– Султан – это имя? – не унимался Болотаев.
– Султан – это статус! – был ответ. И это вскоре подтвердилось.
Объявили, что для молодоженов от их друга Султана исполняется лирическая чеченская композиция.
В репертуаре народного исполнителя Султана Магомедова в основном были грустные напевы и илли, исполнение которых не вписывалось в торжество события, поэтому Тота до куплета сократил эту часть, и в это время кто-то объявил:
– А теперь – лезгинка! Тота, лезгинку давай! Покажи свой «Маршал»!
* * *
Заведующим кафедрой и секцией «Хореография кавказских танцев» был профессор Лордкипанидзе – высокий, статный, крепкий мужчина – настоящий горец и аристократ.
Перед защитой дипломных работ он собрал свою группу выпускников и сказал:
– Мы – кавказцы. У нас общий танец – лезгинка. Но у каждого народа, в зависимости от темперамента, истории, географии и, конечно же, традиций и менталитета, – своя особенная лезгинка; особый ритм, динамика, звучание и напор страсти. Поэтому я прошу каждого из вас подготовить свой собственный танец как дипломный проект, как итог обучения и весьма желательно как ваше лицо, лично ваш стиль и как пожизненная визитная карточка танцора.
Когда на итоговом концерте Тота Болотаев закончил свой танец, весь зал, все члены государственной аттестационной комиссии стоя долго аплодировали. А Лордкипанидзе спросил:
– Ты в конце крикнул «Маршал», что это значит?
– «Маршал» – по-чеченски «свобода»! Это и приветствие, это и пожелание всем людям земли мира, дружбы, счастья… Маршал! – вознёс Тота руки.
– Маршал! – воскликнул весь зал.
…«Маршал» – индивидуальное авторское творение. И даже если сам Болотаев учил своих коллег, почти никто не мог исполнить этот искромётный, зажигательный танец так, как он. Потому что там была своеобразная, природная пластика автора и, как определил сам профессор Лордкипанидзе, «Маршал» – это мятежный, бунтарский и независимый образ Кавказа, это иллюзорная гибкость, как непокорная мысль джигита, в конце концов – это и есть дух самого Тоты Болотаева!
Танец «Маршал» – с резкими выпадами, краткими и долгими вращательными пируэтами на носках – требовал качественной масштабной сцены, требовал большой самоотдачи и просто физической силы; поэтому этот фирменный танец Тота исполнял очень и очень редко, а с годами только тогда, когда сам себя сдержать не мог, а танец, именно «Маршал», – вулканический взрыв, вырывавшийся изнутри.
…Этот танец Тота давно не исполнял: не было повода, позыва и просто места. И вот свадьба товарища, центровой ресторан столицы «Прага». К тому же, как сказали Тоте, среди приглашенных в зале некий авторитет, чеченец Султан, который попросил земляка исполнить чеченские мотивы, а вслед за этим, как само собой разумеющееся, начинает звучать лезгинка.
Эта часть выступления была многократно ансамблем обкатана. Тота должен был выйти танцевать. Однако случилось иное. Почти весь зал встал в круг, а в центр грациозно вышел уже немолодой мужчина – точно блатной, а Тота сразу определил – чеченец и видно, что это и есть Султан.
– Давай, Султан! – заорал зал.
Танцевал Султан как мог, как хотел; правда, это была не лезгинка, а что-то вроде шейка. Зато точка в танце была впечатляющей, когда Султан достал пистолет и пару раз выстрелил в потолок.
Болотаев испугался, но, оглядевшись, понял, что здесь такое практикуется не впервой и красочный потолок изрешечен и мало кто удивился, тем более испугался – уже привыкли. А Султан вдруг по-чеченски, словно знает Тоту тысячу лет, крикнул:
– А ну, жим къонах
[11], покажи лезгинку!
Тота не заставил себя дважды просить. Он вышел в круг. С ансамблем у него был кодовый знак, обозначающий ритм мелодии. Это медленное вступление – «Чеченский вальс» Шахбулатова, потом чуть быстрее мелодия «Высокие горы» Паскаева и следом искрометный «Маршал», во время которого Султан уже не выдержал и выпустил в потолок всю обойму.
– Вот это класс! – как закадычного друга Султан сжал в объятиях Болотаева, и Тота ощутил его медвежью мощь. – А ну пошли. – Султан, как полновластный хозяин, через весь зал повел Тоту к своему почетному столу и в знак особого расположения заставил Тоту сесть на свое место, а когда стал знакомить с соседями по столу, Тота чуть язык не прикусил – напротив него сидел тот самый здоровяк, с которым он в общежитии подрался.
Видимо, здоровяк тоже Тоту признал, закурил, опустил голову. А Султан заметил, что его земляк как-то скован, и ободряюще говорит:
– Давай, давай, ешь, пей. Мы ведь отдыхать, гулять пришли. Что с тобой?
– Всё нормально. – Они стали говорить по-чеченски.
– А синяк? Поскользнулся или ты драчун? – вдруг, как бы шутя, спросил Султан, а Тота в том же тоне ответил:
– Вот этот на днях поставил.
…В два часа ночи три черных «мерседеса», что для Москвы того периода было сенсацией, подъехали к общежитию Болотаева. Лично Султан вызвался Тоту подвести. Будучи изрядно подшофе, в окружении охраны, они ещё долго говорили обо всем, то есть о культурном и историческом состоянии и миссии чеченского народа, о философском значении кавказского танца лезгинки, о смысле жизни, и как итоговый результат Султан с барским размахом объявил:
– Отныне, Тота, все эти владения твои! Ты здесь хозяин. Понял? Это я сказал – Султан! – Они крепко-крепко по-братски обнялись. – Поехали! – последовал приказ.
Более они не встретились, лишь по телефону пару раз общались, но одна эта встреча сыграла колоссальную роль в жизни Болотаева.
Тота не любил застолий, потому что даже небольшое потребление спиртного вызывало у него тяжелые последствия, а под напором Султана в тот раз он так разгулялся, что даже на Новый год из комнаты не мог выйти, зато к нему отчего-то народ с подарками повалил, и он даже не может сообразить, к чему бы это.
Но вот праздники закончились, и пришедший в себя Болотаев только вышел на работу, как его неожиданно вызвали в ректорат.
– Тота Алаевич, – вежливо говорил сам ректор, – сами видите, какие настали времена… Кто балом правит, впрочем, и страной. В общем, у нас, у академии, как вы, наверное, знаете, есть так называемая «Демонстрационная площадка».
– Это на Ленинградке? – спросил Болотаев.
– Да… Так вот, эту площадь буквально за копейки у нас под прессом в аренду забрали. При этом вся коммуналка осталась за нами… Ну а если честно, то эта территория давно заброшена, демонстрировать ныне нечего и содержать обременительно. Словом, эти «арендаторы» почему-то резко отказались и сказали, что теперь вы наша «крыша» и забор.
– Я?! – изумился Тота.
– Нас это устраивает, – быстро выдал ректор. – Территория огромная. В хорошем месте. И пока другие бандиты, в том числе и те, что при власти, глаз не положили, надо как-то это всё освоить и застолбить… Не зря ведь мы вас учили бизнесу и финансам. Откройте некое ООО – общество с ограниченной ответственностью. Вы – президент. Моя жена, для порядку, – вице-президент. А дочка – главный бухгалтер. В таком тандеме нас никто не тронет. Но вам надо на деле показать, что мы не зря вас столько лет учили.
