Он начал ежедневно передавать сообщения в Израиль в восемь часов утра — и иногда также вечером. Его радиотрансляции проходили под надежным прикрытием. Радиопередатчик располагался на его вилле, недалеко от штаба сирийской армии, который был источником бесконечных радиотрансляций. Никто не мог отличить радиопередачи Эли от бесчисленных сообщений, исходящих из армейского центра связи.
Через шесть месяцев после прибытия в Сирию Амин Табет стал хорошо известной фигурой в высшем обществе Дамаска. Затем он решил отправиться за границу «по делам бизнеса». Сначала вылетел в Аргентину, где встретился с несколькими арабскими друзьями, затем путешествовал по Европе, меняя планы и документы, и в жаркую летнюю ночь приземлился в аэропорту Лода. Нагруженный подарками «коммивояжер» прибыл в свою скромную квартиру в Бат-Яме, где его ждали Надия и Софи.
В конце осени Эли Коэн вылетел в Европу. Через несколько дней Камаль Амин Табет прибыл в Дамаск. Во время пребывания в Израиле его руководители из Амана снабдили Эли миниатюрным фотоаппаратом, чтобы он мог фотографировать различные объекты и документы. Он должен был прятать микрофильмы в дорогих коробках с фигурками для нард. Коробки были сделаны из полированного дерева и украшены мозаикой из перламутра и слоновой кости, которую можно было извлечь и снова вставить обратно после того, как микрофильм был помещен в полость под ней. Табет отправлял наборы для игры в нарды «друзьям в Аргентине», которые затем пересылали их в Израиль с дипломатической почтой.
Одними из первых документов, присланных Эли, были сообщения о нарастающих волнениях в армии и растущем влиянии Социалистической партии Баас (партия Возрождения). Эли почувствовал глубокую перемену настроений в Сирии и позволил себе руководствоваться интуицией. Он установил тесные контакты с лидерами Баас и жертвовал партии крупные суммы денег.
Он сделал правильный выбор. 8 марта 1963 года Дамаск потряс новый государственный переворот. Армия свергла правительство, и партия Баас захватила власть в Сирии. Генерал Хафез, друг Эли из Буэнос-Айреса, был назначен министром обороны в правительстве Салаха аль-Битара. В июле произошел новый переворот, на этот раз внутри существующего режима. Хафез стал председателем Революционного совета и главой государства. Лучшие друзья Табета были назначены на ключевые посты в кабинете министров и военной иерархии. Израильский шпион стал вхож в правящие круги.
Шикарный прием в Дамаске. Один за другим к огромной вилле подъезжают роскошные автомобили министров и генералов. Длинная череда гостей в вечерних костюмах и сверкающих мундирах проходит в дом, где их тепло приветствует хозяин. Список гостей выглядит как справочник «Кто есть кто в Дамаске»: несколько министров, в том числе министр обороны и министр аграрной реформы, много генералов и полковников, высшие руководители партии Баас, бизнесмены и олигархи. Многие из них стоят вокруг полковника Салима Хатума, офицера, который ввел свои танки в Дамаск в ночь переворота и фактически вручил генералу Хафезу пост президента. Сам президент Хафез прибывает позже и тепло пожимает руку хозяину, своему другу Камалю Амину Табету. Его сопровождает г-жа Хафез, она потрясающе смотрится в норковой шубе, подаренной ей Табетом в знак восхищения, которое сирийские эмигранты испытывают по отношению к президенту и его супруге. Она не единственная, кто получил дорогие подарки. Многие женщины носят украшения, а высокопоставленные чиновники водят автомобили, подаренные Табетом. Многие важные политики перевели его деньги на свои счета.
В гостиной группа чиновников и армейских офицеров, вернувшихся с израильской границы, обсуждают военную ситуацию; к ним присоединяются предприниматели и инженеры, которые работают над амбициозным проектом отвода притоков реки Иордан. В просторном зале вместе стоят директора правительственного радио Damascus и руководители Министерства пропаганды. Табет стал одним из них — правительство попросило его вести радиопередачи для эмигрантских общин за границей. У Табета есть еще одна радиопрограмма, где он анализирует политические и экономические проблемы. Этот прием, как и многие другие аналогичные вечера, обойдется Табету в целое состояние, но он и глазом не моргнет. Он достиг вершины успеха, кажется, нет такой двери, которую он не мог бы открыть. У него есть хорошие друзья в штабе армии, он регулярно участвует в политических совещаниях партии Баас.
Эли продолжал передавать в Израиль отчеты военного характера, фамилии старших офицеров и информацию об их обязанностях, совершенно секретные военные приказы и другую информацию. Он фотографировал и отправлял в Аман военные карты, в основном подробные чертежи укреплений вдоль израильской границы. Присылал отчеты о новом оружии, поступившем на вооружение сирийской армии. Он также описывал возможности сирийцев по освоению нового оружия.
Несколько месяцев спустя сирийский генерал с горечью признавал: «Не было военной тайны, которая осталась бы неизвестной Эли Коэну…»
Эли каждое утро передавал сведения в Израиль и не боялся разоблачения благодаря защитному зонтику радиотрансляций сирийской армии из близлежащего штаба. Однажды его неожиданно навестил друг, армейский лейтенант Захер ад-Дин. Эли удалось спрятать радиопередатчик, но на столе осталась пачка бумаг с секретным кодом в виде сетки, заполненной буквами.
— Что это? — поинтересовался Захер.
— Да просто кроссворд, — сказал Эли.
Помимо радиопередач и коробок для нард для своих «аргентинских друзей», Эли придумал третий способ связи с Израилем — радио Damascus. Вместе со своим руководством в Тель-Авиве он разработал код из слов и фраз, который он вставлял в свои радиопередачи и который затем должен был заранее оговоренным образом расшифровываться сотрудниками АМАНа.
Затем Эли сделал еще один шаг в усилиях по получению сверхсекретной информации. В правящих кругах в Дамаске распространился слух, что Табет устраивает незаконные секс-вечеринки на своей вилле.
На этих вечеринках, куда приглашались только близкие личные друзья Табета, можно было встретить множество прелестных женщин. Некоторые из них были уличными проститутками, другие — девушками из хороших семей. Гости Табета наслаждались необузданным сексом, но хозяин был единственным, кто не терял хладнокровия. Табет также поставлял сексуальных — и очень благосклонных — секретарш своим высокопоставленным друзьям. Одним из этих друзей был полковник Салим Хатум, чья любовница передавала Табету каждое слово, которое слышала от своего полковника.
Табет демонстрировал крайнюю степень патриотического жара, когда говорил об Израиле, определяя его как «злейшего врага арабского национализма». Он призывал сирийских лидеров усилить антиизраильскую пропаганду и открыть «второй фронт» в помощь Египту. Он даже обвинял своих друзей в том, что те недостаточно борются с израильской агрессией. Тем самым он достиг цели. Его военные друзья исполнились решимости доказать ему, как он неправ, и убедить, что они готовы к битве с врагом. Они трижды возили его на сирийские позиции вдоль границы с Израилем. Демонстрировали ему укрепления и бункеры, показывали военную технику, сконцентрированную в этом районе, и описывали свои оборонительные и наступательные планы. Лейтенант Захер ад-Дин свозил его в военный лагерь аль-Хама, где хранилось большое количество нового оружия. Во время своего четвертого визита на границу с Израилем Табет был единственным гражданским лицом в группе высокопоставленных сирийских и египетских офицеров. Группу возглавлял наиболее уважаемый арабский военачальник, египетский генерал Али Амер, глава Объединенного арабского командования, который руководил — по крайней мере на бумаге — объединенными силами Египта, Сирии и Ирака.
