- Он самый, - кивнул Кристофер Харди. - Пятница - самый лучший день недели! - он аккуратно провел самым кончиком языка по нижнему слою и застонал: - О, проклятье, клубничный замороженный йогурт великолепен. С такой пикантной кислинкой.
Аврора сглотнула слюну, которой во рту вдруг стало слишком много.
- Вам бы в "Магазине на диване" работать, мистер Харди.
- Просто Кристофер, ладно?
Она кивнула и отвела глаза. Старалась не смотреть голодным взглядом на эту трехэтажную вкусную конструкцию, которая так и манила. Кристофер поднял солнечные очки и мазнул ленивым взглядом по ее фигуре.
Спортивная одежда вдруг показалась Авроре слишком обтягивающей, а голый живот излишне вызывающей деталью. Раньше она как-то не задумывалась об этом.
- Ты, кстати, тоже в отличной в форме, Аврора. Правильное питание, коктейли, все дела. А как же ты расслабляешься?
Аврора переступила с ноги на ногу.
- Пью "Маргариту" с подругой.
- И это все?
Аврора рассмеялась.
- Для меня даже алкоголь целое событие.
- Не сомневаюсь, что это так. Ведь ты, похоже, не из тех, кто нарушает правила, - сказал он с прищуром.
- Нет, - твердо добавила она и добавила: - Ну почти...
Они оба рассмеялись, и Аврора поняла, что пусть и отделалась шуткой, но она впервые с кем-то вообще заговорила о той ночи. Это напомнило ей об исповеди, на которых Аврора вела мысленные диалоги со святым отцом.
Тут же припомнился и совет, который мудрый старец давал ей голосом Мери.
- Присядешь? - спросил Кристофер.
- Нет... Мне еще на работу, знаете ли.
Кристофер снова с улыбкой лизнул мороженое.
- Что ж, та ночь была давно, но нельзя же держать себя в ежовых рукавицах всю жизнь?
- Можно, - твердо ответила Аврора.
- Почему? Кто убедил тебя, что чем жестче правила, тем лучше?
Аврора отвела глаза и тихо сказала:
- Не важно. Это мой выбор и вам придется считаться с этим, мистер Харди. Два года назад... Это не было подростковым бунтом или простым желанием кому-нибудь досадить, мне просто не оставили выбора. Вы можете подать на меня в суд или взыскать эти деньги как-то иначе, но я никогда не соглашусь на то, что вы предлагаете...
Кристофер вдруг оказался рядом с ней. Аврора ощутила крышесносный запах клубники, горячего шоколада и сливок.
Наверняка его губы, если бы она поцеловала его, были холодными и сладкими, некстати подумалось Авроре.
— Думаешь, дело в деньгах, Аврора? — спросил Кристофер. — Я не знаю о вашем милом тет-а-тете с Джонатаном на письменном столе. И даже то, какие трусики на тебе были в этот момент и какими чертовски влажными они были. Ты не просто так решилась на то, на что решилась два года назад, Аврора. Может быть, у тебя и были свои причины так поступить, но то, что ты творила вчера, и что совершила два года назад, подтверждает, что в тебе есть безумие, Аврора, которое ты почему- то запрятала на самое дно, убедив даже саму себя, что жить правильно — именно твой метод.
Раньше, чем Аврора сообразила, что он собирается делать, он нагнулся и поцеловал ее.
Его губы действительно были холодными и сладкими.
А еще Кристофер Харди действительно умел целоваться, как она и предполагала.
Его язык кружил по ее губам, и Аврора сдалась, впуская его в свой рот. Она ощутила взрыв шоколадного вкуса у себя во рту. К терпкой горечи темного шоколада примешивалась кислинка клубники, а еще сладость сливочного пломбира.
Кристофер одной рукой притянул Аврору за талию ближе к своему твердому телу.
И так же резко отпустил ее.
Шок, обида и удивление смешались в причудливом коктейле. Аврора как будто прыгнула с парашютом, но тот не раскрылся, а ее на всей скорости размазало о землю. Она хотела возобновить поцелуй, хотела вцепиться в его рубашку и снова притянуть к себе.
Кристофер изучал ее светлыми глазами. Словно давал ей время, чтобы самой решиться на этот шаг.
Он провел языком по мороженому, пристально на нее глядя.
А потом со словами:
— До встречи в офисе! — развернулся и ушел.
Глава 11. Еще…
Получив на руки результаты вчерашнего теста, Аврора готова была сгореть со стыда. Впервые в жизни ее бал был даже не В и не С.
D c минусом!
И она прекрасно знала, кого стоит винить в своем провале.
А вот и Джонатан Харди собственной персоной. Вошел в кабинет в жилете, застегнутом на все пуговицы, идеально причесанный и в брюках с такими острыми стрелками, что можно порезаться. И конечно же, с модным узким галстуком на шее.
Это был просто поразительный контраст с младшим братом, который этим утром, сидя в рваных джинсах на скамейке в парке, расслабленно ел мороженое.
Аврора не могла представить всегда собранного и строгого Джонатана на месте Кристофера. Интересно, а как расслабляется Джонатан? Что он делает, когда снимает вечером галстук и расстегивает все эти многочисленные пуговицы на одежде?
Непохожесть братьев кружила голову, пьянила как сладко-пряный коктейль с нотками мяты. Для нее Кристофер был горьковато-сладким, как горячий шоколад, а Джонатан - резким, будоражащим, как аромат перечной мяты.
Удручало только то, что такой эффект братья оказывают не только на нее.
Глядя на Джонатана у доски с маркером в руке, Аврора думала о том, что это должно быть что-то невероятное, когда эти такие разные и непохожие мужчины принадлежат тебе одной.
Оба. И в один и тот же миг касаются тебя в постели.
Теперь она знала, как целуется Кристофер Харди и знала, какими требовательными могут быть руки Джонатана. Знала, что один предпочитает крепкий кофе, а второй разбавляет его молоком.
И все же...
Это были бесполезные знания, думала Аврора, снова глядя на отрицательный балл на листе с тестом.
Ее мысли под завязку забиты никчемными знаниями. Настолько сильно, что в голове просто не осталось места для чего-то нужного. Правильного!
Мери сказала, что секс прочищает мозги, и в чем подруга точно права, так это в том, что Аврора не может отрицать полезное влияние секса на мозги, ведь сама никогда им не занималась.
А ее тело требует того, в чем ему отказано из-за проклятой девственности и что давно положено по возрасту. Сильные желания, которые будили в ней эти двое мужчин, были такими же естественными потребностями человека, как голод и сон.
Ей нужно заняться сексом. Вот в чем дело!
Нужно просто испытать парочку оргазмов, которые выпрямят ту взведенную пружину внутри нее, которая постоянно держит ее в напряжении.
