Я схватила Эйвери за подбородок. Не знаю, была ли я под кайфом после успешной операции с ноутбуком Гарольда, или взыграл в крови коктейль из болеутоляющего с парацетамолом, или сказалось обычное возбуждение, но я решила, что обязана чем-то ответить. Поэтому я схватила Эйвери за подбородок. Красивый, острый. И заявила:
– Спасибо, что не стал меня фотографировать. Спасибо, что понял, как меня это бесит. Не будь я заразной, поцеловала бы тебя.
Тогда он поцеловал меня сам, определив следующую жертву простуды. Поцеловал такую, как есть, – с опухшим лицом и сопливым носом. Эйвери не испугался. Вышло… вполне неплохо. Изо рта у него ничем не пахло – настоящее чудо, если вспомнить, как порой воняет от парней. Еще он ловко придерживал меня за плечи. Поэтому, хоть я и могла дышать только одной ноздрей, все равно ответила на поцелуй. Не знаю, как долго он длился – три секунды или целую вечность. Я будто плавала в тумане (наверное, из-за того, что была нулевым пациентом). Затем Эйвери отстранился, и мы посмотрели друг другу в глаза.
Я не придумала ничего лучше, кроме как разрушить момент, громко ляпнув:
– Ты идиот! Теперь обязательно заразишься.
Эйвери взялся за руль, не скрывая ямочки на левой щеке.
– Не волнуйся. У меня невероятно крепкий иммунитет. Со второго класса я ни разу не болел.
Нет, ну каков наглец, а?
* * *
Когда я вернулась домой, мечтала об одном: залезть под одеяло и не вылезать, пока из носа не перестанет течь. Но не терпелось увидеть содержимое ноутбука Гарольда. Наконец-то свидания с Эйвери и бессонные ночи в размышлениях должны окупиться. Когда я удостоверюсь, что за «Шлюшками Рузвельта» стоит именно он, смогу дать себе волю и растопчу его вместе с сайтом.
Я начала писать в чат «Ярость» разоблачительный пост про Гарольда, добавив его фотографию и предложив девочкам испоганить ее любым удобным способом. Однако решила повременить с отправкой, пока окончательно не засвидетельствую его вину.
Я запустила жесткий диск. При беглой проверке ничего не нашлось, только материалы для учебы. В папке для «Группы поддержки» лежали расписания, сообщения с электронной почты, а также исходный код и бета-версии приложения. Гарольд был умен. Он вполне мог подстраховаться и изменить расширение файлов. Придется вручную распаковать и проверить каждый каталог.
К исходу второго часа я наконец нашла в папке «Домашнее задание для девятого класса» подозрительный зип-архив под названием «Битва за Выступ».
[75] Ура, попался! В архиве лежали скриншоты пошлых сообщений и дикпиков, которые Гарольд анонимно рассылал девчонкам. Видимо, хранил их на память, чтобы любоваться при случае. Еще обнаружился тайник с порнографией. Причем коллекция была огромной. Поразительно, что в наш век потокового видео некоторые парни чувствуют необходимость скачивать порно на жесткий диск. Гарольд явно считал себя знатоком. Коллекция была старательно отсортирована, систематизирована и каталогизирована, словно он в будущем планировал открыть музей порнографии.
Затем я обнаружила папку под названием «ШР», где лежали фотографии и видео с сайта. И все… Стоп. А где коды, сценарии загрузки и прочие скрипты, доказывающие, что это он разработал сайт? Где все? Ау!
Конечно, файлы могли быть скрыты и зашифрованы. Поэтому я копала дальше. До самого утра я перетрясла байт за байтом весь жесткий диск и не обнаружила ни единого кусочка кода от «Шлюшек Рузвельта». Значит, сайт написал кто-то другой.
Твою. Мать.
Я умылась, приняла две таблетки тайленола и залезла под одеяло. Простуда переросла в настоящий грипп, а то и чуму. Я свернулась калачиком и попыталась уснуть. Завтра надо будет проверить «Реестр». Снова. Всех и каждого.
Тошнило от одной мысли, что все понапрасну и нужно начинать с нуля. А может, тошнило от гриппа. Как бы там ни было, меня выворачивало наизнанку.
18 марта, 20:27
МАРГО: Я болеееею.
МАРГО: ууууууу…
МАРГО: оооооооооо…
16. И никого не стало
Я провалялась в постели с лихорадкой три дня. Смотрела Нетфликс и гоняла по кругу подкасты про успешных женщин. Фанатично проверяла «Шлюшек Рузвельта», но пока новеньких не добавили. Уже хорошо. Вот только долго ли продлится счастье? Время от времени я брала телефон глянуть, сколько сообщений скопилось в чате «Ярость», и сто раз заверила Эйвери, что вполне обойдусь без его фирменного имбирного супа с темпе.
[76] (Особенно если он вроде того гадкого питья с цинком.)
На четвертый день температура спала, и я воспрянула духом. Правда, маме сказала, что чувствую себя не очень хорошо, чтобы прогулять лишний день в школе. Я осталась без подозреваемых. Предстояло много работы.
Сперва я просмотрела, что нового в Ватсапе. Сара Нгуен отказывалась от еды. Другие девочки успокаивали ее как могли. К чату присоединились Мишель Бруклин и еще две девушки из Брайтона; они тоже поделились своими историями. Я отправила в группу последние новости: все трое подозреваемых оказались чисты. Поиски продолжаются. Я не сдаюсь.
Практически сразу посыпались смайлики. Ото всех, кроме Шеннон. Проглядывая предыдущие посты, я поняла, что в какой-то момент ее жизнерадостные сообщения, полные восклицательных знаков, вдруг уступили место простым гифкам. Шеннон не отмечалась в чате больше недели. Я написала ей в личку, спросила, когда мы можем поговорить – хотела убедиться, что у нее все хорошо.
Упав спиной на кровать, я закрыла глаза. Это дело вытягивало из меня все силы. Хоть я и заверяла девочек, что работа в самом разгаре, зацепок не было. Ни малейшего представления, кто бы это мог быть.
Невольно вспомнилась фраза из одного подкаста, которые я без устали крутила в разгар лихорадки. Не помню, какого именно: то ли «Женщины сегодня и всегда», то ли «Путь наверх». В общем, когда я засыпала, гостья шоу, Кейт как ее там, произнесла одну зацепившую меня фразу: «Стереотипы… живут не только в сознании человека, но и в больших данных. Многие, однако, ошибочно полагают, будто большие данные непогрешимы и что корреляция ничем не уступает причинно-следственной связи».
Черт возьми, Кейт, как бы тебя там ни звали
[77]… Если уж и в больших данных бывают ошибки, то весь мой подход изначально неверен. Возможно, «Реестр» неполный, поэтому я и зашла в тупик.
