Я пожала плечами и собралась вернуться к своей работе, но он бросил мне в спину:
– Что у нас на ужин?
– Я ничего не готовила. Хочешь, что-то закажем?
– У меня изжога от китайской еды, пицца уже не лезет, а на бургерах я через пару месяцев перестану проходить в дверь, – сказал Дерек.
– А значит?..
– А значит, было бы приятно возвращаться домой и видеть на столе старания моей девушки.
– Ты же знаешь, что у меня это не слишком получается, я и дома-то никогда толком не готовила.
– Твое рвение в отношениях просто умиляет.
Я нервно рассмеялась.
– Окей, я в фартуке у плиты после работы – это рвение? Это то, чего ты на самом деле хочешь? Или просто ищешь повод снова сорваться?
– Ну вот опять я слышу этот прокурорский тон, только ох и ах, мы не в суде, а на кухне. И ты не прокурор, а журналистка, пишущая для малолеток.
– И что?
– А то, что это смешно.
– Прости, у меня слишком много дел, чтобы стоять тут и выслушивать от тебя не пойми что. – Я развернулась и направилась в кабинет.
Дерек прыгнул за мной следом, как ягуар, и схватил за руку. Будто только и ждал этого момента.
– Я говорил тебе не сметь уходить посреди разговора?
– Отпусти меня.
– Говорил или нет?
Я замерла на месте, прекращая сопротивление, которое обычно распаляло его только больше.
– Встань на колени, – сказал он.
– Нет.
– Ты сама знаешь, что лучше бы тебе сделать это.
Я молча опустилась перед ним на пол, приказывая себе не спорить. Дерек расстегнул ремень, приспустил брюки и высвободил член, уже вставший.
– Теперь загладь свою вину, и мы что-нибудь закажем на ужин, – сказал Дерек, запустил руки в мои волосы, стянул с них резинку и разбросал их по моим плечам.
«Не спорь», – шепнул мне внутренний голос, тихий и умоляющий.
Я принялась ласкать его обеими руками. Они тряслись, и я никак не могла унять дрожь.
– Это неправильно, – сказала я, охрипнув, и не решаясь поднять на Дерека глаза. – То, что ты делаешь со мной, – это неправильно…
– Твою мать, как же меня достали твои лекции! – Дерек оттолкнул меня, и я шлепнулась на задницу.
Он тут же опрокинул меня навзничь и навалился сверху. Его руки стянули с меня белье и развели колени в стороны. Я не двигалась и не издала ни звука. Просто лежала неподвижно, как на приеме у врача-гинеколога. Дерек вошел в меня, сделал пару движений бедрами, но внезапно остановился и сжал мой подбородок двумя пальцами:
– Так вот он твой план? Сделать все настолько скучным, насколько возможно? Что ж, возьми с полки Оскар. Роль бревна – твоя самая знаковая на данный момент. Ну, после трепетной лани и прокурора.
Я продолжала смотреть на него, не моргая, словно одно лишнее движение могло снова сорвать его с тормозов. Дерек зло рассмеялся, и в этот момент я почувствовала, что его эрекция опадает.
Он больше не хотел меня. Я не сопротивлялась и перестала возбуждать его.
Дерек молча встал, снова пошел на кухню и открыл холодильник. Я услышала булькающий звук, с каким жидкость перетекает из бутылки в стакан. Затем он так же молча прошествовал мимо меня наверх со стаканом джина. Запах можжевеловых веток наполнил гостиную. Я медленно выдохнула. Если он пьет, то больше не прикоснется ко мне сегодня. У него не стоял, если он пил.
Я поднялась, держась на стенку, словно стояла на коньках и мои ноги никак не могли найти точку опоры. Натянула белье, поправила платье, и в этот момент в дверь позвонили.
Глава 4
«Ангельские крылья»
Не знаю почему, но мне было сложно смотреть Митчеллу в глаза. Я поздоровалась с ним, вымученно улыбнулась и принялась отсчитывать наличку, которую должна была вернуть. Руки тряслись, и, кажется, он заметил это. Я протянула ему несколько банкнот, на что он ответил:
– С тобой все в порядке?
Я только кивнула, боясь, что если начну говорить, то расплачусь. Смотрела на молнию на его груди, не поднимая глаз. Заметила, что на этот раз на нем была не светоотражающая куртка, а другая: кожаная черная.
– Ванесса?
– Плохо себя чувствую, – пояснила я. – Спасибо, что приехал. Надеюсь, я не доставила тебе хлопот.
В ту минуту я ненавидела всех мужчин. Всех. Как некий собирательный образ, который был ответственен за все дерьмо, что происходило со мной.
– Я привез тебе кое-что, – ответил он, протягивая мне небольшой бумажный пакет.
– Что это?
– Сладкое.
Я взяла пакет, не хотела отказываться. Вынула из него коробку и вскрыла бумажный стикер. Внутри лежал большой пухлый пончик, посыпанный разноцветными шоколадными «пуговками»: розовыми, голубыми и зелеными. Я видела такие на витринах в торговых центрах, за ними всегда выстраивалась огромная очередь.
Дерек, грубо взявший меня пять минут назад прямо посреди гостиной, на голом полу, и издевающийся надо мной в процессе, и этот пончик, посыпанный «пуговками» – эти вещи словно принадлежали разным вселенным, на стыке которых я вдруг оказалась. Эти вещи контрастировали так же, как фургон маньяка и нежный поцелуй в нос.
– Эй, – Митчелл тронул меня за край рукава.
Я подняла на него глаза: он весь двоился из-за непролитых слез.
– Я могу тебе как-то помочь? Привезти обезболивающее или вызвать врача? Ты такая бледная.
– Скоро пройдет. Спасибо за предложение. И за пончик. Я его возьму. Спокойной ночи.
Я была не слишком рада гостям в этот вечер, и он понял это. В его глазах промелькнуло что-то похожее на сожаление, но он быстро справился с собой. Кивнул с улыбкой, пожелал мне спокойной ночи и пошел прочь.
– Митчелл! – окликнула его я.
Он оглянулся, и я зашагала к нему босиком по гравийной крошке. Она колола ноги, но боли я не чувствовала. Вся боль словно перетекла в голову и скопилась там в одно большое озеро.
– Мне нужно купить пластырь и обезболивающее. Здесь недалеко есть круглосуточный магазин, ты не мог бы составить мне компанию? Если, конечно, не очень спешишь.
Я должна была сбежать из дома хотя бы на полчаса, подышать воздухом и успокоиться. Мне казалось, что я тронусь умом, если не сделаю это.
– У меня есть идея, – ответил Митчелл. – Я должен вернуться в ресторан и отвезти Джуну, моему боссу, наличку. Можем поехать вместе. Потом купим все, что тебе нужно, и я верну тебя домой.
В тот момент я была готова сбежать с кем угодно и куда угодно. Даже с незнакомцем. Даже на край земли. Не раздумывая.
