– Опуститься до чего? – процедила Лем. – До желания жить своим умом? У Маркавина спросите!
– Не смейте неуважительно отзываться о Его Величестве! – лейтенант сжал кулак.
Казалось, он готов ударить. Лем издевательски улыбнулась:
– Ну же. Вперед.
Неизвестно, что случилось бы дальше, если бы не Алеманд. На поясе лейтенанта зашипела рация:
– Лейтенант Диров, доложите обстановку.
Секунду поколебавшись, ответить или ударить, Диров взял рацию:
– Груз на месте. Открываем.
– Поторопитесь.
– Будет сделано, сэр. Связь завершил.
Он вернул рацию на пояс и снова посмотрел на Лем.
– И ни слова про осложнения… – капитан подперла стену. – В былые времена дела обстояли по-другому. Я недавно от кого-то слышала, что со временем небо сереет, трава желтеет, а достойные сыны Альконта мельчают. Похоже, это были не просто слухи…
Диров отвернулся. Потом бросил ей не глядя:
– Просто заткнитесь, – и добавил: – Продолжайте, Кейтид.
Пехотинец вновь приступил к работе.
Ящик поддался через четверть часа. Кейтид откинул крышку. Он глянул внутрь и быстро поднялся. Отступил, прошептал молитву и в почтительном жесте прижал к глазам ладони.
Диров шагнул вперед и тоже посмотрел внутрь. Глаза лейтенанта расширились, лицо побледнело. Он словно не мог поверить в увиденное и на секунду застыл истуканом.
– Немыслимо! – Диров ошарашенно повторил жест Кейтида.
Стоявший неподалеку Вильгельм наклонился вперед, чтобы рассмотреть груз. В ящике лежало кипенное, без единого украшения солнце с отпечатком трех пальцев ровно в центре. Штурман почувствовал, как дыхание застряло в горле, и с трудом удержался от богохульства.
– Капитан, мы влипли…
– Еще как, – буркнул Кейтид.
Пехотинцы заперешептывались. Диров ослабил воротник, словно ему стало трудно дышать.
– Вы должны немедленно препроводить свой корабль на «Вентас Аэрис», – произнес лейтенант. – Немедленно. Ваш… груз будет изъят со всей осторожностью и почтительностью.
– Капитан… – неуверенно начал штурман.
– Я родилась и выросла в Альконте. Мне не нужно рассказывать, что такое церковные реликвии, Виго, – она поежилась. – Я сейчас же посажу корабль на «Вентас Аэрис» до дальнейших указаний. Драгоценность заслуживает подобающего обращения.
Лем старалась говорить почтительно, хотя безопасность реликвии волновала ее куда меньше, чем безопасность команды, корабля и себя. Головоломка сложилась, и расклад выглядел как эпитафия. Единственное, чего она хотела, чтобы эта эпитафия оказалась на надгробиях Измаила Чевли и Милоша Астазии, а не «Аве Асандаро» и капитана Лем Декс.
«Уж лучше бы мы и правда попались с королевским золотом», – она убрала руки в карманы жакета, тоскливо смотря на сияющий солнечный диск.
В столице его называли Дланью, и он украшал алтарь Главной церкви Альконта на Арко́не.
Прежде реликвия никогда не покидала храм. Вор, решившийся на подобную кражу, был сумасшедшим и самоубийцей одновременно.
– Кас, – тихо попросила Лем, – балансиры… Иди, переключи их в посадочный режим.
Команда «Аве Асандаро».
Безвыходная ситуация. 5.06.2015
Согласно летописям Альконта Церковь Белого Солнца была основана 10 сентября 1342 г. В ее истоках лежат проповеди Э́лиаса Чистого, называвшего себя пророком истинного Бога, якобы явившегося служителю в сиянии полудня и наказавшего нести людям настоящую веру.
Учениками Элиаса Чистого были Арте́мий Мудрый и Ки́рий Сильный. Со временем эти три имени стали соответственно синонимами благочестия, разумного поведения и доблести.
Отсюда берут начало основные заповеди Церкви. Их тоже три.
Заповедь первая. Почитай Белое Солнце, молись Ему и изучай Его книги.
Заповедь вторая. Непрестанно развивайся, преумножай свои знания и делись ими.
Заповедь третья. Относись с почтением к предкам и заботься о потомках, храни память и славу рода и защищай его.
В «Книге Солнца» говорится, что когда Элиас увидел Бога, то от слепящего света закрыл глаза руками и пал ниц. В наши дни наложение ладоней на веки является жестом религиозного почтения.
Своему пророку Бог пообещал, что блюдущие заповеди обретут после смерти в Чертогах Солнца новую жизнь; неверующие же будут изгнаны и навсегда забыты в вечной Тени.
Взяв кусок белоснежного металла, он приложил к нему указательный, средний и безымянный пальцы и сказал: «Видишь, Элиас, эти следы? Когда их заполнит моя кровь, я вернусь, и предки встретятся с потомками».
Мария Гейц
Капитан Лем Декс покинула корабль в сопровождении лейтенанта Юстаса Дирова и двух пехотинцев: рыжего и великана. Остальным лейтенант приказал охранять Длань, а Никласу Кейтиду – команду «Аве Асандаро».
На взлетно-посадочной палубе «Вентас Аэрис» четверку встретили вооруженный отряд и облаченный в белый капитанский мундир с коммандерскими полусолнцами Леовен Алеманд. Он выглядел еще большим альконцем, чем Диров. Светлая кожа, почти снежного оттенка волосы и ярко-зеленые глаза – настолько типичной внешности высокородного аристократа следовало еще поискать.
Лейтенант отдал честь. Алеманд вежливо наклонил голову в ответ.
Капитан остановилась. Она напоминала уличного воробья: взъерошенная, потрепанная. На едва-едва загорелом узком лице с чистыми, будто отрисованными заточенным карандашом, чертами хмуро блестели серо-стальные глаза.
Несмотря на безвыходность ситуации, Лем уверенно, даже с вызовом, смотрела на Алеманда.
Пока «Аве Асандаро» заходил на посадку, капитан привела мысли в порядок и приготовилась к неприятному разговору. Прошлое прошлым, но вначале нужно было разобраться с подставой Измаила Чевли.
Десять лет назад Лем сама до предела усложнила свои отношения с королевством. Она уже сожалела, что поддалась на провокацию и высказалась насчет Его Величества Алега VI Маркавина. Ей давно стоило придушить собственную гордость и вообще забыть о том случае.
Но не помнить о нем капитан не могла.
– Добрый день, капитан Декс, – произнес Алеманд. – Мне жаль, что мы повредили ваш корабль.
– С каких пор альконские военные извиняются за то, что являются военными?
Офицер, не ожидавший подобной резкости, дернул щекой.
– Мисс! – взвился Диров, шагнув к ней; соломенная прядь упала на густые брови. – Сэр, это «дно»…
– Спокойно, лейтенант Диров, – натянуто ответил Алеманд. – Выбранное дело приводит одних на порог тюрьмы, а других – в Игорендский дворец. Капитан Декс, нам необходимо поговорить.
