— Почту за честь.
Вместо того чтобы сесть там, где указала ему Лея, Кейг перегнулся через стол и поставил свой стакан в тени на дальней стороне кабинки — очевидная попытка расположиться так, чтобы можно было наблюдать за дверью. Хан быстро поднялся и пропустил Кейга в заднюю часть кабинки. Если незнакомец хотел оказаться в зоне перекрестного огня между двумя Соло, Хан не собирался спорить.
— Итак, откуда ты знаешь Лэндо? — спросил Хан, возвращаясь на своё место. — И где он сейчас?
— Я знаю Лэндо по кооперативу шахтёров — и, конечно, я снабжаю его астероидный горно-обогатительный комбинат на Сарнусе, — серые глаза Кейга скользнули к всё ещё пустовавшему входу, затем снова взглянули на собеседника. — Я думаю, он сейчас на комбинате. По крайней мере, он хочет, чтобы вы встретились с ним именно там.
Хан нахмурился:
— На Сарнусе? — Планета была спрятана глубоко в Чилунском разломе — одной из самых плотных и труднопроходимых туманностей в галактике. Её фактические координаты были предметом споров. — И этот умник предполагает, что мы его там найдём?
— Вот почему Лэндо послал меня, — ответил Кейг. — Чтобы помочь.
Рука Кейга опустилась к набедренному карману, заставив Хана выхватить бластер и прицелиться под столом парню в живот. Он не хотел рисковать. Но Кейг всего лишь достал портативный голографический проектор и положил его на стол.
— Позвольте мне показать, с чем вы столкнётесь.
— Почему бы и нет? — Хан махнул свободной рукой в сторону голопланшета.
Кейг набрал команду на панели управления, и над планшетом возникла двухметровая перепутанная полоса туманности. По форме напоминающая узкий клин, коса, казалось, местами расплеталась, а выбившиеся голубые пряди свисали к изъеденной коррозией столешнице и даже в напиток Хана.
— Это, как видите, карта Чилунского разлома, — сказал Кейг.
Он набрал другую команду, и на голокарте появилась красная черта, отметившая местоположение кантины на станции «Бринк», находившейся непосредственно рядом с Разломом. Чёрточка быстро вытянулась в линию и начала извиваться сквозь запутанные сгустки горячей плазмы, которые придавали Чилунскому разлому характерный синий оттенок. Вскоре маршрут скрутился в запутанный клубок, более-менее приближаясь к центру туманности.
— А это лучший маршрут к горно-обогатительному комбинату Лэндо на Сарнусе, — продолжил Кейг. — Я делал всё возможное, чтобы карты были точными, но, боюсь, последнее обновление было два стандартных дня назад.
— Два дня? — поразился Хан. Из-за горячей плазмы трёх видов, вращавшейся с околосветовой скоростью, гиперпространственные маршруты внутри Разлома имели тенденцию быстро открываться и закрываться — иногда в течение нескольких часов. — Это лучшее, что ты смог сделать?
— Весьма сожалею, но да, — ответил Кейг. — Там важно двигаться медленно и осторожно. Если вы сойдёте с гиперпространственного маршрута и пролетите сквозь плазменное облако, то поджарите на своём корабле все цепи, включая навигационные датчики.
— И не говори, — согласился Хан. Попадание в плазменный карман было одной из самых страшных опасностей полёта в туманности, так что ему показалось, что Кейг просто хочет убедиться, что он знает, насколько опасно путешествовать по Разлому. — Спасибо за предупреждение.
— Да без проблем. — Кейг ухмыльнулся, затем позволил своему взгляду переместиться к двери кантины. — Любой друг Лэндо Калриссиана — мой друг.
Вместо ответа Хан поймал взгляд Леи, затем слегка склонил голову в сторону их соседа по столу. Она кивнула и повернулась к Кейгу. После сорока лет совместной жизни он знал, что жена догадается, о чём он подумал: в истории Кейга чувствовался какой-то подвох.
— Мы ценим вашу заботу, капитан Кейг, — тон Леи был тёплым, но повелительным, верный признак того, что она использовала Силу, чтобы побудить Кейга ответить честно. — Но я всё ещё не понимаю, почему здесь нет самого Лэндо. Когда он попросил нас разобраться с проблемой пиратов в Разломе, он очень настаивал на том, чтобы лично встретиться с нами здесь, в «Красном ронто».
Кейг пожал плечами.
— Извините, но он не объяснил, почему изменил свои планы. В его сообщении говорилось только о просьбе встретиться с вами здесь и убедиться, что вы добрались до Сарнуса.
Продолжая одним глазом наблюдать за дверью, он сделал паузу, затем заговорил доверительным тоном:
— Но я не виню вас за сомнения. Эта поездка может быть очень рискованной, особенно для людей в вашем возрасте.
— В нашем возрасте? — ощетинился Хан. — Ты думаешь, мы старые или что-то в этом роде?
Кейг наконец отвёл взгляд от двери.
— Э-э… пожалуй, нет, — ответил он. — Просто, э-э… ну, в Чилунском разломе вам действительно понадобятся очень быстрые рефлексы.
— Есть такая штука, как опыт, малыш, — сказал Хан. — Когда-нибудь, возможно, и у тебя это появится… если доживёшь.
— Без обид, — примирительно ответил Кейг, поднимая руки. — Меня просто беспокоит, что вы отправитесь туда одни.
— Не позволяйте паре морщин одурачить вас, капитан Кейг, — заметила Лея. — Мы можем и сами о себе позаботиться.
Кейг почти что в отчаянии мотнул головой.
— Вы бы так не сказали, если бы когда-нибудь бывали раньше внутри Разлома, — заявил он. — Это не то место, куда вам следует отправиться в первый раз без проводника. Плазма там убивает передачи S-потока, поэтому приёмопередатчики Голонета бесполезны, и даже аварийные передатчики не очень хорошо работают.
— А как насчёт местной сети? — поинтересовался Хан. — Это ведь тоже аппаратура связи. Или ты мне скажешь, что и она не работает?
— Сеть работает, но медленно. Маяку может потребоваться час, чтобы передать сигнал. — Кейг снова постучал по кнопкам управления голопланшетом, и на голокарте появилось множество крошечных белых точек. — И то, что сообщение проходит через тысячу маяков, прежде чем его поймают — нормально. Поверьте мне, в галактике нет более одинокого места, где можно застрять.
— Удивительно, что туда вообще заходят любители булыжников, — ответил Хан. — Не могу представить себе худшего места, откуда можно было бы перетащить около полумиллиарда тонн руды.
— Оно того стоит, — игнорируя сарказм Хана (или, возможно, вообще не замечая его), Кейг сверкнул улыбкой, продемонстрировав ровные зубы. — Кувыркуны в Разломе просто фантастические, мой друг. Их больше, чем кто-либо может сосчитать, и большинство из них тяжёлые и красивые.
Хан знал, что под «кувыркунами» Кейг подразумевал астероиды. «Тяжёлый и красивый» — так на сленге обозначалось высокое содержание драгоценных металлов. По словам Лэндо, Чилунский разлом содержал самое большое и обильное поле астероидов в мире, с бòльшим количеством достойных захвата астероидов, чем в любом другом месте галактики. К сожалению, его бурлящие облака плазмы и внезапное нашествие пиратов означали, что он, вероятно, был также и самым опасным местом.
