– Почему ты меня не разбудил? – Голос у Элли был хриплым со сна.
– Я собирался, – улыбнулся Стивен. – Но ты так сладко спала, что я решил тебя не тревожить.
– Пахнет вкусно.
– Учитывая, что сейчас уже почти одиннадцать, я подумал, что нам нужно как следует подкрепиться. Совместить завтрак и ланч.
– Не возражаю. А что ты готовишь?
– Оладьи и яичницу с беконом.
– Я думала, готовить завтраки во время нашего романтического путешествия – моя обязанность.
Обернувшись, он успел заметить у нее на лице самоуверенную ухмылку. Волосы Элли кое-как собрала на макушке, стянув резинкой, под левым глазом темнела размазавшаяся тушь, и Стивен подумал, что она была, наверное, единственной девушкой в мире, которая казалась ему привлекательной даже в таком виде. Сидя на высоком стуле, Элли подперла подбородок рукой. Очертания ее тела были почти полностью скрыты просторной мужской пижамой, которую он подарил ей на Рождество.
– На дворе две тысячи пятнадцатый, а не пятидесятые, – заметил он. – Разве ты не слышала о гендерном равноправии?
– Скажи это моей мамочке, – рассмеялась Элли.
Тут в их разговор вмешалась зафыркавшая кофемашина. Стивен нажал кнопку и вылил на сковородку очередную порцию жидкого теста, которое громко зашкворчало. Запахи свежего кофе и горячих оладий наполняли воздух обещанием прекрасного дня.
– Из-за тебя я чувствую себя виноватой. Дай я все-таки тебе помогу, – заявила Элли и, не дожидаясь ответа, соскочила со стула и энергично засновала по кухне. Она достала из буфета чашки и кленовый сироп, потом разыскала в одном из ящиков пачку бумажных салфеток. Глядя за тем, как она хлопочет, Стивен улыбнулся и поставил на стол тарелку со стопкой готовых оладий. Ему казалось – сейчас они похожи на детей, которые затеяли игру в «дом». Наклонившись, он поцеловал Элли в теплую макушку и, пока она разливала кофе, достал из духовки подрумяненный бекон. Достал – и сам себе удивился. Стивен никогда не считал себя склонным к домашним заботам, скорее наоборот. Скучную рутину семейной жизни он терпеть не мог, искренне считая, что создан для большего.
– А это что? – Снова сев на стул, Элли кивком показала на свою салфетку, под которой что-то лежало.
– Не знаю. – Стивен улыбнулся, и Элли достала из-под салфетки маленькую голубую коробочку. Удивление, любопытство и волнение промелькнули в ее глазах, пока она развязывала белую ленточку, которой была перевязана коробочка. В эти минуты Элли выглядела совсем юной, и Стивен, следивший за ее нетерпеливыми движениями и сосредоточенно сощуренными глазами, мог без труда представить себе маленькую девочку, какой она когда-то была, которая рождественским утром распаковывает найденные под елкой подарки.
– Какая прелесть, Стивен! – воскликнула Элли, доставая из коробочки серебряную цепочку с кулоном в виде сердечка. – Скорее помоги мне его надеть! – добавила она, протягивая ему украшение, и Стив надел цепочку ей на шею и застегнул крошечный замочек.
– Ты меня балуешь, правда! Спасибо! – Она поцеловала его в щеку (как всегда по утрам, ее благодарность слегка отдавала мятной зубной пастой) и несколько мгновений смотрела на него, зажав серебряное сердечко в кулаке.
Стивен почувствовал легкое стеснение в груди.
– Ну, давай скорее завтракать, а то все остынет, – сказал он преувеличенно-бодрым тоном и, сев за стол рядом с ней, вооружился вилкой и ножом. Наклонившись над тарелкой, Стивен аккуратно отделил ломтик яичницы, отрезал бекон, подцепил за уголок оладушек и наконец обмакнул все, что было на вилке, в сироп. Элли разрезала свою порцию на маленькие кусочки и не столько ела, сколько раскладывала их по тарелке. Интересно, подумалось ему, она всегда такая сдержанная или она ведет себя подобным образом только в его присутствии?
– Расскажи мне про твою маму, – попросила Элли, деликатно откусывая кусочек бекона.
Этот вопрос заставил Стивен, оторваться от яичницы, которую он тщательно резал ножом. Его отношения с женщинами еще никогда не становились настолько доверительными и требовавшими откровенности.
– Она очень приятная женщина и очень меня любит. Думаю, ты бы ей тоже понравилась. – И он утопил кусочек поджаренного теста в лужице сиропа на тарелке.
Это было практически все, что Стивен мог позволить себе рассказать. Марго Хардинг – любящая жена и мать. Даже слишком любящая. Еще ребенком он видел, как отчаянно она жаждала внимания мужа и как счастлива она бывала, когда ей доставалось хоть что-нибудь – пусть даже откровенная грубость. Да, Марго Хардинг была благодарна мужу за любые крохи внимания, которые ей перепадали, – благодарна настолько, что напрочь забывала о таких вещах, как гордость и чувство собственного достоинства. А спустя какое-то время она начала цепляться за сына точно так же, как когда-то цеплялась за мужа – отчаянно, безудержно, до самоотвержения, и Стивен нередко спрашивал себя, действительно ли мать так нуждается в его внимании, или ее просто привлекают те его черты, которые были у него общими с отцом. В детстве ему это скорее нравилось, но уже в подростковом возрасте всеохватная материнская любовь начала его душить, и он нередко отталкивал мать, испытывая одновременно и стыд, и отвращение. Да и как он мог ее уважать, если она сама себя не уважала? До сих пор, вспоминая мать, он начинал злиться на ее безволие и слабохарактерность.
– А что мы будем делать после завтрака? – спросила Элли. Губы у нее были липкими и блестящими от сиропа.
– Предлагаю одеться потеплее и погулять немного в лесу. Исследовать, так сказать, окрестности.
Элли бросила быстрый взгляд за окно. От дома до леса тянулся нетронутый глубокий снег, а небо было закрыто слоем серых облаков, похожих на толстое пуховое одеяло.
– Ты действительно хочешь прогуляться? Мне кажется, на улице очень холодно.
– Холод – ерунда. Надо сходить, пока снег не пошел.
Вместо ответа она спряталась за своей чашкой с кофе, сделав большой глоток.
– К тому же после прогулки у нас появится предлог понежиться перед камином, – добавил Стивен.
Вопрос, таким образом, был решен, и сразу после завтрака они отправились одеваться для прогулки. При этом Стивен постоянно старался снять с нее какой-нибудь предмет одежды, а Элли отбивалась, игриво шлепая его по рукам. В этой войне она одержала верх, переплетя свои пальцы с его. В конце концов Стивен позволил ей выиграть этот раунд.
– И это все, что ты надела?..
Элли уже тащила его к выходу из спальни, но этот вопрос застал ее врасплох.
– Да, а что?
– Но снаружи действительно холодно. Мне кажется, в этом ты замерзнешь.
Прежде чем Элли успела ответить, Стивен уже скрылся за дверцей стенного шкафа. Вскоре он вышел оттуда с толстым свитером, связанным косичкой. Элли взяла его и без возражений натянула через голову. Помогая ей, Стивен высвободил из воротника свитера ее длинные волосы и поправил перекрученные рукава.
