— Эти вещицы мой муж привез из Индии, — проговорила она. — Такая чудесная работа, но при этом золотые и серебряные предметы продаются по весу металла без учета мастерства. Очень странно, не находите?
— Простите, что беспокою вас, леди Чарльтон, — обратилась к ней Эмили. — Но мы вынуждены уехать. Нас ждут в Земледельческой армии.
— Как жаль, — огорчилась леди Чарльтон, — меня радовали наши беседы.
— Меня тоже. Вы знаете много интересных историй.
— Говорят, что война скоро кончится. Вы выйдете замуж и уедете в Австралию.
— Да, я надеюсь, что это случится в ближайшее время.
— Вы будете мне писать? — спросила пожилая леди. — Я никогда не побываю в Австралии, но рада буду прочитать впечатления очевидца.
— С удовольствием.
— И ваш рассказ о путешествии, конечно. Мы с мужем однажды побывали в Сингапуре. Путешествие показалось мне очень интересным, если не считать морской болезни в Бискайском заливе. — Она улыбнулась.
— Боюсь, мне пора, — сказала Эмили. — Нас ждет тележка. — Она протянула руку: — Спасибо вам за радушный прием.
— Боюсь, я была не слишком гостеприимна. Теперь я жалею, что поместила вас в коттедж. Понимаете, я думала, что приедут девицы с ферм. Я не представляла…
— Нет-нет, что вы! Все было прекрасно! — перебила ее Эмили. — Я даже стала получать от этого дома удовольствие. Он долгое время был заброшен, но я поняла, что раньше он был весьма уютен.
— Да. — Леди Чарльтон кивнула, а когда Эмили повернулась к двери, окликнула ее: — Подождите! Я хочу сделать вам небольшой подарок.
Она подошла к одной из полок и сняла с нее круглый латунный предмет.
— Это компас моего мужа. Он повсюду возил его с собой. Мне будет приятно думать, что где-то он указал вам дорогу.
— Но я не могу… — Эмили залилась краской. — Он принадлежал вашему мужу.
— Больше он ему не понадобится. И мне тоже. Пусть компас указывает вам правильный путь, как и моему любимому мужу. — Она вложила вещь в ладонь Эмили.
Компас оказался удивительно тяжелым. Эмили посмотрела на стрелку, которая указывала прочь от дома.
— Спасибо вам. Я буду его беречь.
Она нашла Алису и Дейзи, которые убирали инструменты.
— Нам придется зайти в коттедж за вещами, — сказала она кучеру. — Наверное, проще будет встретиться на дороге за коттеджами. Тропинка вся разбита, и я не знаю, пройдет ли ваша тележка в ворота.
— Вы правы, мисс, — кивнул он. — И не торопитесь лишку, дамы. Эта Фостер ведь не знает, сколько я стану вас искать. Так что я просто куплю себе газетку и покурю трубочку, пока вы будете собираться, — подмигнул он.
Они пошли вниз по холму.
— Жалко уезжать, — сказала Алиса, — я тут ко всему привыкла. Интересно, куда нас пошлют дальше? Только бы не к свиньям. Страшные они.
— И коровы, — добавила Дейзи. — Они такие большие и рогатые.
Алиса посмотрела на Эмили:
— Какая-то ты тихая. Только не говори, что тебе не хочется уезжать от шерри и старушки.
— А мне и правда не хочется, — призналась Эмили. — И я думала, что будет, если нас отправят по домам. У меня ведь больше нет дома.
— Мы что-нибудь придумаем, не бойся. — Алиса похлопала ее по плечу.
Эмили стояла в комнатке на чердаке и смотрела на полосы света на скошенном потолке. Она уже убрала туалетные принадлежности в сумку и, застегнув ее, вздохнула. Потом спустилась по крутым ступенькам.
Появилась тележка, кучер помог им залезть на длинные сиденья и погрузил их сумки. Потом прищелкнул языком, и пони побежал вперед бодрой трусцой. Они проехали по деревне, пересекли мост и отправились дальше. Светило солнце. Тележку ровно покачивало. Эмили закрыла глаза.
И открыла их, услышав, как Дейзи вскрикнула:
— Нет!
— Что нет?
Она увидела, что Дейзи держит газету, которую кучер купил в деревне. Лица у нее и Алисы вытянулись.
— Что случилось? — встревожилась Эмили.
Дейзи молча протянула ей газету. Эмили прочитала один из заголовков на первой полосе «Бесстрашный авиатор посадил обреченный аэроплан в поле, чтобы спасти деревню».
Ей не надо было читать дальше, чтобы понять, что речь идет о Робби.
ГЛАВА XIX
Новости добрались до фермы раньше самих девушек. Женщины помогли Эмили слезть с тележки и столпились вокруг, бормоча соболезнования. Вышла мисс Фостер-Блейк.
— Эмили, дорогая моя, мы все очень сожалеем, — проговорила она. — Вы перенесли ужасный удар. Пройдите в дом, выпейте бренди.
Она увела Эмили прочь, как ребенка, и усадила. Точь-в-точь как сцена в кабинете школьной директрисы — неожиданная доброта строгого и сурового человека. Эмили почувствовала комок в горле, попыталась его сглотнуть, но вместо этого всхлипнула, закрыла лицо руками, а затем разрыдалась.
— Зачем только я его полюбила, — бормотала она между всхлипами. — Если бы этого не случилось, он был бы жив.
— Что вы имеете в виду?
— Все, кого я люблю, умирают! Как будто это проклятие.
— Какая ерунда, и вы это прекрасно знаете, — сказала мисс Фостер-Блейк. — По крайней мере, последние недели его жизни были счастливыми. Он умер, зная, что его любят. Это не всякому достается. И он погиб героически, отдал свою жизнь за других. Вы должны гордиться.
— Гордиться? — Эмили вытерла слезы. — Я не хочу им гордиться. Я хочу, чтобы он был жив. Я читала статью. Там сказано, что он мог бы выпрыгнуть из аэроплана, но тогда тот рухнул бы на деревню и убил людей. Я бы предпочла, чтобы он выпрыгнул, а погиб кто-нибудь другой. К чертовой матери такое благородство!
Мисс Фостер-Блейк как будто не заметила излишне крепкого выражения.
— Вы в смятении, моя дорогая. Выпейте бренди, и мы решим, что делать дальше. — Она прижала стакан к губам Эмили и заставила ее выпить.
Эмили глотнула и задохнулась: огненная жидкость обожгла горло.
— А теперь, — сказала мисс Фостер-Блейк, — вам лучше всего поехать домой. Туда, где о вас позаботятся. Вам потребуется время, чтобы погоревать и прийти в себя. Я вас отпускаю.
— Нет! Вы не понимаете. Я не могу поехать. Отец сказал, что если я его не послушаюсь, то могу больше не появляться в его доме.
— Люди часто говорят то, чего вовсе не думают. Я уверена, ваши родители передумают, увидев свою дочь в таком состоянии. Любые родители передумали бы. Они, конечно же, желают вам добра.
— Они не хотели, чтобы я выходила замуж за Робби. Теперь мама будет злорадствовать и говорить, что все к лучшему. Я этого не перенесу.
