В последующие пару ночей наверху было почти тихо, но, так как звуки иногда раздавались и днем, Карина установила, что они все-таки идут из газового камина. Когда же привидение в очередной раз проявило повышенную активность, Карина не выдержала и попросила мистера Коллинза вызвать мастера, чтобы заглянуть внутрь камина. Мистер Коллинз спорить не стал – бесполезно, но для успокоения хозяйки и своей совести вызвал трубочиста.
Мастер перекрыл газ, расстелил на полу тряпку, чтобы не пачкать ковер, и быстро разобрал камин на части. Когда последняя металлическая заслонка была снята, Карина увидела забившееся в угол маленькое существо, покрытое толстым слоем вековой каминной сажи. Полуживой голубь, почти ослепший от внезапного яркого света и запорошившей его глаза пыли и грязи, обессиливший и обезумевший от долгого сидения в страшной черной клетке, сделал отчаянное последнее движение, чтобы вырваться на волю, но сильные руки трубочиста крепко сжали ему крылья. Трубочист поднес птицу к открытому окну и осторожно раскрыл ладони. Голубь шевельнулся, почувствовал свежий воздух свободы и, стряхивая с себя каминную грязь и ужас дней заточения, вспорхнул и вылетел на улицу.
– А вы говорите, нет привидений, – говорила Карина мистеру Коллинзу, рассказывая, что извлек мастер из камина. – Вот только как этот голубь попал туда?
– Видимо, через дымоход на крыше. Это иногда случается…
Вся эта история быстро обросла самыми невероятными слухами, и своим живым умом Карина извлекла из нее определенную пользу: русским рассказывала её первую половину – про привидение, а сентиментальным англичанам – вторую, про голубя, и когда, примерно через год, дом был снова выставлен на продажу, его цена значительно возросла. И тут появилось сразу два покупателя. Один русский, мечтавший о доме с привидением неизвестного Джека Потрошителя, а второй – англичанин, защитник окружающей среды, желавший купить дом, где таким необычным образом была спасена птица.
Свежесрезанные цветы
Преступление ради искусства вполне может быть оправдано самой историей, хотя не всегда оправдывается теми, на чьих глазах оно совершается. Людям, далеким от искусства, тяжело признать, что искусство иногда требует жертв. Некоторые даже способны увидеть преступление там, где его нет…
Энергичная пенсионерка миссис Смит, пользующаяся всеми преимуществами обеспеченной английской старости и совершенно не обремененная какими-либо заботами, могла позволить себе иметь несколько любимых занятий. Когда-то посадив голландские ирисы в своем дворике, она так увлеклась, что со временем превратила его в красивый сад. Каждый дюйм земли использовался ею для выращивания разнообразных растений, которыми изобиловал британский садоводческий рынок. Мягкая зима и прохладное лето способствовали продолжительному цветению почти круглый год, и когда миссис Смит видела результаты своего труда в появляющихся один за другим бутонах, она радовалась почти как ребенок.
По вечерам миссис Смит регулярно смотрела английский сериал, который шел на экранах телевизоров, хотите – верьте, хоти-те – нет, полвека, и больше половины этого срока она жила вместе с персонажами этой мыльной оперы, три раза в неделю страдая и переживая за их судьбы. Это перешло в такую же привычку, как чашка кофе по утрам, и если бы что-то помешало этому занятию, то полностью бы нарушило весь порядок ее жизни.
Еще одним приятным занятием миссис Смит было посещение местного супермаркета. По утрам, примерно с десяти до двенадцати, там собирался весь пенсионный бомонд их маленького городка. Выбор продуктов сопровождался неизменным обсуждением слухов и новостей. Начинали с потери аппетита у любимой кошки и заканчивали скандалом вокруг предвыборной кампании. Н-да, люди готовы обсуждать все на свете…
Выйдя из магазина с большой хозяйственной сумкой на колесиках, миссис Смит и на улице встречала знакомых. Тогда она останавливалась и продолжала обмениваться любезностями и сплетнями, полностью перекрывая движение прохожих по узкому тротуару старой улочки. Но прохожие тоже были преимущественно пенсионеры, спешить им было некуда, и с английской терпимостью они покорно ждали, пока две старушки наговорятся. И на тротуаре с двух сторон от каждой из них выстраивались очереди до тех пор, пока кто-то менее терпеливый не обходил по мостовой это странное столпотворение. За ним следовали другие, и образовывали новое русло в пешеходном потоке. Постепенно толпа рассасывалась, так как старушки, обсудив последние события в сериале, устремлялись каждая в свою сторону, хотя по пути домой они могли сделать подобные остановки еще не один раз.
Но, возможно, самым увлекательным занятием, которому миссис Смит предавалась почти каждую минуту, находясь в своем доме, было наблюдение за тем, что происходит на улице. Окна ее дома выходили на тихий переулок, где в основном появлялись одинокие прохожие и соседи. Именно последние и были предметом ее постоянного внимания, будоража воображение скрытыми за гардинами и портьерами тихими тайнами.
В том, что у каждого была своя тайна, миссис Смит не сомневалась и, будучи где-то в глубине души мисс Марпл, она мечтала раскрыть какое-то преступление. Но несмотря на то, что каждый день в мире совершались сотни и тысячи различных преступлений, жизнь в тихом городке протекала спокойно и размеренно, и ничто не могло нарушить этот многовековой провинциальный уклад.
Наблюдательный пост миссис Смит находился на кухне. Сквозь тонкую тюлевую занавеску она видела, прежде всего, дом напротив, в который примерно год назад въехали новые жильцы. Это была семья из трех человек: муж с женой и дочь. Ничего особенного, за исключением одного, – они были русскими.
Иностранцы в Англии – явление весьма обычное, и никто не обращает внимания на индусов, китайцев, африканцев, даже акцент их уже привычен и поэтому понятен. А вот русские и еще в провинции, это было что-то из ряда вон выходящее, и с провинциальным английским любопытством миссис Смит, сама того не замечая, стала постоянно наблюдать за ними.
Вскоре обнаружилось нечто странное. Поздно вечером соседи выходили на прогулку и затем возвращались домой с пластиковыми пакетами. Магазины в это время уже не работали, да и кульки их были не из супермаркета. Иной раз вечером они выходили и возвращались даже по два раза.
Любопытство миссис Смит разгоралось, и она принялась следить за ними с еще большим рвением.
Почти в каждой английской семье есть бинокль. Спросите, зачем? Возможно, для того чтобы наблюдать за соседями. Так вот, бинокль имелся и у миссис Смит. Теперь она положила его на стол, готовая в любой момент им воспользоваться.
Обычно дверь в доме напротив шумно хлопала, сообщая сыщице о передвижениях русской пары. Но когда они выходили вечером, то стука двери слышно не было. По всей видимости, они тихо закрывали дверь, что в свою очередь тоже настораживало, и миссис Смит продолжала часами стойко высиживать у окна в полной темноте в ожидании каких-либо событий.
Апрель выдался холодный, ветреный и дождливый, и после недельного перерыва, как по заказу, тепла и солнца на пасху, снова пошли дожди. Итак, погода была самая ненастная, и именно в такой вечер примерно в половине двенадцатого миссис Смит увидела, как соседи, в непромокаемых куртках с капюшонами, надвинутыми на самые глаза, вышли из дома.
