Лорд Корвунд развел руками, не споря. Им обоим предстоял долгий день.
Сейчас глава Службы остро жалел, что рядом нет Романа Тенева. Секретарь мирно спал у себя дома на Арконе. Лорд Корвунд всегда мог положиться на его помощь и память. Тенев помнил все.
– Они уже едут, – добавил Гранский, глядя на дорогу.
Капитан поднялась, осознав, что разговор окончен. Алеманд открыл ей дверь.
1933
Прошло время. Эдуард полностью восстановился и овладел протезом. В памяти еще зияют лакуны, но Алхимик уже привлекает его к простым операциям, ожидая, когда альконец начнет задавать вопросы. Они не могут не возникнуть. Эдуард слишком умен, невзирая на бешеный нрав.
Однажды, вернувшись из поездки на Встречу, Алхимик обнаруживает, что горничные и лакеи избегают гостиной, и сразу понимает: дело в Эдуарде. Вспомнив вкус власти, он не дает слугам спуску.
На пороге зала Алхимик замедляет шаг и удивленно приподнимает брови. Ей доводилось видеть альконца за чтением, за письмом, но она впервые наблюдает его в роли… исследователя?
Везде громоздятся стопки книг. Журнальный столик покрыт ворохом газет, как мятой скатертью; пестреют вырезки с заголовками и снимками. Кушетка тоже завалена – заметками. Любимые шахматные фигуры хозяйки виллы прижимают часть из них. Осиротевшая доска ютится на каминной полке. Сам Эдуард сидит в кресле: глядит на открывающийся с балкона вид на Великий Океан и постукивает по подлокотнику белой ладьей.
– Вы подались в журналисты? – Алхимик опускается на диван, внимательно смотря на записи альконца: цепочки имен, дат, событий и географических названий.
Эдуард переводит на нее взгляд:
– Не люблю передавать новости. Всегда предпочитал их творить. Как, похоже, и сейчас, не так ли?
Неопределенно пожав плечами, Алхимик снимает с пояса кисет, достает спички и трубку с табаком.
– В тридцатом я по вашему поручению ездил в Харан и помог деньгами малоизвестному художнику. В прошлом году его картины превратились в символ восстания против Великого князя. В тридцать первом – отвез от вас подарок греонскому финансисту. Он вскоре обанкротился, и его экспедиция в Великий Океан не состоялась. В начале тридцать второго я выверил генеалогическую карту аристократических семей Данкеля…
– И?..
– Одна из матриархов недавно заняла пост Духовной наставницы королевства.
– Совпадения? – утрамбовав большим пальцем табак в чаше трубки, Алхимик чиркает спичкой.
– Одно, два, даже три – возможно, но я нашел десятки…
– Считаете, я обладаю Видением?
– Это не похоже на просветление, – задумчиво отвечает Эдуард. – Скорее, на точный анализ и умелую манипуляцию обществом. Вы свиваете фитиль, поджигаете – взрыв! Обвал акций, научное открытие, война или еще что-нибудь. Вы – крупный игрок с обширными связями, многочисленными союзниками, наемниками… Думаю, лишь единицы подчиненных знают вас в лицо. При этом вы такая не одна. Я заметил, после ваших долгих поездок у меня всегда много работы, словно мы каждый раз готовим новый проект…
Алхимик молча раскуривает трубку, изучая Эдуарда сквозь дым. Высокий, прямой. В глубине серо-зеленых глаз горит новая, прежде незнакомая искра. Как она упустила? Грубейшая ошибка с ее стороны… Слишком к нему привыкла… Дети меняются настолько быстро, что и не замечаешь как, хотя Эдуард – вовсе не ребенок…
– Ваша память полностью вернулась?
Он ставит ладью на подлокотник.
– Как вы поняли?..
– Без некоторых своих прошлых знаний вы не сложили бы кое-какие факты. Не чувствуете себя обманутым?
– Нет… – Эдуард качает головой. – Нет, я не оскорблен. Заинтригован. Вы – благородного происхождения, спасли мне жизнь, сделали доверенным лицом и ни разу не использовали против Альконта. Ваша… таинственная деятельность поистине завораживает. Однако зачем это все?
– Ответ довольно прост, – Алхимик откидывается на спинку дивана, выпустив к потолку кольцо дыма. – Нашему сообществу время от времени нужна свежая кровь. А мне рано или поздно потребуется преемник. Вы показались подходящим кандидатом.
Глаза Эдуарда ожидаемо вспыхивают.
– Чем занимается ваше сообщество?
– Следит за исполнением Плана Инженеров.
– Вы инженеристы? – с неприятным удивлением переспрашивает он.
– Инженеристы во многом заблуждаются, и мы им не мешаем, – отмахивается Алхимик. – Пока не могу посвятить вас в детали, но, помните, я однажды сказала: «Путешествие за Великий Океан» Петера Корницкого – не просто сказка? Он – весьма известная среди нас личность.
Эдуард кивает и, помедлив, продолжает, аккуратно подбирая слова:
– Скажите, а став… частью вашего сообщества, смогу ли я отомстить?
Алхимик внутренне торжествует, но не торопится с ответом. Эдуард действительно вспомнил все. Глупо думать, что альконец с такими амбициями и яростным нравом смирился бы с крахом своих планов. Он превратится в настоящее сокровище, когда излечится от горечи поражения.
– Обещаю, наше сотрудничество будет плодотворным.
– Тогда у меня последний вопрос, – прищуривается Эдуард. – Кто же вы?
– Мы называем себя «Организацией».
Не нужно, коммандер
Леовен Алеманд вел «эрвис» к поместью Рэма Вардида, достопочтенного графа Кадом. Сэр Андрий Гранский, баронет, и леди Амилла Келтрин поехали вперед. Доктор Мария Гейц сидела на соседнем с офицером кресле, провожая глазами поля и сады. Раннее солнце золотило пшеницу и пробивалось сквозь густую листву деревьев.
Где-то позади, в Кверкоре, лорд Корвунд докладывался Его Величеству Алегу VI Маркавину и Духовному наставнику Альконта.
Мария знала, что произойдет в доме графа.
На первый взгляд ничего не изменится. Слуги будут заниматься повседневными делами, гости – оживленно обсуждать вчерашний бал. Только Вардид внезапно отлучится куда-то с Гранским, а Аделаида запрется в спальне, сославшись на нездоровье.
В поместье объявятся новые люди, нанятые в одночасье. Дворецкому о них доложат постфактум. Со стороны новичков не получится отличить от остальных слуг, но старожилы почувствуют: те слишком пристально наблюдают за обитателями. Жизнь будет течь своим чередом.
Под присмотром.
Дорога шуршала под колесами. Бешеная погоня осталась в растворившейся ночи. Алеманд вел спокойно и ровно.
– Амилла заберет меня у поворота к поместью, – негромко напомнила Мария. – Я не могу показаться в таком виде.
– Меня встретит Бертрев. Не забудьте забрать туфли, – офицер повел плечом в сторону заднего сиденья.
Мария не ответила. Алеманд какое-то время терпел.
– Я должен перед вами извиниться, – произнес он, глядя на дорогу. – Я недооценивал вас.
