— Скажи им, пусть сделают это, — велел король.
— Его величество хочет, чтобы вы сделали это, — сказал Хитрюга.
— Что? — спросил Джеймс.
— Отдайте честь, — повторил Хитрюга.
— Как? — спросил Джеймс.
— Вот так! Тремя пальцами! И немедленно! — Хитрюга еще раз показал, как складывать пальцы.
Что-то в его тоне подсказало мальчишкам, что медлить не стоит. Все пятеро медленно подняли правые руки с пальцами, сложенными надлежащим образом. Крюк исподлобья уставился на Зарбофа и руки не поднял. Зарбоф бесстрастно взглянул на пирата, потом сказал что-то на языке, которого Питер не знал. Двое людей в черном тут же схватили Крюка и поставили его на колени. Третий взял правую руку Крюка и прижал ее ладонью к возвышению, растопырив пальцы. Четвертый выступил вперед и обнажил саблю. Сверкающее лезвие повисло над самой рукой Крюка.
— Объясни ему, — велел Зарбоф.
— Тем, кто не отдает честь, — начал Хитрюга, — его величество велит отрубать большой палец и мизинец, чтобы они отдавали честь ежедневно, ежечасно и ежеминутно.
Крюк уставился на саблю, нависшую над его рукой.
— Хорошо, — произнес он.
Зарбоф кивнул. Солдаты выпустили Крюка. Он встал и медленно поднял руку в трехпалом салюте.
— Отлично! — сказал Зарбоф так весело и беззаботно, как будто все они сидели за чаем, а затем указал на Питера. — Это тебя зовут Питер?
— Да, — ответил Питер.
— Ты ведь умеешь летать, так? — спросил Зарбоф.
— Да.
— Покажи! — приказал Зарбоф.
— Боюсь, сейчас ничего не получится, — сказал Питер. — Я ранен…
— Покажи!!!
Приказ Зарбофа разнесся эхом по залу. Солдаты в черном надвинулись на Питера.
— Лучше покажи ему, а не то…
— Ладно, попробую, — сказал Питер.
Он напрягся, пытаясь взлететь. В другое время от такого усилия он стрелой взмыл бы в небо. Но сейчас он так ослабел, что всего лишь почувствовал себя чуть-чуть легче. Он напрягся сильнее, чувствуя, как кровь болезненно пульсирует в висках, но его ноги так и не оторвались от пола.
Зарбоф сказал что-то на своем языке. Один из людей в черном обнажил саблю.
— Если ты действительно умеешь летать, — сказал Хитрюга вполголоса, но очень настойчиво, — сейчас самое время это продемонстрировать!
Солдат с саблей подступил ближе. Питер зажмурился, вздохнул поглубже и изо всех сил рванулся вверх. И медленно и мучительно оторвался от пола, поднялся на шесть дюймов, на фут, на три фута и наконец на шесть. Все тело мучительно ныло, лицо сделалось мокрым от пота. Он провисел так секунд пятнадцать, а потом рухнул на пол и едва не упал, так что Джеймсу пришлось подхватить его и поставить на ноги.
Зарбоф радостно захлопал в ладоши.
— Ты научишь летать и меня тоже! — заявил он.
Питер пытался отдышаться и ничего не ответил.
— Я сказал: «Ты научишь летать и меня тоже»! — повторил Зарбоф.
— Скажи ему, что научишь его! — прошептал Хитрюга.
— Да, ваше величество, — прохрипел Питер. — Я… я попробую вас научить. Но… понимаете, чтобы летать, нужно…
— Нужно звездное вещество, — кивнул Зарбоф.
Питер вскинул голову. Зарбоф самодовольно ухмылялся.
— Звездное вещество у меня будет, — сказал он. — Столько звездного вещества, сколько надо. Ты же его для меня и отыщешь.
«О чем это он?» — нахмурился Питер.
— Да-да, летающий мальчишка, — усмехнулся Зарбоф, видя замешательство Питера. — Ты нам поможешь. А чтобы ты не улетел от нас, я буду держать здесь твоих дружков. Они станут моими слугами. Это великая честь! — Он взглянул на Хитрюгу. — Не правда ли, это великая честь, а?
— Воистину так, ваше величество король Зарбоф Третий! — ответил Хитрюга и отдал честь.
— Покажи остальных! — велел Зарбоф.
Хитрюга сделал знак, и на свет факелов выступили пять маленьких фигурок. Это были мальчишки, и Питер знал их всех. Трое были его ровесники, в приюте Святого Норберта их звали Кудряш, Болтун и Пройдоха, а двое ребят были помладше, их звали просто двойняшками. И на их лицах отражался тот же страх, который Питер видел в глазах Хитрюги.
Зарбоф сказал Питеру:
— Эти слуги научат твоих приятелей всему, что им надлежит делать. Если они будут прилежны и послушны, им выпадет честь служить мне. Нерадивым же выпадет честь накормить Кундалини!
Услышав это имя, двойняшки всхлипнули от страха.
— Кундалини сейчас не голодна, — сказал Зарбоф.
Он наклонился и погладил темный канат, лежавший рядом с троном. Канат шевельнулся, и над ним поднялась огромная треугольная голова. В свете факелов сверкнули желтые глаза. Питеру не раз доводилось видеть змей. На острове Моллюск их было множество. Но он еще никогда не встречал змеи, хотя бы вполовину такой здоровенной, как эта.
— Она не так давно съела поросенка, — сказал Зарбоф, ласково, любовно почесывая одним пальцем змеиную голову. — Теперь пройдет несколько дней, прежде чем она проголодается. И если ты и твои приятели будете вести себя как следует, она получит еще одного поросенка. Ну а если нет…
Зарбоф кивнул в сторону Хитрюги и других мальчиков-слуг. Все они смотрели на змею в немом ужасе.
— Они видели, что бывает, когда слуга мне не угодит! Для слуги в этом нет ничего приятного, хотя Кундалини бывает очень рада. Она делает это не торопясь, ей как будто нравится слушать вопли!
И Зарбоф, продолжая поглаживать гигантскую змею, улыбнулся Питеру. Его зубы сверкнули в свете факелов.
— Я думаю, ты и твои приятели — вы будете со мной сотрудничать. Правда?
— Да… — ответил Питер севшим голосом.
— Что «да»? Не слышу! — сказал Зарбоф.
— Да, ваше величество король Зарбоф Третий!
И Питер поднял дрожащую руку в трехпалом салюте.
Глава 23
Повеление Шакала
Омбра бесшумно скользил над песками, под ночным небосводом. Впереди то и дело что-то шуршало: это разбегались и расползались пауки, змеи и прочие ночные охотники, не желая встречаться со стремительной холодной, темной тварью.
Омбра был один. Он выбрался из морской капсулы после захода солнца и обогнул Макнар, предпочитая путешествовать по голой пустыне, а не по дороге. Теперь впереди возвышалась голова Шакала, ее черный силуэт зиял клыкастой пастью в свете звезд. Омбра скользнул вверх по лестнице и скрылся в черной дыре между зубами.
