Это его и самого подбодрило. И лишь тогда я поняла, что мой добрый капитан злочинцев волновался за меня так же сильно, как я переживала за своих родителей. Я бросилась к нему и обняла. Нос его задрожал, в горле у него что-то булькнуло, и большие лисьи глаза затуманились.
Следующие несколько дней меня сильно разочаровали. Люди лорда Реньяра сообщили, что Лобковиц и Фроменталь и в самом деле появились во дворце и даже встретились с Клостергеймом и фон Минктом, хотя встреча прошла не слишком дружески. Сколько бродяги из Глубокого города ни пытались связаться с моими друзьями, им это никак не удавалось. Лорд Реньяр хотел передать меня им из рук в руки, но считал, что не следует рисковать, путешествуя по городу. Нужно подождать, пока они сами не станут искать нас, думал он.
– Они не знают, где вас искать. Клостергейм явно не поделился с ними тем, что ему известно.
Тем временем я пыталась разгадать, что имела в виду миссис Дом, говоря о человеке без лица, Граалевом посохе и прочих вещах. В своем ли уме оракул? Может, она уже впала в детство? Как намекнул лорд Реньяр, будучи чудовищем, отрезанным от привычного опыта, ты постепенно теряешь связь с реальностью. Мне было ужасно скучно в таверне «Распациан», хоть я и подружилась с Куши и некоторыми другими «рыцарями с большой дороги» и «щипачами» и даже начала немного понимать их язык.
Со временем лорд Реньяр, хоть и неохотно, но все же позволил им брать меня с собой на улицу – при условии, что я переоденусь мальчиком. Они показали мне тайные проходы по городу, даже научили перелезать под мостами, минуя общее движение.
Куши называл меня «чудной шмакодявкой», говорил он это как комплимент, имея в виду, что я красивая, а Уинни, подружка Куши, называла меня «сладкой худышкой с черепушкой, полной премудростей» и вздыхала, что хотела бы иметь такую дочь. За неделю я стала чем-то вроде талисмана бродяг и разбойников и гордилась их расположением, хотя вряд ли мама с папой одобрили бы, что я провожу столько времени в подобной компании. Мне редко разрешалось покидать таверну, и мои новые друзья приводили своих детей поиграть со мной. Чтобы убить время, я училась у них разным трюкам, в том числе как шарить по карманам, воровать в магазинах и не быть пойманной.
Лорд Реньяр все чаще уходил по своим тайным делам. Я предполагала, что он ищет моих друзей. Куши, Уинни и другие обитатели таверны «Распациан» заботились обо мне, и хотя я знала, что нахожусь в надежных руках, оставаться здесь надолго мне не хотелось, неважно, как медленно текло время в моем измерении мультивселенной.
Но однажды утром мы утратили возможность принимать собственные решения: безо всякого предупреждения дверь отворилась, и на пороге стоял Клостергейм с горящими глазами на похожем на череп лице и в черной шляпе с широкими полями. На нем было все то же пуританское одеяние с белым воротником и манжетами. На широком ремне висели клинок и два пистолета – их он выхватил, когда вошел. По обе стороны от него стояли воины с обнаженными мечами в древнегреческих доспехах и в ожерельях, напоминавших связки лука. При виде высоких смуглых мужчин с блестящими черными бородами Куши и остальная компания занервничали. Куши снял шляпу с перьями, поклонился им и с той же издевательской вежливостью, с какой всегда обращался к властям, проговорил:
– Доброго утречка господам из Городской стражи. Ваш визит для нас редкое удовольствие. Чем обязаны?
Клостергейм ткнул в меня пальцем:
– Девочка. Вы похитили ее. Стража, убейте всех, если они окажут сопротивление. Вы в безопасности, фройляйн. Я отведу вас домой.
Я посмотрела на Куши, потом на стражников. Растерялась на мгновение.
– Это он хочет убить меня, – сказала я.
Затем, повинуясь инстинкту, я бросилась назад в комнату, хлопнула дверью и закрыла ее на засов, как учил меня лорд Реньяр. В таверне раздались выстрелы.
Я была уверена, что Клостергейм, заручившись поддержкой городских властей, на этот раз победит. В любой момент они могли ворваться в мою комнату. С колотящимся сердцем я открыла окно спальни и спрыгнула на черепичную крышу под окном. Сползла вниз, схватилась за водосточную трубу и спустилась на вымощенный камнем задний дворик таверны. Надеялась спрятаться где-нибудь поблизости, пока они не уйдут. Я открыла засов на воротах и выскочила в переулок. К тому времени как я добралась до темной подворотни, на заднем дворе уже раздавались крики. Ко мне бежали стражники. Выбора не оставалось. Я заползла во двор и спряталась между штабелями ящиков и бочек. К счастью, сапоги стражи прогрохотали мимо. И лишь когда окончательно стемнело, я рискнула высунуть нос и вернуться обратно в таверну, но обнаружила, что ворота уже закрыты. Чтобы войти через переднюю дверь, мне нужно было рискнуть и выйти на улицу.
Я выскользнула на улицу, ведущую на площадь, и заметила блеск доспехов. Там стояли городские стражи – их, вероятно, оставил Клостергейм. Я продолжала идти, стараясь прятаться в тени, хотя понятия не имела, куда направляюсь. В конце концов вышла к колышущемуся черному мрамору реки и рядам заброшенных складов, по которым бегали крысы. Мне казалось, что у воды в темноте я буду в сравнительной безопасности. В новом городе, на противоположном берегу реки, солдат было вроде бы намного меньше. Искры и пламя вырывались из дымящихся труб фабрик и заводов. Даже досюда доносился запах дыма, похожий на запах сваренных вкрутую яиц; я сразу вспомнила, что так пахнут фейерверки, которые запускают в Ночь Гая Фокса.
Мне показалось, что я узнала ближайший мост – именно там Куши с друзьями учил меня перебираться на другую сторону. Под мостом пролегал узкий проход, который рабочие используют во время ремонта. Если ты маленький и верткий, туда можно взобраться по узорчатой железной решетке, протиснувшись сквозь трубы.
Медленно и осторожно я добралась до основания моста. Слышала, как грохочут по нему телеги, конские копыта и солдатские сапоги. Никто даже не думал посмотреть вниз, пока я быстро взбиралась по кованой решетке и пролезала по короткой трубе. Я перебралась сквозь защитную металлическую крышу и перепрыгнула на проходной мостик по другую сторону закрытых ворот.
Оставалось лишь тихонько пробежать по деревянным мосткам на другую сторону и повторить все еще раз, чтобы очутиться у складов, которые, хочу добавить, воняли не лучше предыдущих. Я была права. На той стороне солдат вообще не оказалось. Все они собрались на дальнем берегу.
Я старалась держаться боковых улиц. Чем ближе я подходила к огромным заводам, окруженным стенами, тем жарче становилось. В моем собственном мире в Миренбурге производили сталь, которой он прославился, выпуская известную марку восточно-европейских автомобилей «Попп». Тут они, по всей видимости, делали копья, мечи, пушки и прочее оружие, более подходящее для клиентуры этого времени.
А затем, как назло, как только я дошла до середины заводской стены, не имея возможности спрятаться, на дорогу выехал эскадрон вооруженных всадников. Скорее всего, они не меня искали, а направлялись в сторону моста, но я была уверена: если меня увидят, то сразу же узнают.
