Проследив за его взглядом, я обомлела: в зале появились три жуткие старухи-гречанки, да не просто так, а с подарками. Они вошли не через главный вход, охраняемый магами, а через боковую дверь, расположенную возле бара. Охрана, стоявшая возле этой двери, куда-то исчезла. Один из барменов — роскошный парень в тропическом шлеме и шортах цвета хаки — при виде старух замер и пролил на стойку полбутылки виски.
— Ничего себе клиенты, — сказала голова. — Ладно, а вы слышали анекдот о парне, который больше не мог платить своему экзорцисту? Знаете почему? Он в него сам вошел. Ха! Смешно?
— Совсем не смешно, — сказал Марлоу, разворачивая салфетку.
— Эй, постой! У меня таких анекдотов целая куча! Слушайте, вот, например…
К счастью, плотная салфетка заставила голову заткнуться, иначе я бы зашвырнула ее через весь зал куда-нибудь в угол.
К нашему столику подошла Дейно, улыбаясь во весь свой беззубый рот.
— Денрожден, — сказала она, сияя улыбкой и явно гордясь собой.
Я впервые слышала, чтобы грайя говорила по-английски! Я бы тоже гордилась ею, если бы в качестве подношения она не брякнула на столик ведро, полное каких-то кровавых останков.
Я со страхом взглянула на Марлоу.
— Пожалуйста, скажи, что это не…
— Нет, это не человечина, — сморщив нос, ответил он. — Похоже, это говядина.
Подошла Пемфредо и пристроила рядом с ведром сложенную кульком газету, полную игральных фишек. Среди них не было красных и голубых, которыми я обычно пользовалась, большинство были черные и даже несколько пятисотдолларовых пурпурных. Бросив беглый взгляд на фишки, я прикинула: где-то на четыре тысячи долларов. Я в ужасе зажмурилась — только полиции мне еще недоставало! Решив не отставать от сестер, Энио торжественно поставила передо мной огромный торт, покрытый чем-то скользким и зеленым; скорее всего, это была глазурь. Я предпочла не спрашивать, почему от торта пахнет соусом песто.
Выпив остатки моего коктейля, Дейно наполнила кокос щедрой порцией крови и внутренностей. Затем сунула мне его под нос и с широкой улыбкой произнесла:
— Денрожден!
Я сжала губы, чтобы не рассмеяться.
— Зачем они это делают? — спросила я Марлоу, тот с отвращением наблюдал за грайей. Вампиры не пьют кровь животных. Она ничего им не дает, и многие из них даже питают к ней отвращение.
— Думаю, они подносят тебе дары. В древности жертвоприношения считались обычным делом. На твоем месте я бы радовался, что в твою честь они не вздумали зарезать девственницу прямо на нашем столике. Наверное, в Вегасе просто нет девственниц.
— Ха-ха. А что мне делать с…
Больше я ничего не успела сказать. Если бы я внимательней смотрела по сторонам, то заметила бы, что зомби Элвис внезапно прервал выступление и зачем- то полез со сцены.
Марлоу вскочил на ноги.
— Немедленно убери ведро!
Я беспомощно оглядела зал, полный туристов.
— Куда?
Расшвыряв кинувшихся к нему охранников, Элвис двинулся к нашему столику, не спуская голодных глаз с кровавого ведра. Один из охранников, рослый крепыш, схватил Элвиса за плечо и хотел повернуть к себе, но лишь окончательно сбил с него парик, под которым обнаружились развороченные мозги. Думаю, что колдуны вуду из штата Казановы немного недосмотрели и плохо подлатали своего «пациента». Это была их ошибка.
При виде жуткого зомби с серым лицом и отвисшей челюстью, да еще с обнажившимся кровавым месивом на голове, клиенты, сидевшие за передними столиками, вскочили со своих мест. Послышались крики, звук падающих стульев, и публика ринулась к выходу. Те, что сидели далеко от сцены, решили, что это часть представления, и принялись горячо аплодировать. Не знаю, что они подумали, когда Элвис, на ходу проглотив закуску, решительно взял курс к основному блюду.
— Кэсси! — долетел до меня слабый крик Билли. Я оглянулась по сторонам, ища его глазами, но и общей суматохе ничего нельзя было разобрать.
Марлоу хотел оттащить меня в сторону, но я потеряла равновесие и упала. Пытаясь удержаться на ногах, я уцепилась за столик; в этот момент Элвис добрался до ведра. Дейно завопила и схватила ведро, вырвав его из рук зомби. От ее резкого движения кровь выплеснулась и залила столик, представлявший собой обычный стеклянный круг, установленный на ухмыляющейся резной фигурке тики. Брызги крови полетели на прекрасное платье, одолженное мне Француазой; схватив салфетку, я принялась его вытирать, но меня остановил рассерженный вампир.
— Не надо! — крикнул Марлоу и дернул меня за руку. — Уходим, скорее!
В зал хлынул отряд вооруженных магов.
— Куда? — взвизгнула я.
— Ты что, не можешь переместиться?
И тут до меня наконец дошло, что теперь у меня нет никаких причин отказываться от использования своей энергии. Я пифия, нравится мне это или нет. Я кивнула; но в тот момент, когда я начала создавать в своем воображении образ улицы подальше от казино, послышался отчаянный вопль Билли.
— Билли! К нам, скорее! — крикнула я.
— В чем дело? — спросил Марлоу.
— Тихо!
Билли что-то кричал, но я ничего не слышала.
— Билли! Я тебя не слышу!
— Не перемещайся! Я застрял!
— Он говорит, что застрял, — сказала я Марлоу.
В этот момент блондинка оттолкнула красавца латиноамериканца и бросилась к своему идолу. Ее перехватил охранник; завязалась драка, и меня сбили с ног. Я повалилась на пол в тот момент, когда над самой головой просвистел огненный шар и врезался в деревянную фигурку тики. По пути шар задел Марлоу, и на нем тут же вспыхнул камзол. В одно мгновение сбросив с себя пылающий камзол, вампир лихорадочно стал оглядывать зал, прикидывая, куда бы его деть. Магический огонь потушить нельзя, он горит как фосфор, но вампир решил эту проблему просто, зашвырнув камзол туда, откуда прилетел шар. Ударившись о магическую защиту, камзол исчез.
Марлоу не пострадал, но вид у него был устрашающий: оскаленные клыки, разъяренный взгляд.
— Кэсси, сейчас здесь станет совсем жарко. Мне кажется, нам давно пора уходить. Призрак нас догонит.
Наверное, Билли его услышал, поскольку завопил как сумасшедший. Смысл его слов был, в общем-то, понятен.
— Билли просит нас не перемещаться.
Марлоу сердито взглянул на меня, но спорить не стал.
— Оставайся здесь, я пойду проверю, что там случилось, — сказал он и исчез.
Я быстро залезла под стол, чтобы не попасть под ноги рвущейся к выходу публики. Мне было видно, как блондинка наконец прорвалась к своему кумиру; в ее глазах сияло обожание. То ли она была пьяна, то ли просто ослеплена любовью, не знаю, но предмет ее страсти выглядел, мягко говоря, жутко. Сверкающие глаза, окровавленная голова, слюнявый рот… однако даму это не остановило, и она с победным воплем ринулась к своему кумиру в тот момент, когда Дейно сильным рывком вырвала из его рук ведро с мясом. Внутренности вывалились и полетели на блондинку, повиснув на ее голове и плечах, причем кусок печени застрял у нее за корсажем.
