Но никто не захочет умереть так, подумал он.
Похоже, это была маленькая семья. Женщина высокая, с широким в форме сердца лицом и худым острым подбородком. Ее очки разбиты. Мальчик – подросток, лет тринадцати-четырнадцати. С пушком вместо усов, почти одного роста со взрослым мужчиной, только более щуплый. По глазам просматривалось родственное сходство отца и сына, хоть теперь их взгляд был пустым. Все трое одеты в толстые шерстяные штаны, громоздкие ушанки и пуховики, из которых торчали рыже-коричневые перья в тех местах, куда попали пули.
Бакке зажег карманный фонарик. На полу лежали гильзы от патронов. Аксель немедленно их узнал. 5,45 на 39 миллиметров. От AK-47. Винтовка на вооружении российской армии.
Аксель осторожно протянул вперед руку в перчатке. Смахнул снег с щеки мальчишки. Бугорки? Маленькие твердые узелки, как градины.
– Твою мать!
В свете фонарика Аксель увидел, что это не бугорки. Это волдыри. Гнойники.
– Выходи. Сними перчатку. Вон! – скомандовал сержант.
Аксель машинально среагировал. Попятился, стащил перчатку, бросил ее на землю, упал на каменную плиту снаружи, отполз и посмотрел снизу вверх на Бакке.
– Что это была за чертовщина? – прошептал Аксель.
– Катастрофа. – Бакке посмотрел на него сверху вниз. – Там внутри – адская катастрофа.
И перед тем, как они успели сказать что-нибудь еще, они услышали звук, как будто что-то волочат. В дверях стояла фигура.
Глава 67
Темный фургон отряда мгновенного реагирования стоял припаркованный между рядами рабочих бытовок. Это место находилось всего в каких-то ста метрах к северу от восьмиэтажного бетонного скелета, который скоро станет домом кисло-сладкому миксу из состоятельных пенсионеров и яппи.
До недавнего момента пирс Серенга был не чем иным, как местом склада контейнеров с панорамным видом на фьорд. Но в течение нескольких лет это место переделали в фешенебельный район с квартирами, спроектированный архитекторами с пристрастием к продолговатым деталям конструктора Лего.
Валил снег, и если бы Кафа не попросила Фредрика припарковаться здесь, он бы никогда не заметил анонимную полицейскую машину или замаскированных вдоль стены бытовки вооруженных полицейских в полной боевой готовности.
Дверь в одну из бытовок была открыта, и внутри он разглядел Кафу с Андреасом. Фредрик перебежками двинулся сквозь пургу. Коллеги надели пуленепробиваемые жилеты поверх курток. Их лица в свете уличных фонарей были темно-желтые и ничего не выражающие.
– Что здесь делает отряд «Дельта»? – рявкнул он. – Нас же просили прийти одних?
Кафа не ответила. Только сурово посмотрела на него. Стук подошв о пол свидетельствовал о том, что здесь находился еще один человек. И в полоску света вступил Себастиан Косс.
– Время, когда мы противостояли убийцам в одиночку, окончено, – сказал он. – Икбаль было некомфортно идти на захват вдвоем с тобой, поэтому она приняла единственное верное решение – пришла ко мне.
У Фредрика отвисла челюсть. Он недоуменно посмотрел на Кафу. Но та просто стояла и смотрела в ответ.
– Можешь отложить это, – продолжил Косс и указал на пистолет Фредрика.
– Что? Почему?
– Потому что участвовать ты не будешь. Ты склонен к суициду.
Фредрик посмотрел на Андреаса в поисках признака понимания, подмигивания, обычно подтверждающего, что Косс дурак и мешок с дерьмом, когда тот был поблизости. Но сейчас глаза Андреаса не выражали ничего подобного. Андреас выглядел сдержанным и дистанцированным.
– Неме решил, что ты останешься в расследовании. Но не на таком опасном задании, как это. Потому что здесь я принимаю решения.
Кто проболтался о попытке суицида? Франке? Или Кафа? Или сам Неме посчитал, что Косс должен узнать об этом?
Сердце забилось в груди. Спина стала липкой. Его затрясло, словно от жара. Он не нашел что сказать, и Косс нарочито промаршировал прямо мимо него. Андреас пошел следом, послав Фредрику краткий изучающий взгляд.
– Это не я, – прошептала Кафа, стрелой вылетев наружу.
Фредрик остался один. Он потер ладони, сделал глубокий вдох и выдохнул. Наклонился вперед и взялся за колени. Его затошнило.
Так он стоял, пока не услышал, что шаги по хрустящему снегу стали удаляться. Пока они вовсе не стихли.
Фредрик скользнул на сиденье в машине и ослабил ремень с пистолетом. Он чувствовал себя жалким. Униженным и кастрированным. Он не сомневался в их способностях. Каина задержат и арестуют, и у Фредрика будет возможность его допросить. Но чтобы с ним так обращались? Это больно. А предательство еще больнее. Молчание Андреаса. Кафа, которая пошла к Коссу, потому что не хотела идти на операцию вместе с Фредриком. Черт побери.
Он застыл на сиденье. Зачем они вообще здесь? Если Каин действительно хотел сдаться, то почему не обратился на стойку в полицейском участке?
Это ловушка.
Машина скользила по улице. Свежий снег покрыл лед, и Фредрик чуть не съехал с дороги. В свете фар вьюга стала стеной, и он не видел фигур перед зданием, пока они чуть ли не нависли над ним. Они стояли вдоль внешней стены, он понял это по отсвету от металла оружия.
Фредрик резко затормозил и распахнул дверь.
– Какого черта, Бейер?
В глазах Косса сверкнули молнии.
– Ты что, решил сорвать всю операцию? Здесь, мать твою…
Фредрик поднял руку.
– Я думаю, нас обманули.
Они стояли по разные стороны забора-сетки, державшего посторонних подальше от участка со стройкой. Тяжелые снежинки падали на его куртку. Отряд мгновенного реагирования разделился. Несколько человек стояли вместе с Кафой и Андреасом. Остальные, должно быть, уже прошли за пленку, хлопающую на ветру перед главным входом.
Косс осмотрел его сощуренными глазами. Затем прошипел в микрофон на запястье.
– Ждите.
Резким движением Фредрик поднял столб забора из блока, в котором тот стоял, и вступил на стройплощадку.
Одна сторона комплекса квартир целиком была закрыта текстильным брезентом. Он хлопал на ледяном ветру. Но Фредрик услышал тихий звук мотора приближающейся машины. И голоса из бара или ресторана вдалеке. Он потянул за собой инспектора к Кафе с Андреасом. Они взглянули на него глазами, полными недоверия и сомнений. Если Косс не захочет слушать, это будет дорого стоить Фредрику.
– Сын Педера Расмуссена был убит пулей отряда мгновенного реагирования! Что, если это его месть? Что, если Расмуссен предвидел… – Фредрик бросил недовольный взгляд на Кафу… – что мы придем не одни? Представьте, если его план – взорвать всю чертову стройку? Уничтожить элитные силы полиции.
Андреас замотал головой. Но Кафа засомневалась. Так же, как и Косс.
