Мария Гейц
Яхта парила над скалами.
Давным-давно Венетра, воздушный город, попала в бурю и встала на якорь между двумя пиками. Дожди и оползни приковали ее к горам. Теперь покрытые мхом палубы выступали над склонами живописными полукружьями. По бортам стелились шали кустарников и вьюнков. В густых зарослях вальяжно расхаживал ветер, играя с гибкими ветвями и гирляндами цветов. Среди зелени проступали дома, белоснежные на фоне ярко-голубого неба. Каскады улиц спускались к подножиям ярусами свадебного торта. Внизу чернели фабрики, выдувая дым в тучные облака.
В восьмидесятых годах, во время Гражданской войны, горная столица серьезно пострадала. Строители восстанавливали ее два десятилетия. Она возродилась точно такой, как до бомбежек: воплощением дуэта этранейского классицизма и символизма девятнадцатого века – сказочной, миниатюрной.
Теперь ей снова грозила беда.
– Я очень рада знакомству, – доктор общественных наук Мария Гейц непринужденно убрала со лба прядь иссиня-черных волос и улыбнулась собеседнице.
Мисс Ило́на Майм, журналистка и владелица газеты «Венетрийская правда», согласно приподняла бокал и откинулась на спинку дивана. Профессор истории Джаллийской академии философии Лют Та́ргед довольно покивал. Лысый упитанный живчик донельзя потешно смотрелся в большом кресле.
– Мы вас так заждались! – воскликнул он.
– Я начала опасаться, что придется улететь ни с чем, – добавила Мария.
Она вновь посмотрела на Илону, пытаясь понять, почему та казалась знакомой.
Журналистка выглядела эффектно: высокая, стройная, с блестящими темными волосами, выразительными карими глазами и по-кошачьи мягкими чертами лица. Грациозную фигуру подчеркивал серый костюм, оживленный розовым атласом шейного платка. Впечатление портили треугольные перламутровые ногти и узкий нос с заостренным кончиком, точно у мелкого ястреба.
«Ты только притворяешься идиоткой, милая», – подумала Мария. Она чуяла хищницу.
– Нет-не-ет, мы тоже хоте-ели с вами побесе-едовать. Извините за эти заде-ержки, – Илона слегка растягивала слова.
Профессор замахал свободной рукой, демонстрируя, что совершенно не сердится.
Мария его мнение не разделяла. Они прилетели на Венетру именно затем, чтобы встретиться со знакомыми Илоны, последователями Жера́на Кернье́. Идеи этого давно покойного придворного два века назад уничтожили греонскую монархию. Сейчас кто-то использовал их, желая опрокинуть трон Его Величества А́лега VI Марка́вина, короля Альконта.
Негодяи заставили ученых прождать две недели. Доктор ощущала: время на исходе.
К сожалению, Мария не знала ни мотивов, ни целей греонской крысы по имени барон Э́мрик Архе́йм. Он украл драгоценную церковную реликвию и гонял альконцев по всему Центральному региону в ее поисках, как котят за бантиком.
Отвлекал внимание. Но от чего?
Марии предстояло выяснить.
В начале лета она и подумать не могла, что однажды вернется к жизни доктора общественных наук. Капитан Лем Декс путешествовала на своем галиоте «Аве Асандаро», промышляя мелкими перевозками.
Теперь экипаж работал на Службу государственного спокойствия Альконта.
Расследование вел старый знакомый Марии, лейтенант Севан Ленид, уроженец Гита. Он вынудил ее сотрудничать шантажом и угрозами. По мнению капитана, за подобное профессиональное рвение гитец заслужил свернутую челюсть. Однако достопочтенный граф А́льберт Ко́рвунд, глава Службы, недавно сделал команде новое предложение, поприятнее. Сейчас их работа оплачивалась.
Вспомнив знакомство с лордом Корвунд, Лем едва сдержала нервную дрожь.
Капитан мало кого боялась, но лорд обладал просветлением Звучания и мог подчинять чужую волю. Во время отчета Севан свалился в эпилептическом припадке; глава Службы заставил его уснуть, сказав одно слово.
Воспитанники Церковной школы пугали Лем. Люди шептались, что те умеют читать мысли, контролировать разум, предсказывать будущее и исцелять наложением рук, точно волшебник Эмрис из легенд о Пламень-мече.
Лорд Корвунд подозревал на Венетре заговор антимонархистов, а Корона была одним из трех великих харутов, на которых держалось государство. Еще двумя считались Церковь Белого Солнца и баланс между сельскохозяйственным равнинным Гитом, промышленной горной Венетрой и армией воздушного Альконта. Любое незначительное нарушение сломало бы отлаженный за века механизм.
Мария с ностальгией вспомнила мечту о серебристых крылышках и звании офицера Королевского флота. Она ведь почти добилась своего! Ее экзаменовал Леовен Алеманд. Отличный пилот и, увы, такой же кретин с раздутым самомнением, как подавляющее большинство альконских аристократов. Впрочем, указ об отмене женской воинской службы издал не он.
– «Причины Гражданской войны» – прекрасная книга, доктор Ге-ейц, – Илона выдернула Марию из размышлений.
– Я считаю кастовость первопричиной восстания, – невпопад ответила доктор.
Солнце заливало салон яхты, скользя по дубовым панелям, бархатным драпировкам цвета морской волны и акварелям с лазурными бухтами. Для восхитительного корабля Лют подобрал не менее изысканный интерьер.
Современная быстроходная модель. Судя по плавным обводам и высокой бизани кормового оперения, создатели вдохновлялись парусниками. Лем представила, как яхта висит над клыками скал, блестя подобно змеиной чешуе, и мысленно облизнулась. Нет вибрации балансиров, шума дизельных двигателей – романтичный этюд, выскользнувший из-под кисти художника в небо.
– Удивительно, что соотечественники признали вашу работу, – нахохлился Лют. – Здесь всегда выкручивали руки. Как джаллиец по происхождению и республиканец по убеждениям, я в гневе от методов альконцев! А будучи историком и политологом, убежден: система скоро рухнет.
– Вам будет с ке-ем об этом поговорить.
– Закономерно, что Гражданская война вспыхнула именно здесь, – продолжила Мария под изучающим взглядом журналистки. – Венетра была уникальным государственным образованием. Альконцы все разрушили.
– Вы про религиозные разногласия?.. – спросила Илона.
– Ах, вы же умная и образованная женщина, мисс Майм! – снисходительно перебил профессор. – Присмотритесь! Эдгар I впустил гитцев и венетрийцев в круг знати – и прошу! Религии Белого Солнца и Младших Богов с тех пор сосуществуют мирно!
– Кстати, – нарочито небрежно спросила Мария, – а местных устраивает, что единственный путь наверх – военная служба?
– У альконцев свои причуды… – ушла от прямого ответа Илона. – Перейде-ом же к де-елу. Все-ех устроит завтра в четыре часа?
– Безусловно, – улыбнулся Лют. – Мне не терпится услышать, как венетрийцы трактуют идеи Кернье. Его выкладки легли в основу нашей конституции!
