На улице, возле дома семьи Лоренц, меня ждали Галлея и Флип. Девочка улыбалась, но выглядела уставшей. Сидя на ступенях, она похлопала рядом с собой, и я сел.
– Мама там сходит с ума. А Меркуриус пытается ее успокоить. Пришлось даже уйти сюда. Видишь, во что ты вляпался, Коффин? Добро пожаловать в драму.
– Что я натворил?
– Почему ты все время думаешь, что дело в тебе?
– Ну, обычно так и бывает.
– Только не в этот раз. – Она достала телефон. Его экран пестрил таблицами со столбцами цифр и странными названиями: «Т-лимфоциты» и «Альфа-фетопротеин».
– Что это значит?
– Он вернулся. Но ты не переживай, потому что я спокойна. Я с ним справлюсь, Бен. Я это знаю.
– Я в этом уверен, – ответил я, однако уверенности не чувствовал.
– Я все поняла, когда врач позвонил, – рассказывала Галлея, – хотя почувствовала еще раньше, во время нашего турне по книжным. В то утро я проснулась со странным ощущением тепла в пояснице.
– То же самое ты чувствовала в первый раз, прошлой зимой?
– Нет, тогда у меня в моче появилась кровь и постоянно болел живот. Меня сразу же прооперировали. Вырезали шестифунтовую опухоль. Я попросила доктора показать мне ее на фотографии. Даже не верилось, что такое находилось внутри меня. Она была похожа на гигантский серый кулак с черными венами. Теперь во время химиотерапии я буду принимать совершенно новое лекарство. Оно намного сильнее, и это здорово, потому что сможет уничтожить все плохие клетки. Но, к сожалению, после него я буду чувствовать себя еще хуже, чем бывало раньше. Курс необходимо начинать сразу, с завтрашнего дня, поэтому сегодня ты отведешь меня в Луна-парк.
– Прямо сейчас?
– Только заведем Флипа домой и пойдем. Другой возможности не будет. Сейчас октябрь, к тому времени как я вернусь к ста одиннадцати, его закроют до следующего сезона. А я хочу полетать с тобой.
– Полетать?
Галлея ухмыльнулась:
– Мы прокатимся на аттракционе «Полет над набережной».
Аттракцион представлял собой смесь прыжка с парашютом и рогатки, выбрасывающей тебя в воздух на высоту двести футов со скоростью шестьдесят миль в час. Оператор надел на нас жилеты безопасности и пристегнул к тросам.
– Надо было сказать тебе раньше, но я боюсь высоты, – сообщила мне Галлея.
– Вот почему твоя героиня из «Магической коробки» – воздушная гимнастка. Отлично подходит.
– Если вдуматься, то да, – ответила она. – Кстати, я могу тебя облевать.
– Лучше бы я узнал об этом раньше, чем мы сели на аттракцион.
Трос дернул нас вверх и щиколотками назад потащил на вершину вышки.
Галлея вскрикнула и засмеялась:
– Ой, мой живот!
– Боже мой!
– Бен Коффин, только не отпускай мою руку!
– Не отпущу обещаю, пусть ты сейчас и ломаешь мне пальцы. А-а, полетели!
Мы нырнули вниз, к деревянному настилу, а потом взмыли вверх, к солнцу.
– Не дай мне улететь! Держи меня!
– Держу! Я держу тебя!
– А я тебя Бен?
– Галлея?
– Мы летим! Мы правда летим! Это потрясно!
Это действительно было потрясно.
46. Не бойся
Мы медленно шли по деревянному настилу и молчали. Солнечные лучи грели наши лица, Галлея улыбалась. А потом размахнулась и пнула меня ногой под зад.
– За что это? – возмутился я.
– Да не бойся ты! – воскликнула она. – Все будет хорошо.
– Это я должен тебе говорить.
– Так я не боюсь. Клянусь тебе. Смотри.
Она указала на кривое зеркало, где наши тела смешно вытягивались и становились худыми. Мы были похожи на инопланетян с большими глазами и огромными головами, которые при этом изо всех сил старались не выглядеть испуганными. Галлея направила телефон на зеркало и сфотографировала нас. В тот вечер вспышка еще долго стояла у меня перед глазами, особенно когда я закрывал их и пытался уснуть.
В субботу утром мы вчетвером сидели за завтраком и держались за руки.
– Господи, спасибо тебе за эту еду – произносила вслух молитву Галлея. – Спасибо за нас. Я надеюсь, ты собрал здесь всех для того, чтобы показать, что и следующий месяц все переживут. Впредь каждый день будет лучшим. – Она открыла глаза. – Бен, я хочу, чтобы вы с Флипом вели программу даже в те дни, когда мне будет плохо. Ее нельзя бросать. Иначе я сойду с ума. Флип, дай пять. – Пес вскинул лапу и скользнул по ее коленям. – Мам, посмотри на его глаза. Они точь-в-точь как у Гарри, да? – Она говорила о своей умершей собаке. – Что он пытается нам сказать? Гляди. Видишь? Что это?
После ужина я помог миссис Лоренц вымыть посуду. Внезапно она, не снимая мокрые перчатки, обняла меня:
– Даже не знаю, что бы мы без тебя сейчас делали.
– Она справится и полностью выздоровеет, – сказал я.
– Знаю, – ответила мисси Лоренц, хотя и не знала наверняка.
Доставив все купоны, мы с Флипом отправились в церковь к Меркуриусу. Он как раз заканчивал свой урок магии с маленькими детишками. Одна девочка вдруг споткнулась, упала и заплакала:
– У меня коленка болит!
Меркуриус тут же усадил ее на стул, посыпал колено волшебной пылью, и боль прошла.
– Работает, – прошептала она.
– Верно, – сказал он и погладил ее по голове. – Все прошло.
Мы сели в сверкающий фиолетовый внедорожник и выехали на шоссе. Я сидел спереди и держал Флипа на коленях.
– Вчера ночью он спал с Галлеей, – сказал я.
– И с нами тоже, – ответил Меркуриус. – Где-то часа в три ночи скребся в нашу дверь.
– Простите.
– За что? Это же его работа – всех согревать.
В салоне наступила тишина: мы больше не говорили, не слушали музыку. Белое небо слепило глаза. Сегодня Галлея со своей мамой уехали пораньше, чтобы девочке установили в груди порт-систему. Даже не знаю, что это такое. Где-то минут через двадцать Меркуриус произнес:
– Бен? Спасибо, что ты рядом. Без тебя мы бы не справились.
47. Сириус
Я ожидал, что мы приедем в больницу. Но машина остановилась возле торгового центра недалеко от шоссе. В приемной висели фотографии с лошадьми, лесами и большим цветочным полем.
– Флип! – воскликнула Галлея. Сегодня она была в пушистом оранжевом берете.
Флип поприветствовал и побоксировал со всеми, кто находился в приемной. А потом вскочил маленькому мальчику, сидящему рядом с Галлеей, на колени.
