А девушка вскочила со стула, на котором сидела, округлила глаза. Какой невинный, испуганный, а главное — покорный взгляд… Жаль только, что этой покорности добился не я.
— Я… простите, уже ухожу! Остальные девочки уехали, а у меня такси отменилось, никак вызвать не могу. Извините, что задержалась… — лепетала она, будто оправдываясь.
«Не стоит извиняться, милая, я рад, что ты еще тут».
Тут же представил, как расстегиваю молнию ее летнего платья без бретелек, и оно падает к ее ногам. А потом она…
Я сглотнул, шагнул внутрь и закрыл за собой дверь.
***
Я вернулся домой поздно ночью, по пути вспоминая, как провел время с податливым «столом». Правда, на ее месте представлял Алину, даже пару раз назвал ее так.
Решил заглянуть к Алине в спальню. Вопреки ожиданиям, свет там еще горел. Зашел без стука — я в своем доме, могу заходить к ней когда хочу. О чем, кстати, сразу ее оповестил. До сих пор помню ее сверкающий взгляд.
Алина сидела в кровати с книгой в руках.
Я подошел ближе, а она вдруг откинула книгу, натянула покрывало чуть ли не до носа и начала отодвигаться к другому краю кровати. В глазах застыл ужас.
Нет, совсем не ужас мне от нее нужен. Жаль, что не получилось ее добиться обычными методами. Хотя… не жаль. Так намного интереснее, как оказалось.
Губы Алины вдруг задрожали.
«Она за кого меня держит?!»
— Не бойся, дорогая, насиловать я тебя не собираюсь. Мне это не нужно. Ты сама покоришься и приползешь ко мне на коленях. И зуб даю, дольше месяца мне ждать не придется.
Я развернулся и вышел из комнаты.
Глава 54. Личный тренер
Алина
«Ты сама покоришься и приползешь ко мне на коленях…»
Лебедев давно ушел, но эти слова, словно осколки разбитого стекла, впивались в разум всю ночь.
Я просыпалась несколько раз в холодном поту, с дико стучащим сердцем: раз за разом снился Игорь. Он подходил к моей кровати, злобно скалился, а потом превращался в огромного рычащего добермана и прыгал на кровать, нависал надо мной. Из его зловонной пасти капала слюна. При этом я не могла даже пошевелиться, объятая ужасом, лишь безмолвно наблюдала и ожидала, когда его клыки вонзятся в мое горло.
В шесть утра поняла, что уснуть уже и не получится, и просто валялась, уставившись в потолок.
«Дольше месяца ему ждать не придется, видите ли. Хрен тебе, Дуриан вонючий!»
Постоянно ругала себя за то, что не разглядела в нем психа, — как-то не хотелось верить в то, что именно я стала причиной того, что его крыша начала подтекать, а до этого он был пай-мальчиком. Хотя кто его знает… Просто такие вещи, как правило, с бухты-барахты не берутся, ведь так? Может, я стала спусковым крючком, а предпосылки уже имелись? Как будто костер развели давно и только и ждали, когда кто-то бросит спичку. Вот я и бросила. Точнее, стала этой самой пресловутой спичкой. В общем, вопросов было больше, чем ответов.
Вот тебе и денежный мешок. Лучше в шалаше жить, чем с таким неадекватом. А ну как в следующий раз не понравится, как вилку держу или, того хуже, и вовсе не ту вилку возьму… Вспылит, напустит в свой бассейн крокодилов и заставит с ними купаться. Нет, он, может быть, потом и пожалеет, но только от меня уже мало что останется.
«Бррр…»
Я передернула плечами, представив такую картину.
Нет, надо что-то делать. Герман, конечно же, старается — я верила в это всем сердцем, но за несколько дней ничего не придумаешь, учитывая, что поездка в бутик и салон красоты явно стала моей первой и последней вылазкой в свет на ближайшее время. Игорь так и сказал: «Тут полно места и свежий воздух. Чего тебе еще надо».
И правда, чего?
«Что же делать?»
В отчаянии я закусила губу, вскочила с кровати и начала мерить спальню шагами. Даже тут не чувствовала себя в безопасности — насколько это возможно, разумеется — ведь Дуриан мог войти когда заблагорассудится. Чем и воспользовался.
И тут я хлопнула себя ладонью по лбу.
«Бинго!»
Сегодня же первое занятие с личным тренером! Напишу записку и попрошу передать ее Герману, пообещаю отплатить, как только выберусь. Ну тренер же живой человек, должен хотя бы выслушать? А так как он будет рядом, я в несколько «приходов» поведаю свою историю. И внимание не привлеку, и помощи попрошу.
Я улыбнулась сама себе и принялась продумывать записку: она не должна быть большой, чтобы никто ничего не заметил.
***
— Здравствуйте, Алина! — поздоровался со мной накачанный мужчина лет сорока, когда я вошла в спортзал. Его лысина блестела так, словно он ее полировал как минимум неделю. Впрочем, меня интересовала не его лысина.
— Я Алексей, ваш тренер, — представился он.
Пока Алексей рассказывал мне, кто он и чем сможет помочь, я рассматривала спортивный зал и подмечала, где висят камеры.
Бравые охранники в количестве двух штук стояли на входе.
Сам спортивный зал был оборудован так, словно собирался принять как минимум человек двадцать. Одних беговых дорожек я насчитала целых пять.
Давно поняла: Игорь словно стремился кому-то что-то доказать, всё у него было с приставкой «пере». Вот и тут перестарался.
Алексей начал расспрашивать меня о здоровье и питании, чтобы исключить упражнения, которые могли навредить, и оценить мой уровень подготовки.
Я, кажется, даже слегка покраснела. По крайней мере, щеки точно горели. Какая там подготовка… Скорее, почти полное ее отсутствие. Спортивной назвать меня было сложно. Бег по утрам — вот и весь спорт в моей жизни.
Но быстро взяла себя в руки — у меня важная задача.
Когда тренер взял в руки сантиметровую ленту, чтобы сделать замеры, я начала быстро шептать:
— Алексей, пожалуйста, продолжайте делать то, что делаете, ведите себя так, будто ничего не происходит.
Мужчина вздрогнул, уставившись на меня, но быстро взял себя в руки и слегка кивнул.
— Я хочу попросить вас передать записку одному человеку. Это очень, очень важно, от этого зависит моя жизнь. Игорь Лебедев, который вас нанял, держит…
Слова так и застряли в горле. Я смотрела, как открылись двери, как Дуриан и охранники неслись к нам.
Алексею скрутили руки за спиной и поволокли из зала.
Я осталась наедине со своим похитителем.
Стало так тихо, что слышала биение собственного сердца. Кровь схлынула с лица, и я ничего не видящими глазами уставилась на Игоря.
«Убьет…»
Дуриан подлетел ко мне и отвесил такую пощечину, что моя голова резко дернулась и я не устояла на ногах.
