– Радар ничего не показывает, – ответил Стиллс. – А система связи считает, что источник сигнала прямо перед нами.
– Ищи его, – сказала Иеканджика и переключилась на внешний канал связи.
– Архона, это Иеканджика. Где ты?
Задержка. Семь секунд.
– Я понимаю, полковник, что вы злитесь, – сказал Архона. – Я у вас кое-что украл. Поверьте моим словам, когда я скажу, что делаю с ним то, что могут делать только Homo quantus.
– Я хочу это вернуть.
Стиллс повел истребитель вперед на холодной тяге. Сигнал от Архоны начал ослабевать. Он же должен становиться сильнее, а не слабее. И Стиллс вернул истребитель в точности на указанные Архоной координаты.
– Позвольте мне сказать так, – ответил Архона после задержки. – Вам нужны небольшие врата, которые я у вас забрал и через которые вы разве что сигналы могли передавать, или вам нужны координаты десяти входов в Оси Мира?
Стиллс медленно повел истребитель в южном относительно светила направлении. Сигнал снова стал слабеть. Аккуратно изменил курс на обратный, на холодной тяге. Произошло то же самое. На радаре так ничего и не появилось. Никакого передатчика поблизости. Стиллс не мог понять этого.
– Не мне принимать такое решение, – ответила Иеканджика, – и мне не кажется, что здесь стоит вопрос «или-или».
– Это решение Рудо? – спросил Архона после небольшой задержки.
– Генерал-лейтенанта Рудо. Да.
Иеканджика переключилась на внутреннюю связь со Стиллсом:
– Где он, черт подери?
– Тогда, возможно, мне следует вновь поговорить с ней, – сказал Архона.
– Хитрый засранец, – уважительно сказал Стиллс.
– Что? – гневно переспросила Иеканджика.
– Хитрый сосунок! – ровным тоном сказал Стиллс с удивлением. – Нам его не поймать. Он в нескольких световых секундах отсюда.
– И как это?
– Я не слишком большого ума, но этот щеголь – Homo quantus. Судя по всему, он вмешивается в квантовую интерференцию.
– Не поняла.
– Есть один-единственный способ, чтобы сигнал ослабевал при любом смещении. Когда принимаемый сигнал представляет собой стоячую волну с максимумом в этой точке. Для получения стоячей волны нужно смешать несколько разных. Архона, где он там ни находится, делит сигнал на несколько лучей и передает по разным направлениям – вероятно, при помощи переотражения от микроспутников. Стоячая волна фокусируется в данной точке за счет интерференции.
– И у кого есть такие технологии? – спросила Иеканджика.
– Будь я проклят, если знаю. Может, он ее сам придумал. Блин, ну и ловкач!
– А как ты догадался? – требовательно спросила Иеканджика.
– Большинство людей знакомы с законами распространения волн лишь в теории, – ответил Стиллс. – Но когда живешь в океане, для тебя это уже не теория, а способ слышать.
В прошлом она недооценила Архону. А теперь недооценила и Стиллса. Опасные у нее слепые пятна.
Иеканджика переключилась на внешний канал связи.
– Мы готовы принять тебя, – сказала она.
– Я буду один. Врата времени будут спрятаны, и я не буду знать где, – ответил Архона. – Если что, мне известна история Союза. Пытки на Homo quantus не действуют. При необходимости я могу силой мысли задействовать механизм самоубийства, и тогда у вас не будет ни врат времени, ни тех Осей, которые я предлагаю.
20
Совершенно Секретно, III уровень, только для Командующего Флотом
Запись командира Шестого Экспедиционного Отряда, 17 августа 2475 года
В своей последней записи я хочу дать объяснение своим действиям, которое должно будет обсуждаться генеральным штабом после моей смерти. Возможно, этого не случится в течение трех-четырех лет, пока Отряд скрывается, разгадывая тайны нашего трофея и претворяя их в оружие, но у каждого офицера есть возможность сделать заявление в процессе изучения, и мое мнение с течением времени не изменится.
Я беру на себя личную ответственность за нарушение соглашения между Конгрегацией и Союзом. В этом оказались замешаны многие офицеры, исполнявшие мои приказы, но решение было принято мной. Как только нами были найдены соединенные между собой «червоточины», я приняла решение не подчиняться приказам Старшего Политического Комиссара Конгрегации, как того требует статья 41(1) Соглашения. Я приказала арестовать всех политкомиссаров и задержать инженерные команды. Я санкционировала упрощенное судопроизводство в отношении комиссаров и симпатизирующих им, в ходе которого были вынесены решения о длительном заключении и смертные приговоры.
Умерли сотни, и могут умереть многие тысячи, но я не сожалею о сделанном выборе. В мои руки попал ключ к независимости Союза, а я патриот. И сожалею я лишь о том, что недостаточно сильна, чтобы завершить то, что начала. У меня быстро развивается рак. Возможно, на базе флота его смогли бы вылечить, но врачи Отряда могут лишь замедлить его развитие, поэтому я отказалась от лечения. Лучше быстро получить нового командира Отряда, чем страдать от нестабильного состояния действующего. В полночь я повышу бригадира Такатафаре в звании до генерал-майора и передам командование ей. Выбор не идеальный, но ничего не поделаешь.
Бригадир Такатафаре и бригадир Иеканджика не идеальные офицеры, им не хватает опыта командования в должности и тем более не хватает опыта, чтобы возглавить восстание. Политические трения между этими офицерами и остальными также были очевидны с самого начала.
Союзы Такатафаре и ее связи через брак делают ее популярной у последователей Партии Розви и даже среди моих последователей Корекоре. Она безжалостна к политическим противникам, поэтому некоторые командиры крейсеров не могут ей доверять. Я сделала все, что могла, чтобы ограничить ее власть, но ожидаю, что она станет назначать на высокие посты своих людей в попытке ослабить влияние всех, не входящих в альянс Розви.
Бригадир Иеканджика талантлива, искусна в манипуляции, хороший организатор. Хотя позиции Партии Макони скромнее, Иеканджика имеет более высокий статус как младшая жена Министра Юстиции. На нескольких крейсерах есть ее ярые сторонники, и я не вижу, чтобы она спокойно воспринимала возвышение сторонников Розви.
Я надеялась, что члены моей Партии Корекоре продолжат играть роль буфера, но глупость полковника Бантья дискредитировала нас, а моя смерть оставит Корекоре без лидера. Пройдут дни или недели, и активисты Партий Розви и Макони начнут грызню. Иеканджика останется достаточно влиятельной, чтобы бросить вызов Такатафаре, несмотря на мои пожелания. А Такатафаре может сама ее на это спровоцировать.
Пока все это было лишь экспедицией на десять месяцев, напряжение можно было контролировать. Но мы далеко от дома, и политические ставки очень высоки. Тот, кто доставит соединенные «червоточины» в Союз, сможет диктовать условия и, вероятно, выбирать партию, которая, в свою очередь, выберет премьер-министра. И в то же время тот, кто доставит их, создаст причину для войны с нашими покровителями – Конгрегацией.
