– Гусмания называется. Это тебе.
– Уже догадалась, что мне. Ну, проходи, раз пришел, – и рукой меня зайти пригласила.
Человек я аккуратный – ботинки в коридоре снял и в носках в комнату прошел. Эльвира улыбнулась:
– Люблю мужчин в костюме и в носках… – и как же умеет сказать, что не поймешь, действительно она это любит или шутит.
Сели мы чай пить, о жизни поговорили, молодые годы вспомнили, я пару новых анекдотов рассказал. Она смеяться стала. Ну, вот и растаяла.
На стене часы висели. Я время от времени краем глаза на них поглядываю и вижу, что уже полдвенадцатого, а мы все еще чаепитием занимаемся. Решил я осторожно намекнуть и говорю:
– Эльвирочка, может быть, я у тебя останусь? А то уже поздно. Пока автобуса дождешься…
Она глянула на меня как-то странно. Видимо, решала, оставить меня или нет, и вдруг говорит:
– А презерватив у тебя есть?
Я чуть со стула не упал. Все что угодно мог предположить, но только не это.
– А зачем? – говорю, а улыбка сама рот в стороны растягивает, и я ничего сделать не могу. – Можно и без него. Я здоров.
Только произнес эти слова, а сам подумал, может быть, она знает, что говорит. А язык сам дальше за меня продолжает:
– И где же это я сейчас презерватив куплю? Уже все аптеки закрыты.
Эльвирочка улыбнулась и говорит:
– В супермаркете через дорогу. Он круглосуточно работает. Здоров-то ты здоров, но это делу не помешает. Так что ты не задерживайся. Вперед.
Решил я, что так она избавиться от меня хочет и таким изощренным способом выпроводить. Но в супермаркет пошел – чем черт не шутит.
Походил я по магазину, но нигде нужный мне товар не увидел. И тут вспомнил, что это дело на кассе продается. Направился я к кассам, а они все закрыты, только одна работает. И очередь собралась человек шесть-семь, и у всех полные тележки. Так, думаю, тут я все сорок минут простою и уже мне ничего не понадобиться.
– Граждане, – обратился я к людям, – уважаемые! Мне только один презерватив купить. Не пропустите ли без очереди?
Тут смешок пошел, и кто-то сказал:
– Надо бы пропустить, у мужика яйца горят, – и все громко рассмеялись. А мужик, который это сказал, еще и подмигнул мне якобы с пониманием.
После таких слов, если бы я был молодым парнем, я бы наверняка провалился сквозь землю. Но я стреляный воробей, меня таким текстом уже в краску не вогнать. Схватил я первый попавшийся пакетик и к кассирше протиснулся. Расплатился. Она чек мне дает и с подковыркой произносит:
– Приятной ночи!
Поблагодарил я ее и всю очередь, что меня пропустили, и помчался назад к Эльвирке. Весь этот поход в супермаркет у меня занял минут двадцать. Смотрю на часы – уже начало первого. Шансов у меня мало. Она могла спать лечь и дверь не откроет. А могла и передумать, и тогда тоже дверь не откроет.
Звоню в звонок, прислушиваюсь. Открывает.
– Долго же ты ходишь. Я думала, что не вернешься.
– Очередь, Эльвирочка, в супермаркете была. А ты меня ждала, радость моя?
Она глазки свои закатила, вздохнула и скомандовала:
– Иди в ванную, пустомеля.
Вспомнил я ту нашу ночь в палатке и подумал, что запрыгивать так резко в постель не буду. Наоборот, подкрался тихонько, влез под одеяло и ухватил Эльвирку. В моих руках оказались маленькие упругие груди. Я не выдержал и воскликнул:
– Девичья грудь! Девичья грудь!
Она ничего не сказала и молча отдалась мне.
Утром я проснулся и увидел, что Эльвиры рядом нет. Я встал, оделся, заглянул в другую комнату, прошел на кухню – ее нигде не было. Куда же это она подевалась, думаю? Может быть, за хлебом в магазин вышла? Оглянулся по сторонам и обнаружил на столе записку:
«Анатоль, мы встретились с тобой на перекрестке. А дороги на перекрестке и сходятся, и расходятся. Когда будешь уходить, просто захлопни дверь».
Я так и сделал.
Недетские рассказы
Тайный знак
Время от времени весь первый класс Галя Кляпнева, гуляя после уроков в школьном дворе с одноклассницей Ирой Богуш, рисовала мелом на цокольной плитке школьного здания странный знак. Неокрепшей ручонкой, едва только научившейся писать, она медленно чертила две вертикальные палочки, затем соединяла их концы крест-накрест и ставила сверху маленькую дужку лодочкой – кратку.
– Отгадай, что это? – спрашивала она свою подружку Иру, худенькую высокую девочку с большим белым капроновым бантом, вплетенным в черную косу.
Судьба не только свела обеих в 1-А классе, но и посадила за одну парту.
Ира подолгу смотрела на странное изображение, строила в уме какие-то догадки и говорила:
– Не знаю.
– Думай, думай, – настаивала Кляпнева, и в ее зеленых глазах загорался детский огонек превосходства.
– А ты сама знаешь? – с недоверием произносила Ира.
– Я? – переспрашивала Галя и, хмыкнув, гордо говорила: – Конечно, знаю.
– Ну так скажи!
– Скажу, но только не сегодня, – Галя делала хитрое лицо и поднимала кверху указательный палец – рыжие веснушки прыгали и смеялись. – Это секрет, понимаешь? И вообще, много будешь знать – скоро состаришься.
– Ну, пожалуйста, – просила вконец заинтригованная Ира и сладким голосочком обещала: – Я, Галочка, никому-никому не скажу.
Стоит только произнести слово «секрет», и любая девчонка будет готова умереть, только чтобы узнать его. Так и Ира Богуш сгорала от любопытства узнать Галину тайну.
Через неделю или две история повторялась, и Кляпнева, еще больше возбуждая Ирин интерес, снова говорила:
– Скажу, но только не сегодня, – и добавляла: – Смотри, только у родителей не спрашивай.
– Почему?
– Бесполезно. Они все равно не знают. Это тайный знак. И учти, если все-таки спросишь, то я никогда не смогу тебе сказать, что он означает.
– А если у бабушки спрошу? – не унималась Ира.
– У бабушки! – рассмеялась Галя. – Так это одно и то же, что у родителей.
Наконец Галя торжественно объявила, что раскроет Ире тайну странного знака. Но только немного позже.
– Когда позже? – канючила Ира.
– Тогда, когда ты будешь готова это узнать, – уклончиво, но непоколебимо произнесла Галя.
Наступила зима. Школьный двор занесло снегом, и игра в резиночку и написание одного и того же ребуса на стене уступили место катанию на санках и коньках. Ира совсем забыла про Галину загадку, которая всю осень не давала ей покоя. Да и Галя Кляпнева больше не напоминала ей о странном знаке.
