— Здравствуйте, Соль! Не посмел бы потревожить зря, но сейчас вам лучше бежать. Немедленно, пока они не спохватились.
* * *
Не каюта, даже не отсек, белая капсула посреди тверди, залитая неярким электрическим светом. Как раз на двоих и то если сидеть щека к щеке. Откуда взялась? Производительные силы взрывают изнутри производственные отношения.
Понс, верный сквайр.
— Дуодецим успел рассказать, что они задумали. Вас боятся выводить на процесс, слишком вы непослушны. Поэтому хотят сделать операцию, а потом объявить душевнобольной. Старались, мол, но смогли сохранить только жизнь.
— Успел рассказать? Что это значит?
— Дуодецим исчез. Будем искать, конечно, уже ищем, но надежды мало. Как же так? Мы не подмастерья, не боремся с властью, просто пытаемся защитить свои права… На станции вас быстро найдут, выход один — отправить вас на Землю. Угоню челнок, это не так и трудно.
— А вы сами, Понс?
— Меня прикроют. Вернусь и сделаю вид, будто ничего не знаю. Соль! Я не стану просить прощения, я вас предал…
— Ни слова больше, сквайр!
На этот раз она целует парня в щеку.
* * *
Когда серая пелена туч осталась позади и в глаза ударила синева, Соль почувствовала боль в сердце, а еще странную пустому. Что-то потеряла? Нашла? Забыла? Аппарат мчал к близкой уже Земле, пути назад не было, она же все пыталась понять, в чем и где ошиблась. Или… Или все сделано правильно? На войне трудно, на то и война. Соланж де Керси выполнила свой долг, как могла. Но почему на душе так тяжело, так безнадежно?
Маленький солдатик возвращался.
Глава 12, она же Эпилог
А. То, что было
Дядя Пьер. — Зеленоглазый. — Прыжок. — Ее звали Бижу. — Шейх и капитан. — Она дома
1
Дядя глядел неодобрительно.
— Вид же у тебя! Куда спешишь, полежал бы в госпитале, привел себя в порядок.
Знакомый кабинет, стол мореного дуба, фигурная гильотина для сигар, гравюры по стенам. Сюда, в министерство иностранных дел на Кэ д'Орсе его и привезли, мятого, в синяках, с пластырем на лице. Хорошо еще старую шинель, полученную взамен сгоревшего пальто, в раздевалке оставил.
Садиться дядя не пригласил, и бывший учитель устроился в кресле сам. Родственник же занимался сигарой, сперва понюхал, затем размял в пальцах и только потом в ход пошла гильотина.
Щ-щелк!
Прикуривал не от зажигалки, а от особых длинных спичек. Эстет!
— Бумаги подписал?
Анри Леконт кивнул.
— Уже. Болтать лишнего не собираюсь, и не поверит никто… Дядя, тебе уже сообщили? Кто уцелел?
Родственник поморщился, словно лимон укусил.
— Двое тяжелораненых, пока не опознали, скорее всего, солдаты. Остальные все холодные.
Анри Леконт вспомнил, как тащил к воротам Жаклин. Никаких ворот, впрочем, не осталось, равно как стен, башен и зданий. Лишь груды камней, а кое-где даже их нет. За исчезнувшим шлагбаумом гладкая черная плешь, блестящая и ровная, словно стекло. Лагерь с ангаром сгинул без следа, только на берегу реки лежала сорванная башня от танка. За рекой догорал Клошмерль. Пахло гарью, к которой уже примешивался сладковатый дух разлагающихся плоти.
— А дядя Жорж?
Дядя Пьер пожал плечами.
— Наверняка вместе с остальными. Кларе, тетке твоей, пока говорить не буду, все равно они в последние годы почти не общались.
Отцовские братья внешне очень похожи, но Пьер, самый старший, выглядит куда как солиднее. И неудивительно, одно дело крупный чиновник из министерства, совсем другое провинциальный профессор, игрок и алкоголик.
— Вот что, бездельник, если все ясно, катись. Денег на такси дать?
Племянник покачал головой.
— Не спеши, дядя Пьер. Подписку я уже дал, поэтому хочу знать…
— Знать? — из-за стола послышался возмущенный вздох. — Через пятьдесят лет и то может быть. Потребую все засекретить минимум до 2039 года. Что неясно? Франция подверглась нападению, мы защищались.
— Так это инопланетяне? — не выдержал бывший учитель. — Настоящие?
— Настоящие, Анри. Планета Клеменция, которую у нас именуют почему-то Аргентиной.
Бывший шеф объекта растерянно потер лоб.
— А ты?
— А я возглавляю группу экспертов, фактически наш генеральный штаб. Военные в данном вопросе не слишком компетентны. Почти половина моих сотрудников тоже инопланетяне, эмигранты. То, что такой штаб существует, враг узнал и попытался найти. Мы и организовали Этлан.
Бывший учитель встал.
— Объект во главе с профессором Леконтом и его племянником. Много шума, много блеска… Летающая лодка, как я понимаю, инопланетная?
Дядя Пьер махнул рукой.
— Иди уж!
Анри Леконт вначале не понял. То есть как? Просто взять и уйти? Внезапно он осознал, что ничего более важного в его жизни не было — и уже не случится. Завтра замок Этлан покажется сном из тех, что иногда приходят перед рассветом. Страшно, жутко, но все равно манит.
— Дядя Пьер! Войну хоть мы выиграли?
Ответа не дождался.
* * *
Новое пальто он так и не купил, компенсацию и командировочные обещали выплатить чуть погодя, наличных же хватало только на такси и на всякие мелочи. К Мари-Жаклин не пускали, но врач сказал, что в целом все в порядке, однако нервы придется подлечить. Сейчас ей укололи сильное снотворное, поэтому лучше не беспокоить. Родителям сообщили, едут.
Анри Леконт представил встречу с Вальяном-старшим и поспешил на выход. Бритву и зубную щетку, сгинувшие в замке, решил купить по дороге, если денег хватит. Следовало как-то жить дальше, однако он чувствовал, что еще не готов. Успокаивало то, что в квартире на Монмартре его ждут две бутылки красного. Неприкосновенный стратегический запас, как чувствовал, купил за день до отъезда.
* * *
— Добрый день, мсье Леконт!
Рассудив, что день, пожалуй, уже кончился, обернулся.
— Добрый вечер, мадемуазель Грандидье!
Девочка с чердака курила, сидя на подоконнике. Рядом пристроилась пустая банка из-под тушенки, служившая пепельницей.
Подъезд, площадка между вторым и третьим этажами. Курит, еще ладно, но почему именно здесь?
— Вас, значит, не убили? Я рада, честно.
И тут он вспомнил. Жертюд — племянница майора! Наверняка она уже знает.
— Пока еще ничего не ясно, — заспешил он. — Идут спасательные работы, может быть…
