– Камера зафиксировала его приезд позже, – сказала Джульетта, не уверенная в правильности моих выводов. – Мы оба это видели.
– Думаю, ты проверял, как все устроено на курорте, прежде чем поехать сюда вслед за нами. А погодная камера помещена на домашней странице «Небесного приюта», так что ты знал: подъезд к гостинице в некотором роде просматривается. Полагаю, сержанта ты атаковал на дороге, где он остановил патрульную машину, чтобы выставить радар. На перевале мобильный Интернет ловится хорошо, и ты мог сверяться с сайтом. Я и сам думал, если ты действительно заметил это, что твоя машина вполне могла прошмыгнуть в тот трехминутный интервал, пока камера готовится к очередному снимку. Тогда тебе нужно было только вернуться позже и попасть в объектив в нужное время. На фотографии ты как будто едешь в сторону парковки, да, но твоя рука обхватывает подголовник кресла. Ты сдаешь задом.
– Джереми? Этого не может быть! – Кэтрин таращилась на него так, будто он упал с Луны, потом обернулась к Одри: – Неужели ты могла не знать?
– Саблезубые забрали его, Кэтрин. Но они не просили выкуп, им нужны были фотографии. Те, о которых говорил Эрнест. Я ничего не знала про часы и все остальное… и, Джереми, если это ты, я пыталась… пыталась найти их. Они сказали, им нужна уверенность, – тут Одри поперхнулась, – что я не прячу фотографии. Они хотели иметь доказательства, что я говорю правду. – Марсело двинулся было к Кроуфорду/Каннингему (что в имени тебе моем?), но Одри взяла его за руку и не пустила, мой отчим оказался как питбуль на поводке. – Я не могла сообщить в полицию, потому что в тот момент Алан был полицейским, а еще я боялась, как бы они не пришли за Майклом и Эрнестом. Наша семья столько страданий пережила из-за этих дурацких фотографий, я просто хотела, чтобы все это закончилось. И притворилась. Если это действительно ты, Джереми, прости меня. Ты уверен, Эрнест? Ты точно уверен?
– Майкл сказал, что Алан сперва пытался связаться со мной. Я ответил ему, что этого не было, и решил, что Алан наплел ему всякого, чтобы вызвать у него доверие. Но потом я задумался. Алан сказал, что пообщался с братом Майкла. Ты ведь не знал, что был приемным сыном, пока он не сказал тебе, верно, Джереми?
Тот натужно сглотнул. Закусил нижнюю губу. И промолчал.
– Ну разумеется, Алан знал, что ты жив. Марсело говорил, что у него кишка тонка для убийства. Может, он и отпустил тебя? Но ты ничего этого не помнишь, и вот какой-то незнакомый человек приходит к тебе и рассказывает о родных, которых ты никогда в глаза не видел, о семье, которой ты не знал. Марк и Джанин Уильямс, они были известны тем, что брали детей под опеку, и тебя они тоже приняли в свою семью, но ты об этом не знал. Похоже, ты не проявил особого понимания, обнаружив, что они утаили от тебя правду. Ты написал Майклу в тюрьму, пытаясь объяснить, что произошло, кто ты такой. Однако Майкл воспринял имя Джереми Каннингем в письме как скрытую угрозу. – Я спросил его, было ли письмо подписано, и он ответил с горькой усмешкой: «О, там было имя… Они пытались надавить на кое-какие мои кнопки». – Понятно, что он мог так подумать, особенно если Алан рассказал ему все о том, как обошлись Саблезубые с нашей матерью. Майкл тебе не поверил, я, как известно из газет, предал семью, к кому же еще ты мог обратиться? К тому, кто близок с Майклом. К Люси.
– Люси ждала твоего приезда, но ты не появился, и она стала беспокоиться, вдруг Зеленые Ботинки – это ты. И с тобой произошел ужасный несчастный случай. Думаю, она переживала также из-за того, что нераскрытое убийство привлечет сюда полицию, а это создаст проблемы Майклу. И еще ее тревожило, что если это ты замерз ночью на улице, то рухнет ее план не только воссоединить тебя с Майклом, но и получить благодарность за это. Она пыталась идентифицировать покойника. Раньше меня проверила список постояльцев отеля. Спрашивала, не похож ли мертвец на Майкла? Вместо: не Майкл ли это? Ее интересовало фамильное сходство. Она поднялась на крышу и пыталась отправить тебе эсэмэску, чтобы узнать, где ты. – (По словам Люси, этот уик-энд был для нее шансом вернуть Майклу семью. Но, говоря так, она имела в виду не себя.) – Другая причина, почему она так сильно расстроилась, догадавшись, кто ты такой и что, вероятно, сделал, – это то, что именно она пригласила тебя сюда.
– Вот к чему привели твои планы, Кэтрин. – Не сомневайтесь, это Энди лишил меня возможности метнуть молнию в тетку. – Твое чертово воссоединение семьи!
Пока все переваривали услышанное, стояла тишина, нарушаемая только воем ветра.
Наконец заговорил Джереми:
– Я рассчитывал, что наша встреча будет другой.
Он крепко вцепился в каминную полку, с нее даже посыпались хлопья краски, взгляд его метался между нами. Между ним и дверью было слишком много людей, не сбежишь, а за спиной находилось покрытое толстым слоем льда окно. Вероятно, он мог бы выпрыгнуть в него, учитывая, что внизу мягкий снег, но я был уверен: кто-нибудь из нас успеет схватить его, если он попытается осуществить задуманное.
– Я… – Джереми замялся. – Я так долго ждал встречи с вами. Думал, все пройдет не так. – Он говорил тем же задумчивым тоном, как в тот момент, когда впускал меня в сушильню увидеться с Майклом. Вы и правда беспокоитесь о нем, да?.. У меня не было братьев. – В детстве я от всех отличался. Везде был чужим. Ввязывался в драки. А потом ма… – Он оборвал себя на полуслове, у него затрепетали ноздри от злости. – Сперва я решил, что Алан врет. Я всегда называл их папой и мамой. Спросил, а они просто… – Было видно, что это для него очень тяжелое воспоминание. – Они просто признались. И эти люди, которых я всю жизнь считал своими родителями, они так обрадовались. И не могли сказать мне, кто я такой. У меня были сводные братья и сестры, но Уильямсы всегда говорили, что я их сын. Они сказали, что ничего больше не знают, что взяли меня без имени, когда мне было семь лет.
– Семь? – ахнула Одри. – Неудивительно, что никто не знал, кто ты. Что с тобой происходило в эти два года?
– Я… не помню.
Джереми озирался по сторонам, будто искал что-то отсутствующее. И выглядел маленьким, забитым, перепуганным; все воспоминания о тяжелом детстве подавлены. Вероятно, Саблезубые очень боялись, что Одри выдаст их секреты, и пригрозили убить ее сына, чтобы она не вздумала обманывать, но потом у них не хватило духу привести свою угрозу в исполнение, и они просто оставили мальчика на улице умирать. Сколько времени он провел у бандитов и сколько потом жил один, я никогда не узнаю. Но как этот опыт повлиял на юный ум? Ну, понять было нетрудно. Тридцать с хвостиком лет назад ДНК-тесты не были так распространены, и объявления о пропавшем ребенке не гуляли по Интернету. Анализ волос мог выявить родственные связи, но в суде такие доказательства не учитываются. Спросите об этом детектива из Квинсленда, который пересекал границы штатов, чтобы предъявить обвинение Каннингему. Ввязывался в драки. За пределами штата Джереми стал безымянным ребенком в незнакомом ему городе.
– Но Алан сказал, что знает, кто я, – продолжил он. – Сказал, что присматривал за мной, заботился обо мне, когда я был маленьким. Он сказал, что должен был убить меня, но вместо этого отпустил, и я обязан благодарить его за это. Алан знал, что у Уильямсов есть деньги, и хотел получить их в обмен на фотографии, которые, как он сказал, помогут мне обрести мир. Но я послал его куда подальше, а потом вдруг увидел в новостях. Убитым.
