— Про ожившие трупы — только свидетельства очевидцев, — признал я. — Хотя и вызывающие доверие, у меня, во всяком случае. Зато насчёт воздействия доказательства есть, и ещё какие. Четверо Владеющих отделались легко, а вот ратники сейчас в лечебнице у матери. Мать сказала, что у них очень низкий уровень жизненной энергии, как будто они внезапно постарели. Цитирую: «Из них будто высосали жизнь». Она сказала, что она сможет это исправить, но им предстоит долгая реабилитация. Фактически им понадобилось омоложение. Семье этот поход на второй уровень обошёлся очень недёшево.
— А что Милослава сказала по поводу этих оживших трупов?
— Сказала, что все её знания и опыт говорят, что это невозможно. У трупа отсутствует обмен веществ, ему просто неоткуда взять энергию.
— Вот и мои знания и опыт то же самое говорят, — вздохнула Драгана. — Нет, Кен, я не сомневаюсь в твоих словах, просто очень уж трудно вот так сразу в это поверить. Хотя если допустить какой-то внешний источник энергии, то это звучит уже не так фантастично. Я про такое, правда, не слышала, но от этого хотя бы можно отталкиваться. А кстати — почему они решили, что это были именно трупы?
— По внешнему виду, полагаю, — пожал я плечами. — По их описаниям, эти существа выглядели именно как мумифицированные трупы, какие сохраняются в сухих склепах. На них были какие-то лохмотья, явно остатки одежды.
— Всё-таки сложно в это поверить, пока своими глазами не увидишь. Некромантия совершенно справедливо считается выдумкой.
— Вообще-то, привидения существуют, и это доказанный факт, — заметил я.
— Привидения — это просто заблудшие души, которых держит что-то незавершённое. Месть, долг, ещё что-то. Но у привидений почти нет энергии — самые сильные могут разве что издавать какие-то звуки. Иногда встречаются уникумы, которые способны даже сбросить с полки пустую кастрюлю, но это большая редкость. А для того чтобы управлять трупом, нужен совершенно другой уровень энергии.
— Ну, я пересказал тебе всё, решай сама, что это такое. А вообще — так ли это важно? Есть какие-то существа, которых очень сложно убить, если вообще возможно, и которые высасывают из людей жизнь. А трупы это или монстры — это всего лишь деталь, которая ничего не меняет.
— Ну, кое-что она меняет, но в целом ты прав, — неохотно согласилась Драгана. — Так что ты хочешь от меня?
— Разве это не очевидно? — хмыкнул я. — Помощи, конечно. Мы не в состоянии справиться с этой угрозой. И вообще — мы не отказываемся участвовать, но это всё же дело княжества и конкретно Круга Силы.
— Может, просто залить там всё бетоном? — вслух подумала Драгана.
— Ты в самом деле готова оставить такую мину под городом? — удивился я. — Кто может поручиться, что они не смогут выбраться, или что кто-то их не выпустит? Представляешь, какая замечательная диверсия получится? А сверху, кстати, детский центр будет. Для этих существ лучше и не придумать — у детей полно энергии, и при этом почти нет сопротивляемости.
— Верно рассуждаешь, — со вздохом признала Драгана. — Ну что же, будем разбираться с этим. Мы пришлём команду исследователей, которые подготовят отчёт, а потом Круг соберёт комиссию, которая и определит дальнейшие действия. А ты со своей стороны обеспечь надёжную охрану подземелий, чтобы туда ни одна живая душа не могла проникнуть.
— Вот таким классическим путём мы пойдём? — искренне поразился я. — В строгом соответствии с бюрократическими уложениями? И не будет Высших, которые пройдут по этим подвалам, уничтожая тварей очищающим пламенем или чем там ещё?
— Не говори чушь, Кен, — поморщилась Драгана. — Уж ты-то прекрасно знаешь, что мы не всесильны, и что нас вполне можно убить. Мы не полезем туда наобум. Представь, как мы будем выглядеть, если не сможем справиться, и нам придётся бежать оттуда, поджав хвост. Особенно если не сумеем удержать этих существ внизу. Весь авторитет Высших рассеется как дым.
— Тянуть время — это тоже риск, — заметил я.
— Они сидели там сотни лет, посидят ещё немного, — отмела мои возражения Драгана. — Главное, позаботься, чтобы никто про этих существ не узнал, а то вдруг и в самом деле найдутся любители диверсий.
— Мы летом планировали начать там строительство, — сделал я последнюю попытку.
— Начнёшь, начнёшь, — рассеянно махнула рукой она, уже задумавшись о чём-то другом.
Глава 19
Когда десяток госпожи расформировали и раскидали по сотне Игната Бера, Фрол Воронич попал в третий десяток второго копья. Из десятка госпожи больше никого там не оказалось, но вместе с ним в новый десяток пришло ещё двое новобранцев, так что ни у кого не возникло вопроса, откуда взялся Фрол. Новенький и новенький. Пара других новичков со значками школы Лазовича с некоторым удивлением посматривали на Воронича, но тоже вопросов не задавали. А ещё через какое-то время он стал в десятке своим, и вопрос, что это за странный новичок, появившийся непонятно откуда, окончательно потерял актуальность.
Фрол был молчуном, но определённо не дураком. Он сразу сообразил, что от болтовни ничего не выиграет, а вот потерять что-нибудь может, так что о своей истории знакомства с госпожой не распространялся. Очень скоро он убедился, что она и в самом деле его из вида не потеряла. Буквально через два месяца его вызвал сотник, и хмурясь, распорядился, чтобы он готовился аттестоваться на второй разряд. В дружине не разрешалось аттестоваться на следующую ступеньку раньше, чем через полгода, так что причина недовольства сотника была вполне понятна. И точно так же было понятно, что приказал это кто-то с самого верха — тот, кто мог не обращать внимания на правила, принятые в дружине. Здесь даже самый тупой легко мог догадаться, от кого пришёл приказ. Фрол тупым не был, и правильные выводы сделал.
Сегодня их сотня получала жалованье. Воронич, глядя на сумму, украдкой вздохнул, расписался в ведомости напротив своей фамилии и двинулся наружу, дисциплинированно козыряя встречным офицерам. Возле крыльца он остановился поздороваться с парой сослуживцев, которых сегодня ещё не видел.
— Слушай, Фрол, а чего ты так мало получаешь? — спросил его Глеб Гущин, один из новеньких, пришедший в десяток вместе с Вороничем. — Ты ведь только что на второй разряд сдал, должен больше нас получать.
Фрол поморщился про себя. В голосе Глеба прозвучала лёгкая зависть, да и сам он симпатии у Фрола не вызывал. В общем-то, ничего плохого про Гущина сказать было нельзя, просто он относился к той бесцеремонной категории людей, которые не стесняются задавать личные вопросы, и вообще любят лезть в то, что их не касается.
— Остальное мне на счёт переводят, — неохотно пояснил он. — Сестра школу заканчивает, на учёбу ей копим.
— Думаешь, хватит за учёбу заплатить? — не унимался тот.
— Не хватит, — хмуро отозвался Фрол. — Остальное придётся в банке занимать.
— Эти всю кровь выпьют, — авторитетно заявил Гущин.
