Книга Охота на тень, страница 17. Автор книги Камилла Гребе

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Охота на тень»

Cтраница 17

Тогда Бритт-Мари было бы по силам всё, и даже немного больше.

Но как найти преступника в отсутствие свидетелей и улик? И каким образом она, Бритт-Мари, которой доверяли лишь перекладывание бумажек, могла бы помочь Ивонн Биллинг, распятой женщине?

Отпирая входную дверь, она вдруг вспомнила слова Фагерберга:

— Супруг жертвы, некий Карл Карлссон, был осуждён за убийство, так что совпадения с нашим сегодняшним случаем должны быть чистой случайностью.

Уверенность в его взгляде подтверждала сказанное. А если уж Фагерберг, всю свою жизнь прослуживший в полиции, уверен в том, что преступник был схвачен, значит, так оно и было.

— Ау! — воскликнула Бритт-Мари, войдя в прихожую.

Не дождавшись ответа, она скинула туфли и прошла в гостиную. Там работал новый цветной телевизор, и Бритт-Мари узнала музыкальную тему сериала «Линия Онедина». [12]

На ковре перед телевизором сладко спал Эрик, засунув в рот большой пальчик. Бьёрн лежал на диване и раскатисто храпел. На столе валялись две смятые банки из-под пива и стояла пустая четвертушка из-под креплёного вина.

Бритт-Мари выключила телевизор ровно в тот момент, когда могучий нос парусника прорезал толщу воды, а капитан поднял к небу свой секстант.

Бритт-Мари ощутила, как в ней поднимается волна гнева. Ей до смерти захотелось ударить Бьёрна по лицу, но она этого не сделала. Вместо этого она аккуратно подняла Эрика с пола и тихонько отнесла в кроватку. Стащила с него штанишки. Проверила подгузник — по крайней мере, он оказался сухим. Пощупала лобик — вдруг температура? И наконец прикрыла сына собственноручно сшитым лоскутным одеяльцем. Потом сгребла пивные банки, окурки и пустую бутылку в кучу, вытерла старый тиковый столик посудной тряпкой — той самой, серый оттенок которой напоминал ей о слезящихся глазах инспектора Кроока — и распахнула балконную дверь, чтобы поскорее выветрить застоявшийся дух табачного дыма и спирта.

Напоследок она подошла к Бьёрну, с большим трудом придала ему полусидячее положение и взвалила его руку себе на плечи.

— Вставай, — коротко сказала она. — Тебе лучше пойти лечь в кровать.

Бьёрн зачмокал губами и замотал головой.

— Они себе не представляют… — невнятно пробубнил он. — Я вообще-то могу с закрытыми глазами отличить G325 от Y37.

— О чём ты?

Она рывком поставила Бьёрна на ноги. Чтобы удержать его, Бритт-Мари приходилось напрягать каждый мускул в теле.

— G325, — бормотал он, делая неловкие, вихляющие шаги.

— Не понимаю.

— Стеклоочиститель. Дворник. С продолговатым рычагом. Я… Я… могу разобрать машину и собрать её заново с закрытыми глазами. И… Но… Всё, что они могут — просиживать там свои жирные задницы и считать деньги.

Бьёрн затих, но через мгновение пронзительно завопил обиженным голосом:

— Мои деньги! Меня выгнали.

Бритт-Мари замерла. Он что, потерял работу? Как же им теперь быть? Он поэтому два раза за день напился до бесчувствия? Бритт-Мари стала обдумывать, как припереть Бьёрна к стенке, но быстро оставила эту идею — бесполезно было ждать от него осмысленных слов сейчас. Так что она довела Бьёрна до кровати, где с облегчением отпустила. Потом ушла в гостиную, опустилась на диван и стала слушать, как дождь барабанит по подоконнику.

Голова раскалывалась, в глазах щипало, желудок скрутило. У Бритт-Мари с самого утра не было во рту ни крошки, но единственное, что оставалось сейчас, — парализующая усталость. Каждая мышца, каждая клеточка в её теле ныли, и Бритт-Мари ощущала всепоглощающее бессилие. Но за маской вселенской усталости пряталось другое чувство — более сильное, и гораздо более пугающее.

Бритт-Мари обвела комнату взглядом. По полу были разбросаны игрушки, с диванного подлокотника свисала кофточка Эрика.

Ей вспомнились мамины слова.

Счастье так хрупко.

Когда Бритт-Мари была маленькой и они ещё жили в Эншеде, в доме по соседству с ними жила одна семья. Это был белый деревянный дом с зелёными наличниками и тёмно-голубым фундаментом. Как была их фамилия? Лундин? Кажется, да.

У Лундинов было двое детей — Фредрик, ровесник Бритт-Мари, который в детстве переболел полиомиелитом и мог передвигаться только в инвалидной коляске, и ещё Франс, младшенький, который страдал от тяжёлых приступов астмы, и к тому же был немного не от мира сего, как говорил папа.

Папа ещё говорил, что ему жаль Лундинов — такое несчастье, когда сразу двое детей больны.

Но вот однажды ранним мартовским утром в начале пятидесятых всех разбудила пожарная сирена. Сцена, которая предстала их глазам, заставила всех изменить свои взгляды на истинное горе.

Дом Лундинов горел ярким пламенем, и к рассвету от него остались лишь несколько обугленных брёвен да голубой фундамент.

В пожаре погибла вся семья.

«Да, счастье и вправду хрупко», — согласилась Бритт-Мари, и в ней вновь поднялась волна злобы. За несчастья и болезни человек не в ответе, но как можно допиться до того, чтобы потерять работу и рисковать семьёй?

«Нам нужно всё прояснить, — подумала она. — Нужно поговорить друг с другом, откровенно поговорить. Нужно быть честными и ответственными, ради Эрика. Я поговорю с ним завтра, попытаюсь до него достучаться. И ещё нужно спросить его, куда пропали деньги из портмоне, даже если он разозлится».

Но утром Бритт-Мари обнаружила у Бьёрна букмекерские купоны, и поняла, что время задавать вопросы упущено.

Купоны лежали в кармане джинсов Бьёрна. Они обнаружились, когда Бритт-Мари подняла джинсы с пола ванной, где они валялись, сброшенные подобно змеиной шкуре. Бритт-Мари догадалась, что Бьёрн не смог натянуть джинсы обратно, после того как посетил туалет, поэтому просто оставил их лежать на полу. Когда Бритт-Мари подняла их, она услышала, как в кармане что-то шелестит, и инстинктивно запустила туда руку — Бьёрн частенько засовывал банкноты в карман, а Бритт-Мари по незнанию стирала их вместе с джинсами — и вытащила несколько маленьких квитанций.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы разобраться, что именно она держала в руках. Конечно же, она слышала о новом тотализаторе — V65, — но Бьёрн ведь обещал никогда больше не играть на скачках! После того случая, когда он проиграл всю свою месячную зарплату. Если бы тогда она не носила под сердцем Эрика, Бритт-Мари, наверное, ушла бы от него.

Смяв купоны в кулаке, Бритт-Мари ворвалась в комнату, где ещё спали Бьёрн с Эриком. Она влепила спящему Бьёрну пощечину такой силы, что его голова мотнулась на подушке в другую сторону.

Он вскочил с кровати.

— Какого чёрта? Ты совсем рехнулась?

— Что это такое?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация