– Исиока-кун, нужно заплатить…
– Я заплачу, – сказала Леона, быстро достав кошелек из сумочки.
– Вы точно не возражаете? – осторожно спросил Митараи.
– Нет, ничуть. Только обещайте, что поедете со мной в Лондон за покупками.
– Боюсь, не могу дать такое обещание… Исиока-кун, разделим счет.
– Я пошутила!
Когда мы вышли на улицу, туман почти рассеялся, но начал моросить дождь. Солнце скрылось высоко за облаками, и деревня погрузилась в характерный для севера сумрак. Мы с Леоной решили взять зонты: дождь был не очень сильным, но японцы не любят мокнуть.
Эрик Эмерсон, ни минуты не раздумывая, вышел под дождь в своей удивительной шляпе, словно тот его совершенно не заботил, и начал петь – так же громко, как и на подходе к ресторану. Феникс послушно следовал за ним.
В Британии дождь идет по несколько раз в день, поэтому британцы, вероятно, совсем не боятся промокнуть. В их домах полы не застланы циновками татами, а комнаты с древних времен оборудованы каминами и другими способами отопления. Японцы же действительно не любят мокнуть под дождем. Но есть одно исключение – Киёси Митараи. Этот эксцентричный японец не задумываясь вышел под дождь и, подхватив песню, присоединился к полицейскому. Они шли плечом к плечу, как давние друзья. Митараи, похоже, ладил с шотландскими полицейскими куда лучше, чем с их японскими коллегами.
– Эй, Митараи! – позвал я.
Они оба замолчали и резко обернулись, заставив меня вздрогнуть. Но Эрик тут же продолжил петь как ни в чем не бывало; мужчина казался мне слегка пьяным.
– Что? – спросил меня друг.
– Ты уверен? Разрушить стены единственной туристической достопримечательности деревни…
– Местный вот не против, так почему бы и нет?
– Что, если мы найдем скелет?
– Он тоже станет туристической достопримечательностью, – ответил Митараи и вернулся к пению.
2
Дом Эрика Эмерсона был старым и живописным. Обойдя свое жилище, мужчина направился в конец сада к сараю, сложенному из круглых камней. Выбрав один из ключей на связке с пояса, он открыл им навесной замок и распахнул деревянную дверь. Внутри была кромешная тьма: электрического освещения, похоже, не было – с потолка свисала одинокая масляная лампа, покрытая копотью.
Мужчина скрылся в темноте сарая, то напевая, то насвистывая. Наружу он вышел с ледорубом, лопатой, большим молотом и зубилом в руках – и отбросил их в сторону. Я хотел было взять их, но он попросил подождать. Затем, выкатив из сарая тачку, попросил меня сложить все это в нее.
Толкая тачку, загруженную инструментами, я шел к «Дому великанов». Митараи и пожилой полицейский, неразборчиво напевая, шли чуть впереди; Феникс время от времени принимался лаять, присоединяясь к ним.
Я вдруг представил, что давно живу здесь и мы вместе идем работать в поле. Эта фантазия не была пугающей или неприятной: глядя на без стеснения распевающего песни Митараи, я радовался тому, что он смог найти себе подобных на другом конце света.
Наш путь был довольно длинным – преодолевать его без пения было бы весьма утомительно. Дорога постепенно сужалась, пока наконец не стала довольно крутым подъемом в гору. Толкать тачку стало трудно, поэтому Леона решила помочь мне. Митараи, пожилой полицейский и Феникс как ни в чем не бывало продолжали идти впереди.
Пройдя выше по тропинке, я увидел гладкую поверхность озера Лох-Несс, похожую на тонкий серп на дне темной рощи, и белую дымку в воздухе на ней. Все-таки описание мистера Пэйна оказалось весьма точным!
Северный воздух был холодным и влажным от моросящего дождя, но мое лицо успело покрыться тонким слоем пота. Я ненадолго остановился, чтобы посмотреть на озеро, и сделал глубокий вдох.
– Вы – молодец! – сказала Леона, вытирая салфеткой пот, стекавший по моим вискам. – А ваш друг просто бессердечен.
– Вы совершенно правы. Неудивительно, что его не любят женщины.
– Разве у него нет девушки? – спросила Леона.
– Конечно нет! Хотел бы я взглянуть на женщину, которой он может быть по вкусу, – уверенно ответил я.
Митараи не был популярен даже у моих читательниц – он не получил ни одного письма от поклонницы.
– Исиока-кун, посмотри!
Я посмотрел наверх и увидел Митараи, бежавшего вниз с холма; за ним радостно следовал Феникс. Мой друг указывал в направлении, откуда мы пришли. С холма открывался панорамный вид на деревню Фойерс.
– Дорога походит на букву В, совсем как в саду у дома Фудзинами!
– Ого! – одновременно воскликнули я и Леона. Митараи тем временем направился обратно к полицейскому.
Дорога пошла вниз. Идти стало еще тяжелее. Грунтовые тропинки, промокшие под дождем, были очень скользкими. Если б я вдруг упал и отпустил тачку, то весь наш комплект инструментов летел бы до самого озера Лох-Несс далеко внизу.
Мы спускались еще добрых десять минут. Сквозь просвет между деревьями показались красные кирпичные стены и серая шиферная крыша, выделявшиеся на фоне зелени.
– Вот и он, «Дом великанов»! – сказала Леона.
Мы вышли на просторный склон, покрытый густой травой. «Дом великанов», стоявший посреди склона, наполовину утопал в зелени. Узкая тропинка вела вниз прямо ко входу. К этому времени Митараи наконец задумался о том, как тяжело может быть его лучшему другу в одиночку спустить тачку, и вернулся, чтобы прийти мне на помощь.
«Дом великанов», или «Дом похищений», оказался довольно странным. Он был построен еще во время Второй мировой войны и поэтому, конечно, выглядел старым, но почерневшее и грязное строение все же производило очень мрачное первое впечатление.
Думаю, что это было похоже на впечатление, производимое Куполом Гэмбаку
[90] в Хиросиме, бывшими военными объектами на острове Сарусима в Токийском заливе и самым ужасным местом, где я еще не бывал, – лагерем Освенцим. Ощущения в этом месте были очень далеки от светлой, радостной атмосферы мирной повседневной жизни. Эта огромная каменная коробка без окон мгновенно напомнила мне о войне сорокалетней давности – в других обстоятельствах никто в мире не подумал бы о строительстве такого пугающего сооружения в отдаленных горных районах.
Существовало множество теорий о происхождении этого сооружения, но все же идея о бомбоубежище казалась мне наиболее убедительной. Ни одна из других целей, кроме защиты в военное время, не могла привести к созданию подобного хитроумного дома. Я был уверен в этом.
Южная часть огромной каменной коробки была покрыта серой шиферной крышей – она выглядела совсем новой по сравнению с самим строением. Возможно, жители деревни Фойерс установили ее значительно позднее.
