Скотт побежал и тут же тревожно сказал об этом Кену и Гленну, а позже Гленн остановил меня и отвел в сторону.
– Ты серьезно хочешь завязать с музыкой, Роб?
– Не совсем, – сказал я ему. – Но не знаю, сколько еще протяну.
В каждой шутке есть доля правды! Наша с Томасом безобидная шутка стала серьезно занимать мысли ребят. Пока мы колесили по бескрайним просторам Америки, разговоры об этом становились все чаще.
Некоторым из нас действительно было непросто. Гленн часто не вывозил. Выглядел изможденным, и даже его идеальная безупречная гитарная игра начинала слегка сдавать. Казалось, выступать живьем ему становится тяжелее, чем раньше.
И периодические ошибки Гленна, как и следовало ожидать, жутко выводили из себя Кена, который стал предполагать, что Гленн слишком много бухает на сцене. Если бы все было так просто. Позже мы узнали, что у Гленна гораздо более серьезные проблемы, с которыми он пытался героически бороться.
Ближе к концу тура, перед выступлением во Флориде, ситуация достигла критической точки. Какое у группы будущее? И есть ли оно вообще?
Ответ никто не знал, но мы понимали: надо что-то менять. Гленн был расстроен, что больше не может играть как прежде, хоть и не упоминал этого – как и мы. Но Кен был крайне недоволен Гленном, нашим менеджментом, туром… Сколько вы еще протянете?
Мы разошлись во мнении Ян, как и Скотт, хотел продолжать. Я дал понять, что готов сочинять пластинки Priest или же время от времени давать разовые концерты. Мы не говорили, что уходим на покой, но от масштабных гастролей, безусловно, устали.
После собрания мы решили, что через годик в последний раз закатим большой масштабный тур и назовем его Epitaph («Эпитафия»). И если Judas Priest суждено уйти на покой… Что ж, не самый плохой вариант.
Мы отыграли несколько шоу в Японии, а после гастролей я рассказал о наших планах Биллу с Джейн. Они все поняли и не пытались нас отговорить – особенно учитывая, что мы и дальше собирались сочинять альбомы и ездить в короткие туры. Все было очень вежливо, рационально и осмысленно.
Остальные ребята из Priest после этого разбрелись кто куда, чтобы отдохнуть и весь следующий год ни хрена не делать. Вероятно, мне стоило последовать их примеру, но я почему-то с головой погрузился в работу – хотя это скорее больше было похоже на мазохизм – и решил сочинить с группой Halford еще один альбом. Снова собрал ребят и за очень короткий срок сочинил песни для Halford IV: Made of Metal. Пластинку записали с Роем Зи в Калифорнии.
Во время работы над альбомом я сделал пару перерывов – посетил два очень важных мероприятия. В марте мы с Томасом отправились в Уолсолл, чтобы в отеле в центре города отметить «бриллиантовую» свадьбу моих родителей.
Шестьдесят лет! А казалось, только вчера я был на их «золотой» свадьбе. Неужели прошло десять лет с тех пор, как я встретил там Кена и через некоторое время вернулся в родной Priest? Твою мать, ну и летит же время!
Время никого не щадит, и здоровье родителей начало сдавать. У мамы диагностировали болезнь Паркинсона, которую она называла «Парки» в честь ведущего ток-шоу Майкла Паркинсона. «Парки снова отказал!» – язвительно замечала она, дергая рукой.
Препараты ей неплохо помогали, но папе приходилось из-за этого еще тяжелее. В бунгало он несколько раз падал и почти сразу же после празднества снова упал – на этот раз все было серьезнее, и папу госпитализировали. Когда он вышел из больницы, его определили в дом престарелых. Это для всех нас было ужасно.
Все мы не вечные… Я также был на похоронах Ронни Джеймса Дио. За годы много раз виделся с ним, и он был моим кумиром. Я знал, что он болен, но, когда проснулся в Сан-Диего от сообщений о том, что он умер от рака, рыдал как младенец.
На Голливудских холмах собрались сотни фанатов, и я увидел Тони и Гизера из Sabbath и многих других коллег. Это был замечательный день, наполненный любовью к Ронни. Я по-прежнему слушаю его музыку перед выходом на сцену. Он меня вдохновляет
[115].
Halford IV: Made of Metal оказался успешным, и я был доволен, но продажи на нашем лейбле Metal God были довольно скромными – ничтожными по сравнению с Priest.. Мы даже отправились в тур в поддержку альбома, сначала проехались по клубам США, затем отыграли пару шоу в Японии, после чего откатали с Оззи шесть недель в Америке и Канаде, завершив гастроли к Рождеству 2010 года. Концерты проходили потрясающе… И ни разу не пришлось заменять Оззи!
А тем временем Джейн объявила о прощальном (ну, может быть…) туре Priest Epitaph, который должен был начаться в июне 2011-го. Мы провели в дороге большую часть года, и в октябре, пока я был на гастролях и разогревал Оззи, парни из Priest устроили собрание, чтобы обговорить детали.
Кен не приехал, и когда Джейн ему позвонила, он утверждал, что забыл. Это ему крайне несвойственно, но ладно, с кем не бывает. Кен извинился, и никто об этом больше не вспоминал. Джейн договорилась еще об одном выступлении в конце ноября. Мы планировали встретиться у Гленна дома, а она – окончательно утвердить детали с Кеном, Яном и Гленном, поскольку ей надо было вернуться в Штаты.
Затем, за пару дней до их встречи Кеннет «Кей-Кей» Даунинг отправил нам по электронной почте письмо, заявив, что больше в Judas Priest он не играет.
21. Не верю!
Письмо Кена об уходе свалилось как снег на голову. Как гром среди ясного, мать его, неба. Никто даже и в мыслях не держал, что такое произойдет, и новость здорово выбила нас из колеи. Что?!
В последнем туре Кен постоянно ныл и на многое жаловался, но мы как-то не придавали этому значения. Это же Кен! Он всегда был чем-то недоволен. Нам и в голову не могло прийти, что его недовольство выльется в уход из группы.
Но тур мы никак не могли отменить. Площадки, рейсы и отели были забронированы, и отмена стоила бы нам баснословной суммы. Намеренно или нет, но мистер Кей-Кей окунул нас по уши в дерьмо.
Гленн, Ян, Скотт и Джейн связались с Кеном узнать, можно ли его переубедить, но я слишком хорошо знаю Кена – это бесполезно. Я, честно говоря, думал, что он прикалывается. Пришлось отчаянно и лихорадочно искать гитариста на замену, поскольку времени было в обрез.
Кен попросил Джейн объявить о своем уходе в канун тура, поэтому мы решили пойти ему навстречу, а сами в начале 2011 года искали музыкантов. Искали кого-нибудь перспективного, подающего большие надежды и хоть с каким-нибудь гастрольным опытом за плечами.
Кто-то порекомендовал Пита Фризена, поигравшего в свое время с Элисом Купером и Брюсом Дикинсоном. Пит – классный гитарист, но канадец, а я хотел видеть в группе британца. Нам хватало американца в лице Скотта, и разбавлять состав еще больше не хотелось. Мы – британская хеви-метал-группа.
