Ролик открывался видом на озеро-кратер на вершине Пэктусана. Далее чередовались кадры с самыми знаменитыми постройками мира: египетскими пирамидами, Колизеем, Тадж-Махалом, небоскребами Манхэттена и, конечно, площадью Ким Ир Сена. Как пояснял закадровый голос, ролик был «рассказом о перспективе», рассказом о «двух лидерах и одной судьбе». Оба лидера постоянно мелькали на экране и выглядели равными.
Примечательно, что Северная Корея в ролике показана как сплошной грандиозный участок для застройки. Панораму Пхеньяна заштриховали строительными кранами. На знаменитой спутниковой фотографии ночной страны в ролике зажигались россыпи ярких огней, и эта черная дыра светилась не слабее южного соседа.
«Рассмотрите ситуацию в аспекте недвижимости, – после встречи сказал репортерам Трамп, уже вообразивший, как на "прекрасных пляжах" Вонсана растут "прекрасные жилые кварталы". – Да вы только гляньте на этот вид! Здесь можно возвести лучшие в мире отели!» На экране тем временем появился застроенный дорогими отелями пляж во Флориде, где находится трамповская резиденция Мар-а-Лаго. Как язвительно заметил один из комментаторов, вместо «движения к миру – недвижимость и квартиры»
[176].
Внушая Киму, что Северная Корея упускает великие возможности, Дональд Трамп пытался убедить его отказаться от ядерного арсенала и влиться в международное сообщество. «В любом рейтинге человеческих достижений ваша страна находится в самом низу», – говорил американский президент своему северокорейскому партнеру. Но он подавал этот факт в позитивном свете. «Если вы готовы пересмотреть свои критерии успеха, мы всегда придем вам на помощь», – говорил он Киму.
Трамп даже предложил Великому Преемнику несколько моделей дальнейшего развития. Привел в пример Китай и Вьетнам, где коммунистическая партия сохраняет за собой политическую власть, но экономика поставлена на капиталистические рельсы. И даже не исключил возможность того, что КНДР станет как Япония, которая обладает третьей по значению экономикой в мире, сохраняя конституционную монархию. Трамп намекнул, что Ким Чен Ын мог бы стать почитаемой, но символической фигурой типа японского императора, а управление страной отдать в руки выборного правительства
[177].
У режима чучхе было предостаточно времени и возможностей, чтобы провести реформы по китайскому или вьетнамскому образцу, но он никогда не собирался идти таким путем. И Ким Чен Ын определенно не хотел становиться номинальным правителем на манер японского императора, чей отец, кстати, установил в Корее жестокое колониальное владычество. Но между позициями двух правителей оставалось все же немало возможностей для компромисса.
Так что за столом на торжественном обеде Великий Преемник имел все основания расслабиться и не реагировать на фразу, брошенную Трампом фоторепортерам: чтобы оба лидера выглядели «безупречно красивыми и стройными».
Обед готовили не менее скрупулезно, чем переговоры. Каждое блюдо по многу раз согласовывали и пересогласовывали. В итоге главам двух государств подали «восточно-западный деловой обед из девяти блюд», включавший конфи из говяжьих ребрышек, томленую треску в соевом соусе с редисом и восточными овощами и тарталетки с муссом из темного шоколада.
Северокорейская сторона чрезвычайно придирчиво проверяла еду, гораздо тщательнее, чем любое другое государство, с представителями которого администрации Трампа случалось делить трапезу. За два часа до начала обеда прибыл специалист, который пробует еду Ким Чен Ына, удостоверяясь, не отравлена ли она.
Разговор за обедом клеился легко. Болтали о баскетболе и об автомобилях. Ким Чен Ын заметил, что Болтон «знаменит» в Северной Корее, и предложил ему сфотографироваться вместе. Возможно, сказал он, это улучшит имидж Болтона среди пхеньянских «ястребов», намекая, очевидно, на тех людей, что совсем недавно называли Болтона «человеческим отребьем». Вашингтонский «ястреб» рассмеялся в ответ
[178].
Трамп предложил Ким Чен Ыну взглянуть на его «Зверя» – бронированный лимузин, напичканный суперсовременными системами безопасности. Увидев, как они вдвоем идут к машине и Ким Чен Ын направляется к открытой дверце, я решила, что сейчас предстоит поездка. Но охрана Трампа прервала эту интерлюдию, прежде чем кореец успел приблизиться к лимузину на критическое расстояние.
Затем Трамп и Ким прогулялись по пышному саду отеля Capella и помахали публике с гостиничного балкона – в духе английской королевы, приветствующей подданных с балкона Букингемского дворца. После этого правители прошли в торжественный зал, где им предстояло подписать их маловразумительный документ. Северокорейский служка в белых латексных перчатках осмотрел и протер авторучку, приготовленную на столе для вождя. Впрочем, Великий Преемник к ней так и не прикоснулся. Сестра, подавая ему документ на подпись, подала и Montblanc ценой $1000, а после спрятала обратно в сумочку.
Так Ким Чен Ын вошел в историю. Посрамил тех, кто не верил, что он удержит в узде партократов, служивших архаичному режиму. Опроверг расчеты скептиков, не веривших, что Северная Корея может создать водородную бомбу и ракеты, способные донести ядерный заряд до США. Наконец президент самой могущественной в мире страны хочет сотрудничать с ним и вместе идти к одной цели. Оставалась главная трудность – добиться снятия американских санкций, сдерживающих рост северокорейской экономики, не поступившись ядерным и ракетным арсеналом.
Отстояв свою ядерную программу, Ким вернулся домой и приступил ко второй части своего плана по удержанию власти – повышению уровня жизни в стране.
Прежнее невмешательство государства в стихийное развитие рынка осталось в прошлом.
Знойным июльским днем вождь отправился на текстильную фабрику в городе Синыйджу на границе с Китаем и учинил ее дирекции разнос за то, что они постоянно недовыполняют план, и за состояние фабричного здания, «разваливающегося и похожего на хлев». Не обошлось без яростной ругани и посещение расположенного неподалеку завода химволокна: его руководителей вождь отчитал за то, что пытаются переложить на других вину за невыполнение плана. «Я видел много предприятий, но таких разгильдяев вижу впервые!» – негодовал он.
С северо-востока он пустился на юго-запад: по текстильным фабрикам, рыбным хозяйствам, судоверфям, пищевым комбинатам, электростанциям, швейным фабрикам и машиностроительным заводам. Давал указания, как правильнее упаковывать лапшу быстрого приготовления.
В экономику Великий Преемник ринулся с тем же воинственным пылом, что и в ракетно-ядерную программу. Он призывал рабочих и служащих так относиться к работе, будто они ведут «трехмерную войну». Объявил «строительный блицкриг». И даже отозвал целое военное подразделение с места дислокации, чтобы «в мгновение ока» развернуть там тепличное хозяйство для выращивания овощей.
