В тот день Адамс спас Хьюзу жизнь, и Хьюз этого никогда не забывал. Адамс мог бы послать кого-то, но пришел сам. Когда Хьюза зашили и доктор ушел, Адамс приказал своему другу покинуть Белфаст и ненадолго залечь на дно. Он был слишком лакомой целью для врагов – они наверняка попытаются убить его снова. Хьюз не хотел уезжать, но Адамс настаивал. Поэтому Хьюз отправился в Дандолк и снял комнату с завтраками. Но он был не из тех, кому нужен отдых; ему не терпелось вернуться в Белфаст. В конце концов та неделя, которую Хьюз неспешно там провел, показалась ему вечностью.
* * *
В пустом строении, напротив которого стоял Хьюз, когда из зеленого фургона выпрыгнули стрелки, происходило какое-то движение. Группа британских солдат провела ночь за его фасадом, частично заложенным кирпичами. Войска не только перепрофилировали местную недвижимость для своих тактических целей. Заброшенные дома, находящиеся в центре территории, подконтрольной подразделению D, использовались также и как тайные наблюдательные посты.
В секретных внутренних отчетах Британской армии сохранились короткие донесения об этих неумело проводившихся миссиях. Армейские записи, сейчас уже открытые и дешифрованные, утверждают, что солдаты в гражданской одежде участвовали в описанных ситуациях в целях составления официальной отчетности, а не для организации убийств, однако при этом «использовали любой шанс». Находясь на таких тайных наблюдательных пунктах, солдаты вели слежку за Бренданом Хьюзом и его соратниками прямо на их же собственной территории. В тот раз им не удалось его убить или поймать. Зато теперь они знали, как он выглядит.
Глава 7
Фрэнк Китсон мечтает о подвигах: специалист по подавлению мятежей
Фрэнк Китсон, как и Долорс Прайс и Джерри Адамс, следовал семейной традиции. Его отец был адмиралом Военно-морского флота. Брат тоже служил в ВМС, а дед – в Индийской армии. Китсон вступил в стрелковую бригаду Британской армии и впоследствии женился на дочери полковника. Но в тот момент, когда ему исполнилось 18 и он стал солдатом, ему казалось, что он начал военную карьеру слишком поздно: шел 1945 год, и Китсона отправили в Германию, где бои уже закончились, и ему оставалось лишь наблюдать последствия войны. Казалось, что новых военных действий не предвидится, а потому Китсон вел жизнь джентльмена-офицера: ездил в оперу, на бега, на рыбалку и пытался заглушить в себе ощущение того, что он упустил свой шанс.
В 1953 году его направили в Кению – тогда еще британскую колонию. Он должен был участвовать в подавлении восстания, возглавляемого неуловимой группой повстанцев, известной как «Мау-Мау». Упаковывая вещи, Китсон более всего боялся того, что к моменту его прибытия в Кению «чрезвычайная ситуация в колонии», как это тогда называлось, может уже прекратиться и его снова отправят домой, не дав даже посмотреть на какие-либо действия.
Однако ему не стоило волноваться. Когда Китсон приехал в Кению, он сразу же оказался свидетелем того, что называл «игрой». Китсон отличался методичностью, поэтому на небольшом листке бумаги он изложил свои амбиции: «Обеспечить Силы безопасности информацией, которая им [необходима] для уничтожения «Мау-Мау». Он положил записку в Библию, лежащую на прикроватной тумбочке.
Китсон был коренастым, невысокого роста, человеком, с пронзительными глазами и выступающим подбородком. Он держался очень прямо, словно аршин проглотил, вышагивал, как на параде. Проходя мимо солдат, он расправлял плечи и казался выше, чем был на самом деле. Он постепенно потерял волосы под армейскими головными уборами с кисточкой, и по мере течения лет все реже и реже фотографировался с непокрытой головой. Он говорил слегка в нос, употреблял профессиональный жаргон, описывая, например, людей словосочетанием «офф-нет»
[20], и приправлял свою речь различными клубными выражениями. Говорили, что он не любил светских бесед. В армии ходила одна история о Китсоне (может, придуманная, но раскрывающая суть его характера). Как-то на ужине жена одного из сослуживцев Китсона сидела с ним рядом за столом и проговорилась, что поспорила со своей подругой, что Китсон скажет ей «не меньше полудюжины слов».
– Вы проиграли, – ответил Китсон и больше ничего не сказал ей за весь вечер.
В Кении он оказался в совершенно новом окружении – в лесу. Выходя на ночную операцию, он наносил черный камуфляж на руки и лицо, а в довершение маскировки прикрывал голову засохшим кустом какого-то африканского растения. Он полагал, что при таком «зачернении» на расстоянии и при слабом освещении его можно принять за местного. Словно герой Киплинга, Китсон бросался в кусты ежевики в поисках таинственных «Мау-Мау». Однажды, продираясь сквозь густые заросли, он вдруг подумал, как быстро человек привыкает к совершенно чуждым для него условиям. В своих мемуарах о Кении он писал: «Все кажется тебе странным только первые несколько месяцев, а затем уже нормальное существование воспринимается как странное».
Однажды Китсон столкнулся с группой кенийцев, с ног до головы закрытых белыми одеяниями. Их лица были совершенно не видны, так как в ткани имелись только узкие прорези для глаз, носа и рта. Когда Китсон спросил, что это за странные люди, то узнал: это «Мау-Мау», которых убедили предать своих товарищей по восстанию и работать на Британскую армию. Закутавшись в одежду, они могли рассматривать арестованных, а потом докладывать британцам, кто есть кто.
Этот случай стал для Китсона настоящим откровением, знаковым эпизодом, поскольку привел к созданию концепции, которая давала Китсону в руки высокоэффективное оружие. Занимаясь подавлением мятежа, он осознал важность хорошей разведки и понял, что одним из способов получения информации является привлечение некоторых мятежников на свою сторону. Он много думал о том, как лучше всего убедить повстанцев предать своих соотечественников. Ясно, что важнейшим элементом является доверие, потому что любой потенциальный источник, соглашаясь помогать врагу, должен передать свою жизнь в руки этого врага. А доверие – это связь, которую нужно взращивать. Если Китсон привлекал нового рекрута в качестве своего агента, он брал его с собой в дозор. Когда они удалялись вглубь зарослей, Китсон давал свой пистолет этому человеку, а сам держал лишь мачете. Это был рискованный жест, но Китсон считал, что, доверяя тайному агенту оружие, он убеждает его в том, что «он полноправный член команды».
В конечном итоге британцам удалось подавить восстание ценой многих человеческих жизней. Никто точно не знает, сколько кенийцев было убито, но их количество, вероятно, исчисляется сотнями тысяч. Полтора миллиона человек арестовали, и многие из них оказались в лагерях для интернированных. Подозреваемых «Мау-Мау» подвергали пыткам во время допросов: пускали электрический ток, жгли сигаретами и применяли извращенные формы сексуальных мучений. Эта жестокая кампания не предотвратила уход британцев из Кении в 1963 году. Однако когда военные вернулись в Лондон, операция против «Мау-Мау» праздновалась как огромный успех. В 1955 году Китсона наградили Военным крестом
[21] за мужество и отвагу, за его «доблестную и выдающуюся службу в Кении». «По-моему, удача была на моей стороне из-за того, что я старался думать скорее как террорист, чем как некоторые наши командиры, – писал он впоследствии. – Интересно, сколько африканского менталитета я перенял? Стал ли я достаточно бессердечным, безжалостным и вероломным – как эти африканцы?»
