Хлопнул в ладоши один, второй, третий зритель, Екатерина улыбнулась и тоже ударила в ладоши, а потом все эти сотни людей на трибунах и тысячи стоящих вокруг них разразились громом аплодисментов, приветствуя егерей-волкодавов.
Батальон протопал мимо трибун и занял свое место на общем построении. После прохождения всех подразделений императрица в присутствии Иосифа II, Потемкина и дюжины генералов начала обход всех войск. «Ура! Ура! Ура!» – слышалось с дальнего пока фланга. Но вот волна ликования достигла наконец и батальона егерей. Проходя мимо строя в зеленых мундирах, Екатерина, завидев Егорова, приостановилась.
– Подите-ка сюда, сударь, – с улыбкой позвала она подполковника. – Изрядно же вы меня порадовали на сегодняшних маневрах. Тот бой, который вы нам показали, пусть и не по сценарию пошел, но, однако же, вот так даже и лучше было. Хорошо охранную службу в пути несли, а это многие из путешествующих изволили заметить. Даже и уединиться порою некоторым в тенистых аллеях не удавалось, – сказала она с легкой улыбкой. – Только лишь начинают ворковать аки голубки, ан шорох, и уже егерь с ружьем мимо крадется. И все стрелы амура тут же мимо летят.
Вслед за императрицей дружно смеялась и вся свита, Егоров позволил себе лишь легкую и вежливую улыбку.
– Хороший это командир, Григорий Александрович, – кивнула на подполковника Екатерина. – А не нужны ли нам и при столичной гвардии егеря? Полагаю, что надобно подумать, гвардейская пехота и кавалерия у нас имеются, а вот егерей почему-то в ней нет.
– Ну что, подполковник Егоров, а нет ли у тебя желания в Санкт-Петербург переместиться с этого дальнего южного Буга?
– Никак нет, ваше величество! – гаркнул во весь голос Лешка.
– Что-о? – с каким-то детским удивлением, хлопая глазами, произнесла императрица, как видно, совершенно не ожидавшая такого ответа.
– Премного благодарен Вам, ваше императорское величество, прошу вас смилостивиться, государыня, в другое время бы за самую великую честь для себя почел. Но сейчас полагаю, что мое место гораздо южнее, на Бугском рубеже.
– Ты отказываешься от предложения перейти в столичную гвардию ради службы на Буге? – нахмурившись, произнесла Екатерина, и вся императорская свита тут же вслед за ней помрачнела.
– Так точно, ваше величество, – кивнул Егоров. – Увы, но я вынужден отказаться от такой великой и лестной для себя чести, и почему, вам стало бы известно, прочитай вы мой рапорт, отправленный мною совсем недавно на ваше имя.
– Рапорт? Какой такой рапорт? – вскинула она удивленно вверх брови. – Я не получала его. Валентин Платонович, а был ли на мое имя рапорт от сего подполковника?
Съежившийся и разом сникший вице-президент военной коллегии, судорожно теребя полы своего генеральского кафтана, начал что-то невразумительно бормотать:
– Был, ваше императорское величество, но ведь эта поездка… Ну зачем же вас обременять всякими глупыми изъяснениями?!
– Господин генерал! – ледяным голосом проговорила Екатерина. – Это уже, наверное, мое дело решать, чьи изъяснения глупы, а чьи нет? Не так ли?
– Так точно, ваше императорское величество! – выкрикнул вспотевший вельможа. – Сегодня же сей рапорт будет представлен вам лично.
– Вот и хорошо, – кивнула Екатерина. – А теперь, подполковник, озвучьте самую суть его. В одном предложении. Сумеете?
– Никак нет, ваше величество, мне нужно два, ибо сама мысль тогда будет незакончена, а суть может быть искажена, – нахально глядя на императрицу, брякнул Лешка.
– Ну, хорошо, пусть будет два, – усмехнулась государыня, – а то мы тут с вами препираемся гораздо дольше.
– Предполагаю, что не позднее начала осени Османская империя объявит войну России, – четко произнес Егоров. – А южный Буг, в отличие от северного Санкт-Петербурга, находится на самом острие их удара.
– Потому вы и отказываетесь от моего предложения, желая быть со своим батальоном на пограничной линии, дабы достойно встретить неприятеля, – произнесла Екатерина. – Вам нужно было запрашивать у меня три предложения, Егоров, но я вас поняла, а вы уложились в наши условия. И все это подробно изложено в вашем рапорте?
– Так точно! – рявкнул Егоров, глядя прямо перед собой.
– Что вы на это скажете, Григорий Александрович? – императрица перевела свой взор на Потемкина.
– Чушь! – отрывисто, глядя со злостью на Лешку, бросил генерал-фельдмаршал. – Я уже пояснял вам, что Блистательной Порте нужно еще как минимум три года для подготовки к войне. И делал детальные выкладки…
– Я помню все, – как-то холодно и спокойно произнесла Екатерина. – Валентин Платонович, рапорт Егорова мне подайте через час после маневров. Все войска, участвующие в них, отправить на свои места незамедлительно. Приблизить сколько можно полков из центральных губерний к южным, хотя, конечно, до холодов вы вряд ли с этим управитесь. Я полагаю, что, находясь в самом подвздошье Очакова, Егоров не будет просто так нам о пустом говорить. Но смотри, егерь, если ты окажешься словоблудом!.. – и, хмыкнув, императрица пошла дальше вдоль воинских шеренг.
Потемкин, проходя мимо, буквально испепелил взглядом подполковника. Вся свита из генералов и высших сановников империи, следуя за ним, бросала свои презрительные и недовольные взгляды на егеря. Испортить настроение самой императрицы! Хлыщ, выскочка, да что он себе такое позволяет?! А ведь был всего лишь на шаг от великой милости! И только одна пара глаз во всей этой толпе светилась веселостью и участием. Суворов лукаво подмигнул Лешке и пожал плечами.
– Бывает! – чуть качнул головой Алексей. Ну, вот и опять ему балансировать над пропастью. Не впервой!
После окончания маневров, которые произвели на императрицу, ее свиту и многочисленных иностранных гостей самое благоприятное впечатление, на головы организаторов и участников посыпался золотой дождь наград.
Потемкину Александру Григорьевичу именно здесь был пожалован титул князя Таврического. Генерал-майор Голенищев-Кутузов Михаил Илларионович и генерал-поручик Чорба получили орден Св. Владимира второй степени, генерал майор Алымов и бригадир Адапов – Владимира третьей степени, более сорока человек от подполковника и выше были награждены четвертой степенью этого ордена. Суворову пожаловали золотую табакерку с бриллиантами и вензелем императрицы с большими премиальными. Гетману Браницкому жалована была золотая табакерка с портретом и премиальные.
Собранные под Полтавой полки, отдельные батальоны и эскадроны по личному приказу государыни уходили спешным маршем на юг в места своих постоянных дислокаций.
– Ваше высокоблагородие! – к стоявшему у тыловых батальонных повозок командиру подбежал старший унтер из дежурного караульного плутонга. – Там немец к вам на повозке пожаловал, повозка-то сама шибко богатая, да зато он сам по-русски ну ничего не разумеет. Лопочет только «подполковник Егоров» да «подполковник Егоров».
– Ну, пошли к немцу, Метелин, – кивнул подполковник. – Показывай этого на «шибко богатой повозке».
