Перед приходом гостей уложите карамельные нити на торт и подавайте. Восхищенные возгласы вам обеспечены!
Сметанный торт «Пушкин»
Писать о любви Пушкина и Гончаровой и легко, и сложно одновременно. С одной стороны, все, даже и не пушкинисты, знают ее в подробностях, с другой стороны, она так быстрокрыла, коротка и трагична, что хочется просто помолчать, сняв шляпу и склонив голову перед памятью великого русского гения. Тем не менее эта семилетняя любовь-свеча была, она сгорела без остатка, украсив и могильный холм поэта, и сотни грустных и красивых сонетов, написанных десятками поэтов всех стран мира в ее честь…
Светский щеголь, любимец дам, ценитель тонких дамских щиколоток и правильных точеных носиков эфиоп Александр Пушкин впервые увидел Гончарову, когда Наталье исполнилось всего шестнадцать лет. Зрелый, юркий, стремительный, невысокий Пушкин встретил на балу нимфу, которая даже в своих бальных туфельках и с прической греческой богини возвышалась над рядом напомаженных голов, скользя рассеянным взглядом огромных глаз испуганной лани в поисках таинственного и прекрасного «далека».
– Позвольте вас пригласить на танец, мадемуазель Совершенство?
Натали опустила глаза с легкой полуулыбкой. С высоты ее 173 сантиметров роста маленький Пушкин казался дерзким и забавным.
– Лучше попросите у моей маменьки разрешения.
– Лучше я попрошу у маменьки вашей руки…
И Пушкин сдержал обещание. Но Гончаровы поэту отказали. Они считали дочь слишком дорогим призом, чтоб отдавать его в руки хоть и модного, и состоятельного, и любимого императором, но всего лишь пиита.
Тем не менее через год Пушкин делает предложение второй раз и получает согласие. К этому времени и сама Натали была уже увлечена Александром. Ее нравились его искрометные шутки, стихи-экспромты, а более всего то, что, полюбив Гончарову, Пушкин абсолютно перестал обращать внимание на самых блистательных придворных красавиц.
И вот дело близится к свадьбе. В храме Большого Вознесения у Никитских Ворот назначен день венчания, кондитерам С. Вольфу и Т. Беранже предписано приехать из Петербурга в Москву, дабы испечь свадебный торт, который сам поэт очень любил и шутливо именовал «Пушкин», а для Натали заказано самое роскошное подвенечное платье из всех, которые видели две столицы.
Но в праздничный день все идет не так… Во время венчания кольцо поэта падает, катится по ковру. Он наклоняется, чтобы поднять его. Гаснет свеча, а с аналоя падают крест и Евангелие. Сколько знаков! Но выбор уже сделан…
За шесть лет, которые супруги прожили вместе, Наталья Николаевна родила мужу четверых детей. Но молодая женщина, которой всего-то исполнилось двадцать четыре года, скучает по светским развлечениям и тому успеху, которым она пользовалась, будучи совсем юной девушкой. Зрелая красота Натали приводит в восторг всю придворную знать мужеского пола, а «старик Пушкин», отметивший 36-летие, страдает и ревнует. И хотя у Александра Сергеевича нет секретов от жены, а у нее – от него (Натали рассказывает ему обо всех ухаживаниях), даже император Николай Павлович вынужден просить поэта последить за супругой. Последней каплей стал пасквиль, который Пушкину вручают однажды утром все его друзья и где поэт именуется рогоносцем. Пасквиль у всех визитеров написан одним и тем же почерком, а виновником унижения поэта назван Жорж Дантес: блестящий офицер, красавец, поэт, да еще и свояк Пушкина.
Пушкин вынужден вызвать Дантеса на дуэль, в ходе которой поэт был смертельно ранен. И все же даже перед смертью истекающий кровью Пушкин говорит любимой Натали: «Ты ни в чем не виновата!». И Наталья Гончарова делает все так, как велел ей умирающий Пушкин: он попросил ее уехать из города, носить два года траур, а после… после выйти замуж за приличного человека ради ее счастья и счастья их детей. Поэт любил свою жену так, что даже будучи на смертном одре, не мог не думать о ее счастье.
Через два дня после похорон поэта, в двух шагах от его дома на Мойке, в кондитерской, принадлежавшей все тем же С. Вольфу и Т. Беранже, за поминальным чаем из мелиссы с крыжовенным вареньем, пастилой из морошки и тортом «Пушкин» друзья поэта услышат новый молодой голос пока еще мало кому известного Мишеля Лермонтова, который будет им читать «На смерть Поэта»…
Для теста
• 400 г сметаны
• 200 г сливочного масла мили маргарина
• 4–4½ стакана пшеничной муки
• 1 стакан сахара
• 1 ч.л. соды
• 2 ст.л. какао-порошка
Для крема и глазури
• 400 г жирной сметаны
• 150 г сахара
• 25 г мелко раздробленного миндаля
• 25 г мелко нарубленных кедровых орешков
• 1 ст.л. лимонной цедры
• ванилин на кончике ножа
Для теста соединить сметану, размягченное масло или маргарин, муку, сахар и соду (можно ее не гасить). Разделить тесто на 2 части, в одну вмешать какао-порошок, по отдельности замесить пышное тесто. Разделить обе части теста пополам, в итоге получится 2 светлые и 2 шоколадные части.
Каждый кусок теста раскатать в круг примерно 25 см в диаметре и выпекать в разогретой до 200 °C духовке 10–12 минут (время зависит от свойств вашей духовки). Испеченные коржи можно подровнять в один размер (например, по лекалу из столовой тарелки).
Для крема и глазури взбить сметану с сахаром, добавить измельченные миндаль и кедровые орешки, еще раз взбить.
Собрать торт, промазывая коржи сметанным кремом.
Оставшуюся часть сметанного крема довести до закипания, проварить при помешивании на слабом огне, добавив лимонную цедру и ванилин.
Аккуратно полить сметанный торт сверху приготовленной глазурью. Через 3–4 часа (или ночь) пропитывания в холодильнике или в погребе торт готов!
Орехово-кофейный торт
Пожалуй, не сыскать более легкого и приятного во всех смыслах десерта, как тот, который обожала легкая и во всех смыслах приятная, самая французская из всех француженок женщина, какой мы знали, полюбили и запомнили Франсуазу Куарез. Точнее, Франсуазу Саган. Вот о ней и поговорим…
В шестнадцать лет, легко поступив в Сорбонну на факультет филологии, юная востроносая блондинка, угловатая, не слишком красивая и потому принципиально дерзкая, Франсуаза с головой окунулась в богемную жизнь большого города. Вино, сигареты, легкие наркотики, цветы, пушистые игрушки, изысканные сладости, детские платьица, но вполне взрослые интрижки и романы, общество художников, музыкантов, литераторов – все это занимало недели и месяцы начинающей писательницы. Да-да! Франсуаза, прожигавшая дни напролет в кутежах и праздниках, ночами уже сочиняла свой первый роман. Он еще не был дописан, а вот экзамены подошли ровно в срок и, конечно, были с треском провалены. Впрочем, Франсуазу это не смутило. Рукопись своего первого произведения «Здравствуй, грусть!» она принесла в издательство, носящее имя его шефа, – «Жюйяр».
