– Тарагорм?
Я хотела узнать о нем побольше.
– Он хозяин Дворца Времени. Говорят, он может путешествовать во времени. Как минимум может видеть прошлое и будущее. Он величайший ученый в мире, знаток Учения об отличительных характеристиках. Наши предки называли это «Сигнатура рарум». Похожее влияет на похожее. Это основы науки. Он исследует измерения, двигаясь взад и вперед по истории, пытается восстановить знания, которые мы утратили, когда наступило Трагическое тысячелетие.
– И что привело к этой катастрофе?
– Кто знает, детка? Возможно, схожая цепочка событий. То, что происходит в одно время в одном месте, начинает повторяться и повторяться, но с каждым повторением накапливаются незаметные изменения. Существует легенда о Мече, Камне и Чаше – она появилась, вне всяких сомнений, в тот же период. Было бы довольно нелепо, если бы мы повторяли те же самые ошибки, что навлекли на нас темные времена, из которых мы едва только вышли. – Она засмеялась мило и легко, но в смехе ее чувствовалась усталость. – Как же будет скучно, если это окажется правдой.
Должна признать, вся эта магическая дребедень не укладывалась у меня в голове. Графиня Флана, кажется, этого не замечала.
– И когда будет проведен ритуал?
Логично ведь, что я интересуюсь их планами относительно моей смерти.
– Когда все миры соединятся в Стечении, – ответила она. – Небольшие стечения случаются довольно часто. В сотнях сфер, в миллионах.
За последние два-три столетия такое происходило несколько раз. Все повторяется. И при каждом повторении, как сказал Тарагорм, возможности были упущены. Сейчас они намерены преуспеть. Они сохранят Равновесие и начнут им управлять. – Она почти нежно улыбнулась мне и снова протянула руку. Но на этот раз я уклонилась. – Они хотят взять под контроль и Порядок, и Хаос.
– Не слишком ли амбициозно?
– Выглядит именно так, правда, милая? И отчего это мужчины всегда стремятся всем управлять? – Она расправила платье. – Они говорят, что Хоукмуну – или одному из его воплощений – суждено разрушить Равновесие. Но если они возьмут его под свой контроль, то завладеют и Серыми Пределами…
– «ДНК мультивселенной»?
Кажется, кто-то так их называл. Я едва понимала, о чем она говорит.
– А ты хорошо образована. Они верят, что смогут воссоздать такую мультивселенную, какую им захочется. Когда эти, с континента, Клостергейм и фон Минкт, пришли со своим планом, к ним сначала отнеслись скептически. Однако они смогли всех убедить, отчасти благодаря тому, с какой легкостью эти двое перемещаются по разным мирам мультивселенной. У наших людей очень расплывчатые представления о прочих мирах, хотя уже какое-то время они пытались найти способ проникнуть туда. В «Сигнатуре рарум» имеются свидетельства о том, что наши предки имели такую силу, но утратили ее. Если Гранбретань сможет легко перемещаться из одного мира в другой, мы найдем и убьем всех, кто замышляет против нас. Но до сих пор путешествовать между измерениями по собственной воле умели не мы, а другие люди. Поэтому ты и твой брат так ценны, разумеется, как и твои прадед и бабушка. Не только потому, что ваша кровь обладает магическими свойствами, которые нужны для проведения ритуала, а и потому, что если вы будете у нас, то и другие придут к нам в нужное время. Они раскроют все свои секреты, и мы сможем провести эксперимент при оптимальных условиях.
Что-то смутно меня тревожило. В ее логике имелся какой-то изъян.
– Значит, вы хотите собрать здесь половину моей семьи. И мы все умрем?
– Вы истечете кровью, но это не означает смерть в общепринятом смысле. Хотя, конечно, приятно не будет. И мне даже почти жаль тебя.
Мне вдруг вспомнилось, как миссис Акройд, жена фермера из Чапелле-Дейла, подвесила свинью и перерезала ей горло, чтобы сделать черный пудинг. Бедное животное ужасно визжало, пока его кровь стекала в большое ведро. Я вспомнила, как фермерша опускала в ведро руки, размешивала кровь и очищала ее от примесей. Даже мои подруги, дочки Акройдов, считали, что это мерзко. Я тогда убежала. Не стала ждать, пока меня отвезут домой. Пробежала почти три мили без остановки и в ужасном состоянии добралась до Тауэр-хауса. Мама с папой пришли в ярость, когда узнали, что я это увидела. После этого они даже хотели мне запретить общаться с Акройдами.
Я представила, что вишу, как свинья миссис Акройд, и мне стало плохо. Я спросила, где здесь туалет. Одна из рабынь отвела меня в комнатку, похожую на уборную в Миренбурге, и меня вырвало желчью, хотя я вовсе не была больна. Я посидела там еще немного, чтобы собраться и поразмыслить, как отсюда можно сбежать. Может, это и глупо, но до сих пор до меня не доходило, что я нахожусь в смертельной опасности. Воспоминание о свинье помогло это понять.
Я открыла решетку на двери и выглянула наружу. Юные рабыни все еще ждали меня. Возможности побега я пока не видела, но кое-какая идея меня посетила – учитывая психологию здешних жителей. Таинственный Джек все-таки улизнул. Наверное, он очень умный, раз сделал это, несмотря даже на то, что его ослепили. Либо у него имелись друзья среди лакеев короля-императора.
Я решила возвратиться, пока не разузнаю больше об окружающем и не придумаю, как сбежать. Когда я вернулась во двор, графиня Флана уже надела маску цапли из серебра, золота и платины. К ней пришел гость. Человек стоял спиной ко мне, но он был без маски. Я сразу же узнала его.
Флана сказала:
– Мальчишка снова пропал. Может быть, девочка знает, где он? Если так…
Я услышала, как он ответил:
– Именно об этом я и пришел вас предупредить. По возможности постарайтесь не повредить даже ее кожу. Она должна остаться нетронутой, иначе от ее крови не будет никакого толку. Если повезет, альбинос и его стервозная девка приведут нас к мальчишке. Мальчишка принесет Посох. Без него остальные объекты бесполезны.
Он повернулся, когда я вошла. Глаза его сузились и посуровели.
Я смотрела на красивое лицо человека, которого считала нашим другом, который вел себя так очаровательно и мило, когда мы познакомились. Который привез Элрика в Инглетон и наслаждался нашим гостеприимством. Человека, который мне очень нравился, которому я доверяла. Воздухоплаватель поклонился с преувеличенным старанием, а его улыбка была само лицемерие.
– Добрый день, юная мадемуазель. Рад снова вас видеть, – сказал шевалье Сент-Одран и снял свою замысловатую шотландскую шапочку.
Глава восемнадцатая
Хоукмун, граф Брасс и его дочь Исселъда, Оладан из Булгарских гор, все в зеркальных доспехах, вновь повели свои армии против войск Мелиадуса и его баронов. Мелиадус был в ярости. Какой силой бунтовщики обладают, что могут появляться и исчезать по собственной воле, выбирая место и время для самых важных битв?..
Тем временем, пока лорд Тарагорм и барон Боус-Юнге размышляли о ритуале, который привел бы к ужасной гибели Унны, Элрик обыскал множество миров на лунных дорогах и понял, что Клостергейм и фон Минкт перехитрили его. Он вернулся в мир, где Темная Империя оказалась загнана в угол, и от Ярослава Стредика узнал, что сюда прибыла его дочь вместе с друзьями и что они направились в Мюнхейн. Элрик добрался до руин у озера и обнаружил своих друзей через пару часов после того, как улетел гранбретанский орнитоптер.
