1
Лицо капитана Арсено было холодно в инфракрасном спектре и совершенно невозмутимо. Ей еще не было и сорока, светлые волосы были убраны в косу. Она стояла на мостике с непроницаемым выражением лица, удерживаемая магнитными подошвами. Провела пальцами по краям идеально симметричных, специально нанесенных кислотой шрамов, глядя на боевой монитор. «Пугалу» нравилась Арсено, насколько ему вообще мог кто-либо нравиться. В ней были и страсть, и хладнокровие – идеальное сочетание, чтобы командовать линкором флота Конгрегации.
Ей вверили «Ле Рапид де Лашен», и теперь «Пугало» ожидал ее решения. Он выдал Арсено всю информацию, какую счел нужным. Однако его рекомендации, каковы бы они ни были, не могли к чему-либо обязать флот Венерианской Конгрегации.
Майор Демер, политофицер «Ле Рапид де Лашен», отсоединила магнитные подошвы ботинок от пола и неподвижно повисла в невесомости, со всем приличествующим достоинством. «Пугало» терпеть не мог политофицеров, политкомиссаров, эмиссаров, советников и послов. Скользкие типы, все время лавирующие меж фракций Президиума Конгрегации, мешая военным и разведчикам принимать умные и верные решения.
– Мы должны послать четкий сигнал, – проговорила Демер с модным венерианским прононсом отточенного французского 8.1. – Конгрегация протестовала, когда Плутократия создала при помощи биоинженерии Homo eridanus. Конгрегация поставила на вид Плутократии, когда были созданы Homo pupa. И вот теперь Банки создали Homo quantus, в результате чего одна из подчиненных нам наций подняла восстание, воспользовавшись помощью Homo quantus и, возможно, некоторых из Homo eridanus.
Искусственные пьезоэлектрические мускулы повернули голову «Пугала», он наклонился вперед и вновь вступил в разговор, пользуясь своим авторитетом. Если не сделать этого, политофицер зальет им уши потоком слов.
– У нас есть пленные и множество записей, – сказал он. – Однако разведгруппам потребуются недели, а может, и месяцы, чтобы полностью разворошить гнездо Homo quantus и гарантировать, что мы не упустили здесь, на Гаррете, ничего ценного.
Майор Демер скрестила руки на груди.
– «Пугало», мы не можем держать линкоры Конгрегации над Гарретом, чтобы защищать вас от кораблей Банков. Если мы станем ждать, противник сочтет, что мы тайком воруем с позиции слабого, а не наказываем с позиции сильного.
Капитан Арсено сделала намеренно долгую паузу, игнорируя «Пугало» и Демер, и дождалась, пока они замолчат.
– Я понимаю наличие озабоченности – и в политике, и в разведке, – наконец сказала она. – Однако Конгрегация не ограничивается вопросами политики и разведки. С точки зрения политики нация-клиент открыто взбунтовалась. С военной точки зрения уничтожен дредноут «Паризо», и мы уверены в том, что в этом замешаны Homo quantus. Вооруженное сопротивление не должно оставаться безнаказанным.
Демер улыбнулась. Арсено не робкого десятка. Не будь ситуация так сложна, «Пугало» бы тоже согласился с точкой зрения капитана. Конгрегация возвысилась, потому что враги боялись ее силы. Выбор, сделанный сегодня капитаном Арсено, может привести к войне с Банковской Плутократией, и пусть они еще не задавили бунт Суб-Сахарского Союза, действуют они с позиции силы.
– Feu!
[1] – сказала Арсено офицерам на мостике.
«Ле Рапид де Лашен» был слишком массивен, чтобы люди могли ощутить вибрацию от запуска ракеты, даже такой большой, как casse à face
[2], но «Пугало» был способен на это. Тончайшая паутина углеродных волокон переменной проводимости внутри мышц и нервов давала «Пугалу» возможность ощущать малейшие вибрации от изменения сопротивления и напряжения.
На голографическом боевом мониторе появилось изображение ракеты, набирающей скорость и летящей к крупному астероиду, замаячившему у края. Он быстро увеличивался. Стали видны мелкие детали поверхности. Скалы, реголит, лед, а вскоре можно было различить и узоры декоративных огней у небольшого порта.
Изображение залила вспышка взрыва. В космическое пространство устремились обломки астероида размером в сотни метров. Его поверхность прорезала паутина трещин, из которых вырвались горячая плазма и пыль. Быстро расширяющееся облако обломков расходилось в стороны, превращаясь в ничто вместе с шансами получить хоть какую-то информацию о пристанище Homo quantus.
Дом Homo quantus представлял собой сферический астероид диаметром около шестисот километров, и теперь в его боку появился кратер глубиной в пятьдесят. Всю видимую часть астероида прорезали трещины в километр шириной, уходящие к его обратной стороне.
– Bon
[3], – сказал «Пугало». – Я получу нужную мне информацию при помощи допросов.
2
Белизариус и Касси наконец выбрали название для инфлатонового скоростного катера. «Расчетный риск». Вариантов было немало, но они решили, что это словосочетание лучше всего характеризует последние три месяца их жизни. Когда автоматы Святого Матфея написали название на носу катера, Бел и Касси ощутили еле уловимое чувство причастности. Катер был частью оплаты за проводку небольшого флота боевых кораблей Суб-Сахарского Союза сквозь «червоточину», принадлежащую Куклам, и последних трех недель оказалось мало, чтобы они по-настоящему ощутили свою причастность к этому.
«Расчетный риск» был невелик. Полая труба длиной пятьдесят три метра и диаметром три, двигатель. Все остальные системы и помещения были прилеплены поверх этой трубы: обитаемые зоны, системы управления, питания, обработки информации и жизнеобеспечения. «Жилое» помещение местами было метр в высоту, а в кабине управления и камбузе – целых два. На корме располагался грузовой отсек, несколько больший размером.
Внутри «Расчетного риска» было неуютно, и даже неудобно, но Бел и Касси ничего не сделали, чтобы это как-то изменить. У них было много информации, и они хотели поскорее начать выработку гипотез. Однако первоначальная система обработки информации катера совершенно не соответствовала потребностям двоих Homo quantus, и ее они переделали полностью.
Новый компьютер работал на порядки быстрее тех, что когда-либо имелись в распоряжении Союза, выводя информацию на многомерные голографические интерфейсы, адекватные стилю мышления Homo quantus. За последние два месяца они провели огромное количество измерений и экспериментов над Кукольной Осью и соединенными «червоточинами», украденными ими у Союза. Полученная информация требовала полного переосмысления существующих теорий «червоточин». Целые группы теорий должны были быть либо отвергнуты, либо развиты, огромный объем математических симметрий требовал новых подтверждений. Ждать они не могли.
