– Я ведь в каком-то смысле чудовище, моя дорогая. Мало таких мест, где меня примут. Либо я отправлюсь искать легендарный Танелорн, либо вернусь в Му-Урию к офф-му, которые ценят мое общество.
– А куда мы сейчас идем?
– Пытаемся найти новый проход на лунные дороги, жестокие кровожадные чары фон Минкта перекрыли для нас старый.
– И что всем этим людям от меня нужно, лорд Реньяр?
– Они думают, вы можете привести их к тому, что они ищут.
– А что это?
– В культуре, предшествующей эпохе Просвещения, это назвали бы властью над Богом и Сатаной. Как ни называй, но именно этого и жаждут фон Минкт и Клостергейм. Власти. Неограниченной власти. Власти над всеми мирами вселенной. Князь Лобковиц зовет ее мультивселенной, то есть всеми версиями всех миров.
– Я знаю, что это значит, – сказала я. – Я прочла много комиксов, и мой папа выписывает «Американский научный журнал». Их миллиарды.
– Миллиарды миллиардов. Мы называем это квазибесконечностью, потому что, хоть число их и не бесконечно, точное количество мы никогда не узнаем.
– Зачем им столько власти?
– Как я и сказал, они хотят соперничать с Богом и Сатаной.
Вся моя семья и большинство наших друзей не были особенно религиозны, так что идеи насчет Бога и Сатаны меня позабавили.
– А разве Сатана сам этим не занимается? – спросила я.
– Раньше так и было, – серьезно ответил лорд Реньяр. – Но Сатана больше не хочет соперничать с Богом. Он пытался помириться с ним. Но это примирение идет вразрез с интересами наших врагов. Они, так сказать, желают взять на себя обязанности, которые Сатана отверг. Вернуть все мироздание в состояние войны космических масштабов.
– Значит, если они получат то, чего желают, то смогут править бесконечным числом миров и вершить зло?
– Они не называют это злом. Они верят в идеальную вселенную, такую, где их приоритеты стоят во главе угла. Это практически невозможно понять. Может, кто-нибудь и способен понять их. Но они не такие, как мы. Они не сомневаются в себе. Они верят, будто то, что лучше для них, лучше и для всех остальных. Для всего. По крайней мере, они считают, что все «нормальные» люди желают сделать то, что лучше для фон Минкта и Клостергейма. А тех, кто с ними не согласен или сопротивляется, надо просто перевоспитать или уничтожить. И если они обретут Божью власть, то смогут сделать мироздание таким, как считают нужным.
– Несмотря на то, что его создал Бог?
– Несмотря на это.
– Да они с ума сошли! – сказала я.
Лорд Реньяр засмеялся.
– Устами младенца… Как я вам завидую!
Мне показалось, он произнес это чересчур снисходительно.
– Так как вы собираетесь с ними разобраться?
– Мы можем лишь противостоять им. Настолько эффективно, насколько это возможно. И защищать тех, кому они хотят навредить.
– Но каким образом я могу дать им такую власть? – я озадачилась еще больше, чем прежде. – Я же просто маленькая девочка.
– Но весьма отважная и умная, – галантно произнес он. Мне захотелось обнять его.
– И все же?
– Нам нужно понять, что в вас есть такого, – тихо сказал он. – Мы знаем, что в этом замешаны Меч, Камень и две чаши. Все эти вещи называются «объектами силы».
Уна с индейцами вернулись из леса. Они принесли с собой дичь. У лорда Реньяра слюнки потекли.
– А вот и завтрак, – сказал он. – Можно ли мою порцию недожарить немного?
Я вдруг поняла, что тоже ужасно проголодалась.
После завтрака мы собрались и отправились дальше по холмам. Казалось, будто я снова в Йоркшире. Я наслаждалась запахом вереска, блеском известняка на солнце, прохладной тенью леса. Высоко над нами парили охотящиеся ястребы. Очень часто на пути попадались ручьи и лужайки, заросшие дикими цветами. Я начала надеяться, что мы возвращаемся домой.
Но от этой мысли пришлось отказаться, как только мы дошли до исхоженной дороги и увидели старомодную карету, запряженную шестеркой черных лошадей. Она неслась на опасной скорости, извозчик бил кнутом и кричал изо всех сил. Я узнала герб на дверце. Он принадлежал севастократору, должно быть, карета приехала из Миренбурга. Она пролетела так быстро, что мы не успели ни остановить ее, ни заметить, кто в ней сидит. Если это были Клостергейм с фон Минктом, они наверняка увидели нас. Князь Лобковиц нахмурился.
– Эта дорога ведет в Мюнхейн, – сказал он.
– Как быстро они доберутся до города? – спросил лейтенант Фроменталь.
– Через три дня, если достанут свежих лошадей.
– Мы должны последовать за ними?
– Конечно, нет, – отрезала Уна. – Прежде всего мы должны защитить ребенка. И лишь сделав это, мы сможем нарушить их планы.
– Так в какую сторону нам теперь идти?
Она колебалась.
– Я не знаю, но нам нужно добраться домой, пока не случилось что-нибудь похуже.
– Я тоже так считаю, – заявила я.
Один индеец какатанава, который убегал вперед, чтобы разведать дорогу по другую сторону холма, торопливо вернулся. Он быстро сказал что-то Уне, и она недоверчиво покачала головой. Затем взрослые бросились за индейцем. Я побежала за ними.
Мы стояли на вершине холма, глядя на живописную долину, где бежала речка и паслись коровы. Среди зарослей бузины и боярышника стоял дом.
Взрослые не знали, что это за дом. А я знала. И лорд Реньяр тоже. Он положил большую теплую лапу мне на плечо. Видимо, понял, как я напугана. Дом был точно таким же, как и тот, с которым я «познакомилась» в Миренбурге. Из-за закрытых ставен казалось, что он спит.
– Возможно, это хорошая новость, – пробормотал лис. – Миссис Дом вам не враг.
Интонации его были утешающие, но я поняла, что он так же озадачен, как и я.
– Но как он… она… добралась сюда? – спросила я.
– Ну, во-первых, можно предположить, что строители возвели не один такой дом, мадемуазель, – ласково ответил лис, словно хотел подготовить меня к возможному разочарованию.
– Нет, это она, – сказала я. – Те же окна, двери, ставни, черепица, трубы. Та же штукатурка на стенах. Это ее лицо.
– Ее? – Князь Лобковиц смотрел на дом вместе с нами. – Лицо?
Лейтенант Фроменталь потер свой выдающийся подбородок.
– Я тоже всегда думал, что у домов есть лица, – усмехнулся он, радуясь своему богатому воображению. – Какие мы все-таки дети, правда?
– Я и есть ребенок, – отозвалась я. – А у этого дома есть лицо. Это миссис Дом, я уверена.
– Миссис Дом? – Уна свела брови, словно пыталась что-то вспомнить. Она остановила индейцев. Высокие мужчины с бронзовой кожей тихо переговаривались и смеялись. Они удивились не меньше нашего, когда обнаружили в пустынной местности такой старый добротный дом.
