Сделав над собой усилие, она поднялась. Обошла комнату по периметру на деревянных ногах, хватаясь за все, что попадалось под руку. Заметив слабый свет, отражавшийся в овальном зеркале на прикроватном столике, Маддалена подошла поближе и заглянула в зеркало.
Она едва не вскрикнула от испуга. За ее спиной стояла женщина. Она резко обернулась, но той и след простыл. Тогда она снова перевела взгляд на зеркало – женщина все еще стояла там. Она разглядела черты чужого лица, испещренного морщинами, и длинные седые волосы. Она снова обернулась, надеясь застать незнакомку врасплох. Но женщина в зеркале лишь повторяла ее жесты. Поднеся руку к чужому отражению, Маддалена с ужасом увидела, что их пальцы соприкоснулись.
– Это же я. Я… – пробормотала она.
Пытаясь успокоиться, Маддалена несколько раз глубоко вдохнула. Ее не покидало ощущение, что она задыхается. Ее попеременно бросало то в жар, то в холод. Она едва стояла на ногах.
Затем Маддалена снова перевела взгляд на свое отражение. Покачала головой из стороны в сторону. Откинула волосы с плеч. Отделила одну прядку и поднесла к глазам. «Но у меня же не седые волосы», – пришло ей в голову. Отражение в зеркале принадлежало женщине, которая была красива в молодости, но вмиг состарилась. Маддалена закрыла глаза.
Видимо, она опять лишилась чувств. Очнувшись, Маддалена обнаружила, что лежит на кровати. «Какой странный сон. Должно быть, мне все это приснилось. Да, наверняка приснилось», – растерянно решила она и снова провалилась в сон.
Открыв глаза, она увидела перед собой знакомое женское лицо. У женщины был встревоженный вид. Затуманенным взглядом Маддалена разглядела, как та что-то говорит, склонившись над ней. Вот только что? И на каком языке? Маддалена ощущала себя совершенно разбитой. Снотворного она вроде бы не принимала, хотя Федерико порой предлагал ей таблетки, когда ее мучила бессонница.
Внимание Маддалены привлек шум открывающейся двери. В комнату вошли две женщины. Они распахнули ставни и впустили в комнату яркий свет. Маддалена невольно зажмурилась и протерла веки. Открыв глаза, она снова увидела все ту же женщину. На ней было длинное платье желто-горчичного цвета, а на голове – сложная прическа. В таком виде незнакомка походила на римскую матрону. Маддалена перевела взгляд на вновь вошедших: одна женщина была молодая и красивая, другая – пожилая дурнушка. По белым халатам Маддалена догадалась, что это медсестры.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила женщина в желтом платье.
– Что? – еле слышно переспросила Маддалена. По затекшей левой руке забегали мурашки. Странное ощущение – прежде такого с ней не случалось.
– Послушай, дорогая моя, тебе необходимо хорошенько отдохнуть, – проговорила женщина серьезным тоном. – У тебя был шок.
От удивления Маддалена раскрыла рот. Шок? О чем это она?
– Ты ничего не помнишь? – спросила женщина, нахмурившись. Не зная, что ответить, Маддалена утвердительно кивнула.
– Ты меня не узнаешь? Помнишь, кто я? – не отставала незнакомка.
Маддалена покачала головой.
– Я – Адель… Неужто ты меня забыла? – продолжала женщина, поправляя постельное белье. Затем жестом подозвала молодую медсестру.
– Мне нужно идти. Предупредите мужа, что она очнулась. Проследите, чтобы ее не тревожили. Я сообщу дочери, – проговорила она тоном, не терпящим возражений.
Девушка кивнула и поспешно вышла.
– Оставляю ее на ваше попечение, – проговорила Адель, обращаясь ко второй медсестре. – Если получится, я вернусь после полудня вместе с Клелией.
– Хорошо, синьора Фенди.
Адель бросила взгляд на подругу. Та снова провалилась в сон. С глазами, полными слез, Адель коснулась лица Маддалены и покинула палату.
5
Рим, октябрь 1940 года
Квартира семейства Белладонна
17 декабря 1922 года
Ужасная трагедия: художник отравился газом перед пустым холстом
В среду вечером в своей мастерской в Фулхэме 61-летний художник Джон Уильям Годвард был найден мертвым у открытой газовой конфорки. Мастерская примыкает к зданию под номером 410 на Фулхэм-роуд, на той же улице проживает и брат покойного с женой.
Годвард пользовался известностью среди ценителей живописи. Из письма от первого декабря, адресованного торговцу предметами искусства в Вест-Энде, стало известно, что незадолго до трагедии художник продал полотно «Созерцание» за 125 фунтов стерлингов. Последний раз Годварда видели живым в среду утром за завтраком, в мастерской, в которой он и проживал.
Чистое полотно, обнаруженное на мольберте рядом с телом, натолкнуло полицию на мысль, что художник собирался приступить к работе над новой картиной. В шесть часов вечера вернувшийся с работы мистер К. А. Годвард, брат покойного, увидел, что в мастерской не горит свет, и заглянул внутрь. К двери было прикреплено письмо из Вест-Энда вместе с чеком.
А с обратной стороны почерком покойного было выведено слово «ГАЗ». Пройдя в маленькое помещение с газовой плитой и мойкой, мистер Годвард обнаружил брата мертвым. Его голова была замотана в пальто.
Семья покойного потрясена случившимся. Супруги Катберт и Айви Годвард проживают в доме 412 по Фулхэм-роуд с 1921 года. Поначалу мистер Годвард скрывал от жены истинную причину трагедии. Он сообщил ей, что брат погиб из-за утечки газа, однако весть о самоубийстве быстро разнеслась по округе.
Шестнадцатого декабря в Северо-Восточном районе Фулхэма лондонский коронер Х. Р. Освальд начал расследование по факту гибели Джона Уильяма Годварда, в ходе которого стали известны подробности, пролившие свет на последние месяцы жизни покойного. Как и в большинстве подобных случаев, трагедии предшествовал целый ряд тревожных обстоятельств. Например, художник не раз говорил, что жизнь после шестидесяти не имеет смысла. Вскоре после таких высказываний он и покончил с собой.
«Вестник Фулхэма»
18 декабря 1922 года
Сенсационная новость
Жизнь после шестидесяти не имеет смысла: странная теория художника, найденного мертвым в Фулхэме
Человеку за шестьдесят нечего делать в этом мире? В Фулхэме 61-летний художник, страдавший бессонницей, свел счеты с жизнью. Перед смертью он заявил, что достаточно пожил.
Ничто не предвещало трагедии: незадолго до смерти покойный продал одну из своих картин, а за день до трагедии поздравил одного из братьев с днем рождения.
Погибший 61-летний Джон Уильям Годвард проживал по адресу: 410, Фулхэм-роуд, Уолхэм-Грин. По факту гибели художника начато расследование. Его возглавил Х. Р. Освальд, коронер из Ист-Энда.
Брат погибшего, Чарльз Артур Годвард, страховой агент, работающий в компании по страхованию от пожаров, проживающий по тому же адресу, заявил, что покойный был человеком замкнутым и жил один. В среду утром вышеупомянутый свидетель (Ч. А. Годвард) видел брата в саду и не заметил в его поведении ничего необычного. По словам свидетеля, покойный не испытывал ни материальных, ни каких-либо других затруднений. Однако за несколько дней до трагедии попросил брата отправить телеграмму от его имени их матери, в которой предупреждал, что не сможет навестить ее в ближайшее воскресенье по причине плохого самочувствия.
