– Девочки… – пробормотал я. Мне казалось, что это ключевая деталь в этом пугающем деле.
Тангэ посмотрел на меня, а затем снова опустил взгляд на блокнот и продолжил:
– Сложно установить точное время смерти. Но точно не менее десяти лет назад и не более тридцати, – слова Тангэ прозвучали крайне неопределенно. – То есть не раньше сорок четвертого года, но не позже семьдесят четвертого.
– То есть диапазон где-то в тридцать лет? – уточнил Митараи. – При таком широком разбросе будет сложно опознать их.
В любом случае кое-что из предсказаний Митараи сбылось с поразительной точностью: тела были значительно старше того времени, когда над холмом раздавалась загадочная мелодия.
– Разве криминалист не сказал, что велика вероятность того, что их убили до пятьдесят пятого года?
– Верно, он так и сказал. Но почему вы так думаете?
– В пятидесятых мир уже успел успокоиться: последствия войны не были столь ужасающими, а крайняя бедность в Японии была практически искоренена.
– И что?
– Иными словами, Йокогама уже жила обычной жизнью. Если б в городе пропал ребенок, то, независимо от обстоятельств его пропажи, люди точно подняли бы шум.
– Да-а… – как-то неуверенно согласился Тангэ, словно не поняв его слова до конца. Он даже выронил изо рта спичку. – Кроме того, все тела принадлежат японцам.
– Так и знал! – Митараи радостно хлопнул в ладоши. – Это значительно упрощает наши поиски. Нужно всего лишь проверить записи о сиротах войны, пропавших в городе около пятьдесят пятого года.
– Сироты войны? Около пятьдесят пятого года?.. По-прежнему весьма размыто.
– Знаю, это трудная задача. Но другого способа нет. Однако наверняка есть записи при приютах или где-то еще… У вас есть еще какие-нибудь новости?
– Да, есть еще кое-что странное.
– Что именно?
– Волосы на всех четырех трупах были приклеены к черепам после смерти при помощи желатина.
– Желатина?! – удивился Митараи.
2
Мой друг выглядел растерянным.
– Желатин… – повторил он. – А есть ли какое-то объяснение отсутствию кожи на черепах?
– Да, кожа на черепах действительно отсутствовала полностью.
– Есть версии почему?
– Нет. По словам экспертов, она просто отсутствовала.
– То есть убийца полностью снял кожу с лица и остальной части черепа, чтобы потом приклеить волосы на место при помощи желатина? – уточнил Митараи.
Я был в ужасе. Зачем это могло кому-то понадобиться? Никогда не слышал чего-либо более ужасающего.
– Известны ли вам другие случаи, когда у трупа самостоятельно исчезала кожа лица и головы, не затронув тело? – спросил Митараи. – Нет! – незамедлительно ответил он сам. – Процесс разложения происходит одновременно со всеми частями тела – и с головой, и с туловищем. В голове нет ничего особенного. Только если она не была отделена от туловища, как при казни у тюрьмы на Темном холме, и затем подвергнута специальной обработке.
– Только голова растворилась под воздействием пищеварительных соков камфорного лавра, – заметил я.
Тангэ продолжил:
– Действительно, есть признаки обезглавливания.
– У всех четырех? – спросил Митараи.
– Верно, – детектив кивнул.
Я снова вздрогнул, вспомнив, что Юдзуру рассказывал мне вчера о традиционных казнях на Западе и на Востоке.
– Тангэ-сан, полагаю, у вас есть результаты лабораторного исследования внутренних органов Таку Фудзинами из отдела судебной медицины? – вдруг спросил Митараи.
– Лабораторного исследования? С какой целью его проводить? Не думаю, что органы там вообще изучают по отдельности.
– Внутренние органы обычно извлекают из тела, дренируют и пропитывают парафином, затем делают тонкие срезы и наносят на них пигменты и реагенты, чтобы изучить изменения тканей
[78].
– И что таким образом можно узнать?
– Например, изменения в тканях можно обнаружить, если в организме присутствовал какой-нибудь токсин.
– Думаете, что странная смерть Таку была вызвана употреблением яда?
– Вы ведь пока не исключили такую возможность?
– Вскрытие провели по всем правилам!
– Отрабатывали версию отравления через рот?
– Нет, он же умер от сердечной недостаточности…
– Нет, сердечная недостаточность – это просто признание собственной некомпетентности. Если причина неясна, то всегда можно выбрать этот вариант… В конце концов, сердце ведь действительно остановилось.
– Нет, как еще мог погибнуть человек на крыше? Даже если он был отравлен, то как, если не через рот? Мы внимательно изучили тело на предмет следов от уколов.
– Похоже, вы предполагаете, что это было самоубийство. Я думаю, что пока рано говорить об этом. Существует множество способов отравить человека без оставления следов. Есть яды, убивающие людей не всегда понятным для науки способом. Таким образом, версию с отравлением отметать нельзя.
– Мы не можем снова изучить тело – его вернули родственникам для проведения поминок и похорон.
– Тогда на этом всё.
– Но вы все равно настаиваете на том, что это было убийство?
– Нет, что вы, я не настаиваю.
– Разве речь сейчас шла не об останках, найденных в дереве?
– Конечно! Но в случае с подобным таинственным стечением обстоятельств мы не можем допустить небрежность ни на одном из этапов – это непременно скажется в дальнейшем. Дело непростое. Мы собираем головоломку, строим сложный механизм, в котором все переплетено и связано, как шестеренки разных размеров. Зáмок не сможет выстоять, если все каменные стены не будут достаточно крепкими.
Сделав вид, что внимательно слушает Митараи, детектив Тангэ перевел взгляд на меня и записку в моей руке. Слова моего друга были по-своему убедительны, но даже я, увидев сверхъестественную силу камфорного лавра, начал сомневаться в его правоте. Смерть Таку должна была быть результатом козней страшного дерева!
– Так, а это что за письмо? – спросил Тангэ, выхватив листок у меня из руки.
– Леона нашла это в своем компьютере. Похоже на предсмертную записку, – ответил я.
Пока Тангэ читал текст, его лицо налилось кровью.
– Чего?! «Простите мне мой последний шаг. Я решил покончить с собой, спрыгнув с крыши. Я своими руками сделал все для своей смерти…» Леона-сан, кто решил покончить с собой?
