — Либо мы едем вдвоем в одном седле, либо ты покупаешь себе лошадь.
Ида скрипнула зубами. Тратить деньги на такую ерунду ей совсем не хотелось. Хорошую клячу в этом захолустье не найдешь, только зря потратишь драгоценное золото.
— Кстати, почему у тебя до сих пор нет лошади? Ты же постоянно в пути.
— Потому что ей нужно покупать еду, оплачивать место в конюшнях, подковывать и вообще следить, — прошипела она, взбираясь в седло.
Вороной конь недовольно косил на нее черным глазом, в котором было столько недоверия, что так и хотелось ткнуть в него пальцем. Жеребец, видимо, почувствовал, что ему скоро грозит остаться слепым. Он возмущенно фыркнул, взмахнул гривой, едва не заехав шеей в ее лицо, и вдруг неестественно резко опустил голову.
Граф виновато улыбнулся и довольно сильно похлопал его по морде, придерживая за узду.
— Знаешь, более жадного человека я еще не встречал.
Он перекинул поводья через конскую голову. Затем в одно мгновение он взлетел в седло, устраиваясь позади и смещая Иду вперед. А поскольку двигаться было особенно некуда, то она фактически оказалась на коленях у мужчины.
Сердце лихорадочно заколотилось где-то у самого горла. Жар стыда прокатился по венам и опалил щеки.
Ида зажмурилась и заставила себя дышать глубоко и размерено. Ей нужно было успокоиться, иначе быть беде. Большой беде!
Граф был слишком близко. Она буквально окунулась в тепло его тела, чувствовала жар дыхания на своей шее и терпкий мужской запах с пряными нотками муската. Пряжка ремня врезалась в поясницу и, казалось, прожгла ткань дорожного платья и плаща ледяным огнем. Бедра коснулась рукоять меча, вызвав дрожь во всем теле.
— Крис, пожалуйста, это так… постыдно, — тихо прошептала Ида, сжимая побелевшими пальцами луку седла. — Давай я…
— Все хорошо, не переживай, — так же тихо ответил он, не давая ей закончить просьбу. Его губы практически касались ее уха. — Так мы намного быстрее доберемся до города у Белой Вершины.
Сердце стучало в груди как сумасшедшее. Жар волнами прокатывался по телу и оседал внизу живота, тревожа и волнуя одновременно. Лицо пылало, и даже ветер не мог остудить горящих щек.
Ида окончательно уверилась в том, что это была плохая идея, и уже была готова согласиться на покупку собственной лошади. Высказать мысли вслух она не успела.
Граф коснулся пятками боков Бравого. Конь медленным шагом двинулся вперед, словно старался показать новой всаднице, что бояться было нечего.
Вот только боялась она не того, что свалится из седла, а того, что мужчина, с которым она была знакома от силы несколько часов, достаточно фривольно обнимал ее за талию, прижимая к себе.
— Здесь направо, — буркнула Ида, когда конь приблизился к развилке на выезде из деревни.
— Давно ты здесь живешь? — спросил Крис, понукая Бравого перейти на широкий шаг.
Тряска усилилась, и сидеть стало совсем неудобно. Ида немного сместила ноги, чтобы не ударяться ими о ремни. От этого незначительного движения она буквально свалилась в объятия графа, который еще крепче обхватил ее за талию, прижимая к своему крепкому телу.
— Пару месяцев уже, — выдавила из себя Ида, чувствуя, как от стыда заполыхали уши.
— Что собираешься делать, когда обустроишь имение?
— Продолжу семейное дело.
— Откроешь гостиницу? — в голосе Криса послышался неподдельный интерес.
— Типа того, — не стала вдаваться в подробности Ида и замолчала, не реагируя на его дальнейшие попытки разговорить ее.
Он оказался слишком любопытным. Еще и прижимал ее так плотно, что она едва ли могла пошевелиться.
Сердце грохотало так гулко, что его, наверное, чувствовал даже граф. Дыхание рваными беззвучными всхлипами срывалось с губ. Ида низко опустила голову, чтобы не светить красным от стыда лицом.
Солнце плавно поднималось над горизонтом, постепенно согревая своими лучами остывшую за ночь землю. Птицы звонко щебетали в придорожном кустарнике, перелетая с ветки на ветку в попытках обогнать вороного коня, будто играли с ним в догонялки. В стороне от тракта паслись тучные стада коров и овец. В полях, не разгибая спин, работали крестьяне, и изредка до путников долетало их нестройное пение.
После обеда поднялся сильный ветер, принесший с запада тяжелые грозовые тучи. Они занесенным мечом нависли над долиной, грозя в любую минуту обрушиться ливнем. Солнце из последних сил сопротивлялось захватчикам, бросая косые лучи яркого золотистого света на землю. Вскоре свинцовые тучи закрыли его окончательно, и спустилась тьма.
