Металась я и мысленно. Сердце сжималось от осознания того, что всё кончено. Желание всё вернуть и всё закончить разрывало на части.
Днем было легче, я пыталась отвлекаться разными видеоурокам и мастер-классами по работе, которые смогла найти в сети. Слушала музыку, даже пыталась рисовать.
Но ночью… Я практически не спала все эти дни, потому что монстр-отчаяние не хотел исчезать, не измучив свою жертву как следует.
Да, решение я приняла: развод. Но почему-то не хватало ни моральных, ни физических сил претворить этот выбор в жизнь. Как будто я всё еще чего-то ждала, какого-то события, которое поможет понять: Алина, это оно, теперь нет пути назад.
***
Я проснулась от звука входящего сообщения. Голова трещала — уснула только под утро. Натянув одеяло повыше, я схватила телефон. Тело пробила мелкая дрожь, липкий страх окутал с ног до головы.
Подсознание кричало: не смотри, отложи телефон! Словно знало больше меня.
Но я, конечно же, не послушала.
Сердце пропустило несколько ударов, а потом понеслось вскачь. В ушах зазвенело. Я смотрела на фотографию Геры и Карины. Он спал на животе, положив правую руку ей на талию, а она вытянула левую руку вверх, чтобы сделать селфи. И лежали они на нашем диване…
Безусловно, я могла бы подумать, что это старая фотография, если бы не одно но. Очень большое но… Маленькая татуировка в виде знака бесконечности на запястье Геры, которую он сделал год назад. А ниже фотографии сообщение: «Как тебе спалось? Нам вот отлично!»
И если до этого мое сердечко еще предательски верило и надеялось, что всё можно вернуть, то теперь просто замерло, закаменело и покрылось трещинами…
Я выронила телефон из рук и застыла, уставившись в стену.
В таком состоянии меня и нашла Наташа — она зашла позвать на завтрак. Ей пришлось с силой потрясти меня за плечи, чтобы я вышла из этого оцепенения и сфокусировала более-менее осмысленный взгляд на ней.
— Что случилось? — с тревогой в голосе спросила подруга.
Я вместо ответа просто протянула ей телефон.
— Вот козлина! — воскликнула Наташа и прикрыла рот руками.
— Да ладно тебе, — усмехнулась я, — козлина и есть… Это ты еще мягко…
И снова расплакалась. Если бы за слезы давали деньги, я бы уже миллионером стала… Жаль, что слезы вместо облегчения и денег давали разве что опухшие красные глаза.
В полном молчании мы пошли на кухню и сели за стол. Влив в себя пару кружек кофе и без желания поковырявшись вилкой в тарелке с яичницей, я собиралась снова отправиться в спальню и забаррикадироваться там, как Наташа воскликнула:
— Так, хватит предаваться унынию! Я точно знаю, что тебе поможет!
Я подняла бровь и даже изобразила некое подобие заинтересованности, хотя интересно мне не было. Что она может предложить такого, что сотрет эту фотографию из памяти?
Наташа отправила меня в душ, а когда я вышла оттуда, сказала:
— Я уже обо всем договорилась, нас ждут. Собирайся. Только надень джинсы и высокие кроссовки.
Я понятия не имела, что задумала подруга, но хуже ведь не будет, так?
***
Через несколько часов мы стояли у здания с вывеской «Расфигачечная».
Э-э-э… Что это? Я в недоумении переводила взгляд с Наташи на вывеску и обратно.
— Сама всё увидишь, — улыбнулась она, ответив на немой вопрос.
И повела меня внутрь.
Нас встретил молодой парень лет двадцати пяти.
— Я Иволгина, звонила вам несколько часов назад… — представилась Наташа.
— Да-да, я понял. Проходите, одевайтесь. — И махнул рукой в сторону железной двери.
Рядом с дверью стоял стол, на котором лежали… бейсбольная бита, лом, кувалда и молоток. А на кресле — перчатки, очки, каска и комбинезон.
— Что это? — нахмурилась я и посмотрела на Наташу.
— О, тебе понравится! Это комната гнева. Так называемая расфигачечная, тут можно крушить и ломать всё, что хочешь. Это именно то, что тебе нужно. Выпусти своего психа наружу, Алин, — подмигнула мне подруга.
Я застыла на месте. А потом поняла: Наташа права, пар выпустить нужно. И эмоции выплеснуть тоже — я чувствовала, что их настолько много, что скоро польются через край и захлестнут меня с головой.
Я переоделась, вошла в комнату и… уронила биту. Та жалобно стукнулась об пол.
На экране старенького телевизора висела фотография… Геры. Как и на компьютерном мониторе. И на зеркале тоже.
В целом комната была обычной, правда, достаточно большой. Тут тебе и кресло, и стол со стопками тарелок. И уже упомянутые телевизор и компьютерный монитор.
Одна стена была кирпичной, видимо, в нее надлежало кидать тарелки.
Как Наташа успела устроить это всё буквально за несколько часов, я не понимала. Но была ей благодарна. Присев на кресло, я задумалась, уставившись на фото Геры на телевизоре. Она вырезала его счастливую физиономию из нашего общего снимка — кадр сделали прошлым летом, когда я, Гера и Наташа с мужем ездили в бухту Инал на несколько дней.
И тут вдруг по комнате разлилась музыка. Быстрая, ритмичная и энергичная — под стать заведению и тому, что тут должно происходить.
Я прищурилась, схватила биту и со всей дури ударила ей по монитору. На пол посыпались осколки. А я почувствовала: мне стало чуточку легче.
— Ненавижу! — Еще один удар по монитору.
— Предатель! — Дыщ по зеркалу.
— Как ты мог?! — Бах по телевизору.
— К чертям всё! — Стул об стену.
— Пусть у тебя любилка отсохнет! — Тарелка за тарелкой летели в кирпичную стену.
— Развод! — Я рвала на кусочки фотографию Геры, скрипя зубами.
С каждым ударом голова становилась яснее, а план дальнейших действий вырисовывался будто сам собой.
Минут через сорок я, раскрасневшаяся, вышла из комнаты, тяжело дыша. Физически очень устала, но ноющие мышцы — ничто по сравнению с тем облегчением, что я испытала. С плеч как будто гора свалилась.
Я переоделась, обняла подругу, а потом достала телефон, переслала Герману утренний «сюрприз» от Карины и добавила: «В пятницу встречаемся у загса. Подаем на развод».
Глава 15. Ветер перемен
Алина
Несмотря на солнечную погоду, настроение было под стать сильным порывам ветра — то стихавшим, то неожиданно чуть ли не сбивавшим с ног.
Выглядела я скорее как пугало с всклокоченными волосами, хотя утром сделала красивую укладку. Сильный ветер кружил в воздухе какие-то бумаги, песок, пыль, заглядывал под юбки девушкам… Хорошо, что догадалась надеть брюки.
