Книга Только ты и я, страница 52. Автор книги Лор Ван Ренсбург

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Только ты и я»

Cтраница 52

Стивен молчит, но я знаю, что он еще не побежден. Ему продолжает казаться, что он не совершил ничего такого, за что он может и должен нести ответственность. Эта иллюзия – как сорняк, который прочно укоренился в его мозгу, и вырвать ее будет непросто. Похоже, эта работа потребует времени гораздо больше, чем я рассчитывала, но она будет сделана – в этом я не сомневаюсь. Я должна избавить Стивена от иллюзий и открыть ему глаза на истину, о которой он за всю свою жизнь ни разу не задумался.

45

Стивен

Как только Элли снова исчезла, Стивен возобновил попытки освободиться. Несколько раз он сильно рванулся в надежде оборвать скотч и вдруг заметил, что липкая лента, которой была привязана к подлокотнику его левая рука, слегка растянулась или же с самого начала была натянута не так сильно. На мгновение он замер, соображая. Если удастся достаточно сильно согнуть запястье, тогда, пожалуй, руку он сумеет выдернуть. Ну-ка, попробуем…

Он начал с частых коротких рывков, надеясь растянуть скотч еще сильнее. Работая рукой как рычагом, он не сводил взгляда с ножа, который валялся на подушках дивана. Если удастся освободить руку, он попробует до него дотянуться, и тогда… Да, он сможет. Точно!

В течение нескольких секунд освобождение перестало быть для него чем-то недостижимым, почти абстрактным, превратившись в задачу чисто практического свойства. Сначала высвободить руку, потом дотянуться до ножа и перерезать путы на правой руке и на ногах, и наконец – как можно скорее выбраться из этого ужасного дома. В том, что Элли помешалась, Стивен больше не сомневался. Спектакль, который она устроила с ножом, это доказывал, но сейчас он думал о другом. В его мозгу безостановочно кружились три слова, которые она произнесла чуть раньше: «моя дорогая Джейн».

Нет, она не утверждала, будто никогда не встречалась ни с Д., ни с А., однако ни та ни другая просто не могли знать ничего, что выходило бы за рамки их собственных отношений с ним. Так откуда же Элли знает остальное? Как, когда сумела она докопаться чуть не до всех его секретов?

Липкая лента натирала кожу, выдирала из нее клочья волос, но Стивен не ослаблял усилий. Это, однако, не мешало ему думать. Он понимал, что для ответа на свой вопрос ему придется заново оценить каждый эпизод своих отношений с Элли – особенно те моменты, когда его что-то отвлекало. Раньше это его почти не беспокоило, но теперь… Что она делала, пока он принимал душ или удалялся в туалет? А как насчет того раза, когда он переспал с ней в первый раз? Проснувшись утром, он обнаружил, что Элли, одетая в одну лишь его рубашку, внимательно осматривает гостиную. Тогда он решил, что ей просто любопытно, но не исключено, что она шпионила, вынюхивала, искала улики. Да, когда он проснулся и, поняв, что ее нет рядом, отправился на поиски, он застал ее у книжного шкафа, где она задумчиво водила кончиками пальцев по корешкам журналов и сборников статей, но не исключено, что она искала какие-то вложенные между страниц бумаги, письма или фотографии. Разумеется, тогда ему просто не пришло в голову ничего такого. Прислонившись к дверному косяку, он любовался ею и тем, как она выглядит в его одежде в его гостиной. Зрелище было, прямо сказать, очень красивое и весьма возбуждающее, но, быть может, это была всего лишь игра.

Ненадолго зажмурившись, Стивен постарался вспомнить тот день как можно подробнее.

«Что это такое?» – спросила Элли, когда, заметив, наконец, его присутствие, она обернулась к двери. Ее улыбка и слегка взлохмаченные со сна волосы дополняли друг друга и выглядели просто идеально. Эта смесь невинности и сексуальности заставила его испытать такой сильный прилив самой настоящей нежности, что у него свело живот и слегка засосало под ложечкой.

«Это журналы и сборники, в которых напечатаны мои статьи».

«Какие статьи?»

«В основном критические эссе, обзоры и прочие».

При других обстоятельствах Стивен предложил бы ей заплатить за такси, пообещав позвонить и обсудить дальнейшие планы, но тогда… тогда ему захотелось, чтобы она осталась.

«Прочти мне какую-нибудь маленькую статью».

«Мне бы не хотелось, чтобы ты скучала».

«О, я уверена, ты сумеешь прочитать так, чтобы мне стало интересно».

И она снова вернулась к журнальным полкам.

В тот раз Стивен отпустил ее только в воскресенье утром. С тех пор она была для него «Элли – девушка, которая осталась», но действительно ли это был его выбор?

Сейчас, в беспощадном свете изменившейся ситуации, собственный щедрый жест, когда он хотел преподнести ей ключ от своей квартиры, выглядел довольно жалко, а главное – глупо. При мысли о том, как он гордился собой, Стивен испытал такое острое унижение, что у него заныло сердце. «Скорее всего, – подумал он, – Элли уже давно сделала дубликаты всех ключей и уже не раз пробиралась в мою квартиру, пока я был на работе, – шарила в ящиках письменного стола, рылась в бумагах, возможно даже – в шкафу с бельем. Я оказал ей доверие, какого еще не оказывал никому, а она обманула, предала меня самым подлым и коварным образом. Отныне, – поклялся себе Стивен, – ни одной из них я не открою свое сердце».

Рот его наполнился горечью, и одновременно с этим в памяти всплыло имя… Зои. Он не думал о ней уже много лет, твердо решив никогда не вспоминать эту часть своей жизни. И сдержал слово. То есть почти сдержал… Иногда поздней ночью, когда ему не спалось (редкий случай, на самом деле), он спрашивал себя, как бы все могло быть, если бы их отношения сложились иначе. Наверное, теперь он был бы совершенно другим человеком.

Если бы вообще был.


Когда он наткнулся на нее, она в растерянности бродила по коридорам, тщетно пытаясь отыскать аудиторию, где шла лекция по теории социальной справедливости, на которую она опоздала.

«Социальную справедливость сильно переоценивают, – пошутил он. – Могу вместо нее предложить выпить по чашечке кофе. Что ты предпочитаешь – капучино? латте? мокко? Ну скажи же что-нибудь, не то я возьму нам по макиато [28]. Впрочем, не уверен, что смогу общаться с девушкой, которая пьет макиато».

«А что плохого в макиато?» – рассмеялась она.

«Идем со мной, и я тебе все расскажу. Уверяю тебя, это будет гораздо занимательнее, чем лекция по теории социальной справедливости!»

Она была совершенно непохожа на него. Должно быть, именно эта разница характеров и привлекла его к ней. Колледжи в те времена были буквально пропитаны бунтарским духом, и Зои идеально вписывалась в эту обстановку. Она не пропускала ни одного марша протеста, ни одной студенческой демонстрации, отказывалась есть все, что имело крылья или бегало на четырех ногах, и слишком сильно подводила глаза. С ней он чувствовал себя как человек, который мчится за воздушным змеем, танцующим в потоках ураганного ветра, – занятие волнующее и даже увлекательное, хотя ему частенько не хватало дыхания, чтобы за ней угнаться.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация