А если нет – Влад без проблем соглашался пояснять мне то, что я не поняла (а точнее проспала).
Все это оказывается намного увлекательнее и приятнее, чем я подозревала, соглашаясь лишь из чувства благодарности – потому держусь до самого последнего момента, пока уже мои глаза не начинают натуральным образом склеиваться с тем, чтобы не разлепиться иной раз через десять минут.
Понимаю, что чтение закончено, когда просыпаюсь не сама по себе, а от голоса Влада:
– Дженна? Джен..
Открываю глаза. Приятная сонливость раскатывается по телу. Заметив, что я очнулась, Влад тепло улыбается и закрывает книгу:
– Подозреваю, что на сегодня мы закончили. Но если понравилось – буду рад повторить это еще как-нибудь. Мне точно понравилось.
– Да, было здорово – соглашаюсь, зевнув.
Он встает и относит книгу на нужный стеллаж, по пути замечая:
– Вижу, мое чтение отлично усыпляет.
Сдавленно смеюсь, все еще наполовину находясь во сне, и с трудом поднимаюсь с кресла:
– Ну знаешь.. учитывая, с какой целью мы брали сказки – то это скорее комплимент.
Слышу из-за стеллажей его звучный, заливистый смех:
– Возможно. По крайней мере, так считать куда приятнее.
А слышала ли я вообще ранее, как он смеется? Хоть раз? Я и улыбку-то на лице Влада видела не так часто, но смех.. да, это определенно первый раз.
Но у него такой
(..с деланным недовольством лале грозно сжимает кулачки и теперь уже глядит на влада:
– и ты иди сюда!
влад смеется и подходит к ней, покорно склонив голову:
– как прикажете, ваше высочество…)
знакомый смех..
Наконец, Влад показывается из-за стеллажей уже без книги и мы выходим в холл. Он доводит меня до самой комнаты, будто сама я не иначе, заблужусь, забыв вдруг, где именно спала все это время. И только когда закрываю дверь изнутри, слышу по ту сторону глухое эхо его удаляющихся шагов.
Смотрю на часы на стене.
Пять утра.
– Это уже начинает входить в норму – бурчу, валясь на кровать, не переодевшись в пижамный костюм.
После чего как-то нервно хихикаю сама себе, точно пациент шестой палаты:
– Ненорма начинает входит в норму. Значит ли это, что не все нормальное на деле не было когда-то ненормальным, а не всякое ненормальное не может стать однажды нормальным?
Еще пара безумных мыслей (как то всегда бывает глубокой ночью – по типу «как размножаются рыбы» и «почему единица называется именно единицей») пролетают в моей голове прежде, чем я все-таки отдаюсь сну.
* * *
Просыпаюсь я от настойчивого стука в дверь.
Разлепляю глаза и меня накрывает мощное чувство дежавю. Я почему-то уверенна, что мой поздний отбой опять заставил меня спать до полудня, и теперь, когда уже все проснулись и замучались меня ждать к завтраку – отправили Валентина разбудить. И вот теперь этот самый Валентин, совсем как вчера, стучит мне в дверь…
Тук. Тук. Тук. Тук!
Только намного назойливее. В самом-то деле!
Как будто у него там пожар. Я встаю заведомо недовольная, а когда сую ноги в тапочки и задираю голову, чтобы глянуть на часы.. мое сонное первичное недовольство трансформируется в настоящее возмущение и праведное негодование.
Девять утра!
Девять утра!?
Они совсем сдурели? Да даже если лечь в нормальное время, не каждый встанет в такой час, а учитывая вчерашнее происшествие.. вернее, вчерашнюю трагедию.. короче, вчера каждый из нас в замке уж точно не заснул раньше часу, не говоря уже о нас с Владом, которые легли в пять, но…
Девять утра!?
Тук! Тук! Тук!
Да чтоб тебя подрало!
Я поправляю мятую одежду, только сейчас поняв, почему все-таки стоило переодеться в пижамный костюм – теперь мои любые джинсы и самая удобная футболка не пригодны для выхода в люди. Однако, сейчас это неважно – твердым шагом направляюсь к двери, резко распахиваю ее и уже собираюсь сказать много приятностей тому, что прервал мой сон в девять утра…
Но останавливаюсь, толком не успев даже для этого втянуть воздух.
Передо мной стоит Сандра.
Вид ее – хуже некуда.. Красные глаза и осунувшееся лицо красноречивее слов говорит о том, за каким таким занятием она провела всю ночь. Очевидно, она в принципе не засыпала – потому не стоит удивлять тому, что так рано «проснулась». Однако, несмотря на общий вид, появилось в ее глазах что-то, чего вчера я не видела.. что-то.. какая-та решимость что ли.. решимость смешанная с упрямством и даже немного со злостью.. но решимости все-таки больше всего из этих составляющих.
Чуть потираю глаза, подавив зевок, и с большим трудом заставляю себя улыбнуться:
– Да, Сандра, что-то случилось?
(..но если я понадоблюсь – знай, я очень рядом. В любой час. стучи хоть ночью. хорошо?..)
Теперь мое предложение уже кажется мне слишком опрометчивым. К чему был этот пафос? «В любой час». Боже, не думаю, что сейчас возникло что-то настолько неотложное, что не могло подождать до полудня. Ну, только если она не нашла машину времени, с помощью которой можно воскресить Михая и которая, по классике сказок, действует только до двенадцати. Только в нашем случае дня, а не ночи.
– Привет.. – она кратко пробегает по мне взглядом –прости, я тебя разбудила?
Однако, в глазах я не вижу сожаления или неловкости на сей счет. Ее мысли настолько поглощены чем-то другим, что для этого там просто не остается ни места, ни времени.
– Да нет – отмахиваюсь – я уже и так вставала. Не каждый же день до трех спать – нервно усмехаюсь – а ты что-то хотела?
– Да, ты говорила..
Да, я помню, что я говорила.
Но вместо этого лишь терпеливо улыбаюсь еще шире, понимая, что мое мимолетное раздражение обусловлено лишь тем, что я проспала всего лишь четыре часа. Но ведь это мои проблемы, что я слушала сказки до пяти утра, верно? В конце концов, у нее умер отец – не стоит быть старым, засохшим сухарем.
– Ты говорила, что я могу тебя позвать в любое время- продолжает она – я бы не стала будить, если бы терпело.. просто боюсь, что копы могут туда сразу с утра отправиться, а мне надо успеть до них..
Хмурюсь и потираю переносицу:
– Копы? Прости, не совсем понимаю..
– Мне надо съездить на отцовскую мельницу. Пока копы туда не забрались, поэтому пораньше. Илинке я уже позвонила, она с села туда приедет. Но я думала, может ты тоже поедешь?
Точнее, может я сопровожу тебя до мельницы, как ранее до комнаты? А там уже всучу в руки сестры и буду ждать, пока мой эскорт заново не понадобится для обратной дороги.
