— Не отвечай, если не хочешь, но… он действительно был настолько хорош?
Я взглянула на нее блестящими глазами, не скрывая своих чувств:
— Не он был хорош. Мы с ним. Полное слияние, как будто мы созданы друг для друга. С другим так не будет. Такое случается только раз в жизни. А теперь можно сменить тему, пожалуйста?
— Еще по пиву? — предложила Харпер.
Я кивнула. Она грациозно спрыгнула с высокой табуретки и направилась к бару. Ковыряя бумажную этикетку на моей почти пустой бутылке, я наблюдала, как ловко моя подруга маневрирует в толпе. Еще пару месяцев назад она бы напирала, как бульдозер, расталкивала людей локтями, смеясь в ответ на их недовольство и обезоруживая их своими ямочками на щеках. Потом она бы легла грудью на стойку и кокетничала с барменом до тех пор, пока он не обслужил бы ее вне очереди.
Теперь она вела себя по-другому. Хотя она была по-прежнему прямая и решительная, в ней появилась некая осторожность, которой раньше я в ней не замечала. Оставалось только надеяться, что время залечит ее раны.
— Эва?
Калеб?
Мое сердце остановилось.
Я обернулась и с облегчением обнаружила, что голос принадлежал Джейми Скотту, а не его старшему брату. Он стоял рядом со мной с бутылкой пива в руке и глядел на меня нерешительно:
— Как дела?
— Хорошо, — ответила я напряженно. — А у тебя?
— Неплохо, — он придвинулся ко мне ближе и посмотрел в сторону бара: — А это Харпер с тобой?
Вдруг до меня дошло, что он видел ее только один раз, избитой. Я кивнула:
— Да. Единственная и неповторимая.
Он внимательно рассматривал ее, но не так, как мужчина рассматривает понравившуюся ему женщину. В его взгляде явно присутствовал интерес, но не сексуального характера. Но поскольку он не отрывал от нее глаз, я сочла нужным предупредить:
— Даже не думай.
Джейми снова повернулся ко мне:
— Калеб сказал, она живет в нашем доме. Я не видел ее.
— Джейми…
Он вскинул руки, как бы защищаясь:
— Это не то, что ты подумала. Я… — он снова посмотрел на нее. — Она очень эффектная. Как ты думаешь… она согласится позировать мне?
— Не вижу никакой разницы.
Джейми нахмурился:
— Это совершенно другое. Я никогда не сплю со своими моделями. Искусство важнее.
Он сказал это с такой искренностью и страстью, что я поверила ему.
— Я… У нее самой надо спросить, но… — если Харпер захочет позировать ему, это будет означать, что я косвенно снова буду связана с Калебом. А я и так уже не могла навестить мою подругу в ее квартире спокойно. — Может быть, попозже?
Джейми понимающе кивнул, и я облегченно вздохнула.
Между нами повисло неловкое молчание, и мне хотелось, чтобы он ушел.
— Ты здесь один? — спросила я.
Он посмотрел на меня сочувственно:
— С Калебом.
Мой пульс, который с появлением Джейми участился, теперь взлетел в космос. Я осмотрела бар.
Лучше бы я этого не делала.
Он сидел за угловым столиком с компанией, а рядом с ним, тесно прижавшись на скамейке, сидела Джен. Она что-то говорила ему, а он кивал в ответ.
Мне стало дурно.
В буквальном смысле. Я почувствовала, что меня сейчас вырвет.
— Это не то, что ты думаешь, Эва, — вставил Джейми.
Но я уже вскочила с табуретки:
— Передай Харпер, что я жду ее на улице. Не говори брату, что я была здесь.
И не дожидаясь его ответа, я рванула, прячась за людей, к выходу, стараясь уйти незамеченной.
На улице я перебежала дорогу и спряталась за гранитной колонной какого-то здания. Через минуту из бара вышла Харпер и озабоченно посмотрела по сторонам. Тогда я перестала прятаться, как идиотка, и вышла из своего убежища:
— Харп! — окликнула я ее.
Она увидела меня, подождала, пока проедут машины, и перебежала на мою сторону. Она сразу обняла меня за плечи, и мы пошли от этого места быстрым шагом.
Через пару кварталов она сказала:
— Ты намного умнее ее.
Я поняла, что она видела Калеба с Джен, и нервно рассмеялась, чтобы не заплакать, потому что я дала себе слово больше не плакать.
— Откуда ты знаешь?
— Было видно, что ему скучно до чертиков.
— Правда? — я этого не заметила. Хотя в моем состоянии трудно было что-либо заметить.
— О да, даже не сомневайся! Когда он был с тобой, то все время не сводил с тебя глаз, особенно, когда ты что-то говорила, — слушал с таким интересом. А на нее он и не посмотрел ни разу.
С болью в сердце я переспросила:
— Он правда так на меня смотрел?
Харпер грустно кивнула.
— Он любит тебя. Хотя ему не хватает храбрости что-то с этим сделать, я не могу ненавидеть его за то, что он тебя любит.
Жжение в груди усилилось.
— А ты можешь ненавидеть его за то, что он любит меня недостаточно? Понимаешь, Харп, я не могу ненавидеть его, и ты должна сделать это за меня, чтобы я перестала оглядываться назад и сожалеть о нем. Потому что, если моя лучшая подруга ненавидит парня, значит, он не стоит моих слез.
— Я ненавижу его, — сразу выпалила она. И добавила серьезно: — Он для меня киноа
[47].
Харпер терпеть не могла киноа.
— Я люблю тебя.
— Взаимно. Давай еще по пиву? В каком-нибудь баре, где нет киноа.
— Давай, — я взяла себя в руки. — Этот город достаточно большой, чтобы хватило места для нас обоих.
— Этот город тебе принадлежит больше, чем ему. Он тут чужой. Пусть убирается.
Эти слова болью отдались во мне, хотя я не оказалась бы в такой ситуации, если бы он оставался в Шотландии.
— Да, было бы неплохо. У него есть Шотландия. Пусть мне останется Массачусетс. Разве я многого прошу?
— Нет, детка, — с энтузиазмом подхватила Харпер. — Пусть уезжает и забирает с собой своего младшего братца, чтобы ты могла спокойно приходить ко мне в гости.
— Джейми хочет тебя нарисовать, — вдруг бряк- нула я.
Харпер оторопела:
— Что? Нарисовать меня?
— Ты же знаешь, что он художник?
— Да?
