– А почему бы и нет, сударь? – пожал плечами Алексей. – Вот и хозяин нас к себе зазывает. Зазываешь ведь, голубчик? – с улыбкой пресыщенного жизнью вельможи спросил он у купца.
– Счастлив буду, господин! – выдохнул тот. – Пожалуйте в дом, осчастливьте нас своей милостью!
– Ну, тогда ладно, зайдем уж, пожалуй, – вздохнул Егоров. – Господа унтер-офицеры, следуйте все за мной!
Первым в дом закатился сам хозяин. За ним неспешно и солидно проследовал подполковник, а за ним, грохоча по половым доскам подошвами начищенных до блеска сапог, проследовали и три бравых военных. Бледная прислуга приняла у вошедших шинели, и в большую гостиную они все зашли, сверкая медалями на доломанах.
Гости присели на крепкие дубовые стулья, а на столе уже стояли графины с хмельным, и с каждой секундой там все прибывали и прибывали закуски.
– Порядок у тебя, Иван Кузьмич! – ухмыльнулся подполковник. – Мы вон и согреться, заскучать даже еще не успели, а у тебя уже столы от яств ломятся! Вона как все домашние шустро бегают. Прямо как в военном лагере у генерал-фельдмаршала Румянцева!
– Да что вы, что вы, господин подполковник, – покраснел от нечаянной похвалы Лазарев. – Мы же это так, на самую скорую руку. А если бы вы нас только предупредили, так все бы здесь накрыли давно!
– Ну, ничего, ничего. Ты уж не гоняй так своих людей-то, Иван Кузьмич, а лучше хозяйку сюда позови.
Алексей оглядел снующих с блюдами женщин и девиц. Одна из них, самая молодая, с толстой, до пояса косой, и по виду самая пригожая, буквально пылала сейчас лицом. «А вот, видать, и та, кто нам нужна, – решил Лешка. – Ну, ничего себе так, есть вкус у Курта!»
– Нет, нет, во главе стола должен сидеть сам хозяин с хозяйкой, а уж мы, как и положено гостям, подле вас, сбоку присядем, – Алексей отверг предложение купца. – Мы ведь к тебе по делу, Иван Кузьмич. Пока у нас в империи спокойно на дальних рубежах, военным ведомством я отпущен на долгую побывку в свое имение. Ты уже, наверное, наслышан о том, что в моем Егорьевском выстроено множество самых разных новых производств? Ну так вот, помимо всяких там птичников, коровников и конюшен, что и так практически во всех поместьях уже давно есть, отстроили мы там еще и маслобойню. И теперь из местного, выращенного тут же сырья выдавливаем сотни ведер первосортного растительного масла, которое сбываем уже далеко за пределы губернии. Новая ветряная мельница намалывает у нас муку самого мелкого и чистого помола. Пока есть ветерок с любой из сторон, ни на минуту она у нас не простаивает, ведь, помимо своего зерна, мы еще и чужое для помола принимаем. А кроме муки, из всех тех зерновых, которые у нас произрастают, можем и любую крупу тут же у себя делать. Есть у нас там и каретная мастерская, где мы не только чинить повозки можем, а и под заказ любые новые, да еще и на особом, рессорном ходу выпускаем. Недавно вот только одна такая на санных полозьях в Калугу уехала для помощника самого генерал-губернатора. Заметь, Иван Кузьмич, у нас ее здесь заказали, а не там у себя под боком. А все почему? А потому как ход у нашей совсем мягкий, прямо как у заграничных карет, а зато внутри она гораздо теплее их всех будет.
– Да-а, – почтительно кивал купец, – слышал я о вашем хозяйстве, Алексей Петрович. Как вы у Горюновых Татьяновку приобрели и потом все там в округе перестроили. Так я пару раз к вам туда заезжал даже, пытался было ряд на зерно да и на крупу с мукой заключить. Да куда уж мне там! – махнул он с досадой рукой. – Там ведь уже такие прохиндеи из Калуги и Тулы на очереди были, что нам, уездным купцам, их никак не перебить. А уж насчет вашего масла так и подавно, оно все ведь большими оптовиками одним разом скупается.
– Ну, так-то это дело поправимое, – пожал плечами Егоров. – Все-таки земляки мы с тобой будем, и про тебя, Иван Кузьмич, молва как о честном и правильном купце среди людей идет. Можно было бы попробовать и нам совместно поработать. Мы-то сейчас много чего нового у себя задумываем. И товара для продажи у нас скоро гораздо больше прибудет.
– Так я бы с великой радостью, ваше высокоблагородие! – вскричал хозяин. – Но ведь не подступишься же к вам!
– Хм, если с умом, то вполне можно не просто подступиться, а даже, более того, и в долю, в компанию войти, – подмигнул Алексей. – А это такие возможности, голубчик, такие барыши!
Купец аж рот приоткрыл, не веря в то, что он слышит сейчас все это своими собственными ушами.
– Все бы ничего, – вздохнул огорченно подполковник. – Да вот только, Иван Кузьмич, работаю я лишь с самыми близкими мне людьми. С теми, кому могу полностью и безоговорочно доверять. Вот познакомься: перед тобой трое моих первых помощников, те, с кем я прошел дорогами последней войны. Старшие унтер-офицеры русской императорской армии, и все они, заметь, отмечены за свои подвиги наградами, – кивнул он на сверкающие и начищенные до блеска серебряные медали. – С такими хоть в огонь, хоть в воду идти – не обманут, не предадут и ни за что подведут! Вот, знакомься: Зубов Иван, – и пожилой серьезный военный солидно кивнул.
– Елкин Потап, – управляющий поместья с достоинством сделал вежливый поклон хозяину.
– И вот мой самый главный инженериус, на котором вся механика наших многочисленных производств держится, – Отто Шмидт. Герой войны, награжденный за свои подвиги медалями по высочайшему повелению аж самой всемилостивой и благословенной нашей государыней императрицей. Даруй, господи, ей здоровья! – и все присутствующие, привстав, перекрестились на иконы в чистом углу.
Сам «герой», о котором сейчас шла речь, стараясь выглядеть как можно солиднее, аж надул от важности щеки. Что сказать, предварительная тренировка перед этой поездкой даром не прошла.
– Ну, так вот, к чему я это все говорю? – Егоров пристально взглянул на хозяина дома. – Надумал я, что мне торговый представитель в хозяйстве нужен. Хорошие управляющие и даже вот инженеры-механики у меня уже есть, а вот сведущего в торговых, купеческих делах человека я пока что себе не приглядел. А это, ты и сам, наверное, прекрасно понимаешь, дело совсем не простое. Тут ведь, помимо купеческой хватки, к нему и доверие должно быть большое. Ну как же незнакомому человеку можно большие денежные обороты доверять? Ты бы вот смог, Иван Кузьмич, малознакомому довериться?
– А какие обороты, ваше высокоблагородие? – просипел тот с волнением.
– Потап Савельевич, чего там у нас со всеми доходами на нынешний день? – спросил своего ветерана-управляющего Егоров.
– Ну, покамест годовой оборот у нас на тысяч пятьдесят, ваше высокоблагородие, – почесал в задумчивости лоб Елкин. – Правда, из него надобно убрать все расходы, налоги и всякие подати. Опять же что-то мы снова в производство вкладываем, а что-то у нас на закуп зерна уходит. Вообще там много всяких хозяйственных расходов имеется, вы же знаете.
– Ты мне чистую прибыль скажи, без этого вот всего, – потребовал Алексей.
– Тысяч пятнадцать-семнадцать в год мы точно имеем, – уверенно ответил тот. – Это из тех денег, что уже нами выведены из оборота. И с каждым годом эта сумма увеличивается, потому как производство все более начинает расширяться.
